Актеры

Автор: Екатерина Барабаш

Сайт: Новая Газета

Статья: ПРО «АНГЛИЙСКОГО ПАЦИЕНТА» НЕ МОГУ ДАЖЕ ВСПОМИНАТЬ

-Мадам Бинош…

– Я больше люблю по имени.

– Хорошо. Жюльетт, неожиданно для многих вы снялись в стопроцентно политической картине. Это так не вяжется с вашим привычным образом.

– На то я и актриса, чтобы менять привычные образы. Но на самом деле мое согласие сыграть роль южноафриканской журналистки было продиктовано тем, что картину снимал великолепный режиссер Джон Бурман, а во-вторых, я вдруг подумала, что, наверное, что-то могу сделать для мира как актриса и как француженка. Незадолго до этого я побывала в Алжире, и там был корреспондент нашей коммунистической газеты, черт, как она называется, все забыла с этой работой…

– «Юманите»?

– Да-да, конечно. Так вот, журналист спросил меня, чувствую ли лично я ответственность перед Алжиром за все, что там происходило по вине Франции. И вдруг я поняла – да, чувствую. Раньше я никогда об этом не задумывалась. А с тех пор стала мучительно думать, как изжить чувство вины и стыда. И роль этой южноафриканской журналистки, как ее звали, мою героиню, боже, забыла…

– Анна.

– Да, спасибо, извините, я уже снимаюсь в другом фильме, все мысли там. Еще 15 часов назад была на съемочной площадке в Сан-Франциско. Так вот, эта роль стала для меня чем-то вроде катарсиса, это мое «прости» по отношению к тем, перед кем мы виноваты.

– А у кого вы снимаетесь в Сан-Франциско?

– У Дэвида Сигала. С Ричардом Гиром. Он очень занятный, думаю, нас с ним ждут непростые истории. Но пока только первая неделя съемок...

– У вас репутация непростой актрисы, даже дерзкой. Много говорили о ваших скандалах с Джереми Айронзом, когда вы снимались у Луи Малля в «Ущербе».

– Я после этого фильма вообще чуть не ушла из кино. Он меня буквально доконал. Сначала была история с фильмом «Любовники с Нового моста». Мы снимали его три года, кошмар! Я вложила в этот фильм всю себя, до самого дна. Деньги кончились, когда не было снято и половины, все нервничали, злились, но нас согревала уверенность, что мы снимаем лучший фильм всех времен и народов. И такой провал – и коммерческий, и художественный. Тогда я чуть не ушла из кино. Но потом меня пригласил Луи Малль. Живой классик, неужели отказываться? Но это было самое кошмарное время моей жизни. Джереми Айронз замечательный актер, образованный, начитанный, очень порядочный. Но он хотел, чтобы я играла так, как хочет он. Он хотел лезть на стену со своими страстями и хотел, чтобы я лезла за ним. А я хотела страдать молча. Это было куда эффектней. Каждую свободную минуту я уходила куда-нибудь со съемочной площадки, где меня никто не видел и не слышал, и тихо грязно ругалась. И вот после этого фильма я твердо решила: все, надо остановиться. Умирать ради кино я не собираюсь.

– И кому сказать спасибо, что этого не произошло?

– Кшиштофу Кесьлевскому. Когда я пришла к нему на собеседование, он объяснил, что героиней фильма «Три цвета: синий» должна стать женщина, которая вроде душевно умерла, но возрождение ее неизбежно. Просто она сама об этом пока не знает. Мне в тот момент это было так близко. Лучше съемок в моей жизни не было. Кесльевский так заботился обо мне, даже не разрешил поцарапать руку по-настоящему, а заказал специальный протез руки. Так ко мне еще никто не относился. Мы снимали по одному дублю каждую сцену, потому что он умел подготовить актера. Когда я узнала о его смерти, мне самой жить не хотелось.

– Ради работы у Кесьлевского вы отказались сниматься у Спилберга в «Парке юрского периода»?

– Да и ради Бога. Ни секунды не жалею. Как можно их вообще сравнивать? Кесьлевский умел снимать о самом главном, самом важном. Это гений. Я до сих пор не понимаю, как могла получить столько наград за роль в фильме «Три цвета: синий», если эта роль далась мне легко, как приятная забава.

– Как с французской актерской школой вам удалось приспособиться к голливудским правилам?

– Мне все равно, где и на каком языке сниматься. Все зависит от того, кто рядом с тобой. Дорогу в Голливуд мне открыл продюсер Сол Заентц, пригласив в фильм «Невыносимая легкость бытия». Отчасти благодаря ему я впоследствии получила «Оскара». Это он настоял, чтобы на роль медсестры Ханны в «Английском пациенте» утвердили именно меня, хотя Энтони Мингелла и все остальные настаивали на Деми Мур. Но Сол уперся – «или Бинош, или не будет вообще ничего». Он вообще замечательный и трогательный. Во время работы над «Невыносимой легкостью…» он присутствовал на всех съемках, каждый день, от начала до конца. Кроме тех сцен, где я должна была обнажаться. Как только доходило до ню, он деликатно вставал и уходил. В мире кино это что-то невероятное, я больше таких не встречала.

– Наверное, определяющим в вашей судьбе все же был «Английский пациент»?

– Из-за «Оскара», что ли? Нет, конечно. Получать награды, конечно, безумно приятно, они в каком-то смысле становятся твоей визитной карточкой и чем-то вроде приглашения на бал. Но это совсем не главное. Вообще про «Английского пациента» мне трудно вспоминать. Съемки были невероятно тяжелыми. Но слава Богу, отношения с Ральфом Файнсом сложились отличные. Он сначала почему-то очень стеснялся своего грима, боялся, что будет мне противен в таком виде. Я все старалась его рассмешить, хотя в таком гриме ему было очень трудно смеяться. А потом, в рамках рекламной кампании фильма, мне пришлось за год дать более двухсот больших интервью. Я так вымоталась.

– А вспомните, как вас в самом начале карьеры никто не хотел снимать. Что более утомительно: слава или обивание порогов?

– Поначалу меня просто отфутболивали – просто рок какой-то. До смешного доходило. Пришла на пробы к Морису Пиала. Стою, нервничаю. Рассматриваю постер фильма, который на стене висит. Выходит Пиала. «Что вы этот постер рассматриваете? Вам этот фильм нравится?» – «Да». – «С вами все ясно. Вон отсюда». Оказывается, ему тот фильм ужасно не нравился. Потом кто-то предложил Годару меня снять в главной роли в фильме «Хвала тебе, Мария!». Он долго рассматривал мои фотографии и даже не стал пробовать, но все же взял на крохотную роль. Я должна была сказать в кадре «Подлый ублюдок!» – и вся роль. Я так старалась, все время крутилась на площадке, хотела что-то полезное сделать. А Годар смотрел, смотрел на меня, а потом буркнул: «Только не делайте вид, что вы нам тут помогаете». Очень с ним холодно было. А потом вскоре пригласил Андре Тешине в свою картину, и с тех пор все началось по-настоящему.

– Почему-то вас гораздо легче представить в джинсах, чем в вечернем платье...

– Это вам французы рассказали, что я хожу Бог знает в чем и не пользуюсь косметикой? Ума не приложу, почему они так любят эту байку. Я столько раз читала про себя, что обожаю кроссовки и потертые джинсы неизвестной фирмы, а вечерние платья надеваю чуть ли не под дулом автомата. Ерунда. Я очень люблю красивые вещи, люблю быть красивой, элегантной. Старые кроссовки и драные джинсы? Не дождетесь.

Сайт: Известия

Статья: МНЕ СТРАННО СЧИТАТЬ СЕБЯ ИКОНОЙ

В Париже проходит пятая Всеевропейская (на деле всемирная) встреча, посвященная французскому кино - единственному, которое пытается конкурировать с голливудским. Фантастика, но самым перспективным рынком для своих фильмов французы сейчас считают российский (об этом официально, перед всеми заявил во время встречи глава киноорганизации Unifrance Даниэль Тоскан дю Плантье). Хедлайнерами, как выражаются организаторы массовых концертов, то есть главными заводилами парижской встречи, были звезды фильма (по-английски) Jеt Lag, который только что открывал российский кинофестиваль "Лики любви". Скоро эта картина, название которой в точности означает "расстройство внутренних часов организма после пересечения на самолете нескольких часовых поясов", выйдет в наш прокат - под несколько неожиданным наименованием "История любви". С женской звездой сей истории, одной из первых красавиц мирового кино Жюльетт БИНОШ встретился корреспондент "Известий" Юрий ГЛАДИЛЬЩИКОВ.

Жюльетт Бинош, самая воздушная и светящаяся внутренним светом актриса мирового экрана (заодно - самая высокооплачиваемая актриса в истории французского кинематографа), стала известной после фильмов Лео Каракса - на тот момент главной надежды неголливудского кинематографа - "Дурная кровь" (1986) и "Любовники с Понт-Неф" (1991). До и после этого она сыграла в ряде картин, каждая из которых становилась знаком времени, в том числе и в России: "Невыносимая легкость бытия" Филипа Кауфмана, "Ущерб" Луи Маля, "Три цвета: синий" Кшиштофа Кесьлевского, "Английский пациент" Энтони Мингеллы (семь "Оскаров", включая "Оскар" Бинош), "Вдова с острова Сен-Пьер" Патриса Леконта (главный партнер на экране - югославский мэтр режиссуры Эмир Кустурица в роли мачо-смертника), "Шоколад" Лассе Халльстрома (тоже "оскаровский" хит - там Джонни Депп цыгана изображал), "Код неизвестен" Михаэля Ханеке. Бинош очень обаятельна. Роста выше среднего. Предпочитает давать интервью по-английски. Любит похохмить и повеселиться: смеется неожиданно громко.

- "Оскар" изменил вашу жизнь?

- Ни в коей мере. Хотя - это забавно - сразу после его получения меня стали принимать во Франции, как королевскую персону. Ну или как футбольного бомбардира.

- Но вы стали ощущать себя звездой международного уровня, как теперь принято выражаться, иконой?

- Для меня это была бы довольно странная жизненная позиция. Да, я могу изображать из себя "икону", общаясь с режиссерами или появляясь в магазинах, но моя жизнь - это моя жизнь, и "Оскар" тут ни при чем: мне важнее моя работа, мои страсти и мои дети. (У Бинош их двое: сын Рафаэль, родившийся в 1994 году, и дочь Ханна, родившаяся в 2000-м. Вопреки заблуждениям киноманов не от режиссера Каракса, подругой которого она была с 1986 по 1991-й, а - соответственно - от неизвестного в России профессионального ныряльщика и от актера Бенуа Мажимеля, звезды фильмов "Король танцует", "Пианистка" и "Осиное гнездо". Теперь они расстались, Бинош на эту тему не говорит.)

- Вы очень придирчиво выбираете роли, зато почти каждый фильм с вашим участием становится событием. Что для вас главное при выборе роли?

- Сценарий. Характер персонажа. Кто режиссер - гораздо менее значимо.

- Это странно слышать. Ведь вы всегда работали только с крупными режиссерами. Можете ли вы сейчас оценить, кто из них был и остается лучшим?

- Очень трудный вопрос. Как-то на фестивале в городе Ла-Рошель решили устроить ретроспективу моих картин, и я их предварительно пересмотрела. Впечатления оказались неожиданными. Я увидела на экране очень разные характеры, очень разных женщин. Оказалось, я многое забыла: что я играла, как я перевоплощалась. Я многое переоценила. В целом так... (задумывается). Вершина, безусловно, "Три цвета: синий". Дальше - "Любовники с Понт-Неф" (приятно, что Бинош не отрекается от прославивших ее фильмов Каракса). Дальше - "Рандеву" (фильм 1985 года, сделанный известным французским режиссером Андре Тешине и у нас не известный). Я была изумлена "Рандеву" - мне казалось, это проходная работа. И потом, наверное, "Невыносимая легкость бытия", еще один фильм Тешине "Алиса и Мартен", ну и "Английский пациент". Я ответила на ваш вопрос?

- Вполне. Про ваш новый Jet Lag. По жанру это романтическая комедия (герои Бинош и Жана Рено случайно встречаются в парижском аэропорту Шарль де Голль - он постоянно засыпает после перелета из Нью-Йорка - и не могут вылететь из него из-за забастовки авиа-кого-то. Разумеется, все заканчивается большой любовью). Наверное, легко было играть в фильме столь легкого жанра?

- Отнюдь нет. Я никогда не играла в комедиях. Вдобавок, как ни странно, романтико-комическая лав-стори - не французский, а американский жанр. Французы - люди рациональные и слегка циничные. Когда им предлагают романтическую комедию, они думают: "Ну уж я-то точно не куплюсь на такую сладенькую сказочку". Потом: романтическая комедия - жанр трудный. Вы ведь знаете, чем все завершится: хеппи-эндом. Значит, надо играть путь к нему, изобретать интересные характеры. Нам было приятно делать картину, но эти съемки не стали самыми веселыми в моей жизни. На съемочной площадке фильма "Три цвета: синий" - уж куда как серьезного и философского - все смеялись гораздо чаще.

- А "Мужчина и женщина"?

- В этом фильме для меня наиболее интересен именно конфликт между мужским и женским началом. Он проявляет себя в каждодневной жизни, а в фильме Jet Lag - его концентрация. Конечно, в результате мы стремились сделать что-то в стиле Фрэнка Капры или Билли Уайлдера, напоминающее о временах Кэри Гранта или Одри Хепберн. Заставить людей смеяться было для меня, актрисы драматической, задачей, которая сродни вызову. Но мне хотелось, чтобы характер моей героини был правдивым. Комедийность, которая произрастает из правды характера, это то, что когда-то очень хорошо умел делать Бурвиль. Его персонажи казались одновременно смешными и трогательными - именно потому, что были человечными.

- Про человечность. Вам легко совмещать работу и материнство? Мне кажется, трудно: не случайно из-за рождения сына у вас был двухлетний перерыв в съемках между "Шоколадом" и Jet Lag.

- Ну, я еще потратила время на творческую мастерскую в Швейцарии - мне ведь интересно развиваться как актрисе, я люблю театр, играла на сцене в Лондоне; не поверите, но подумываю об участии в мюзикле... Что до материнства, то я искренне считаю это занятие крайне важным. Мне много дала моя мать, тоже актриса. Помню, мне было четырнадцать, когда она мне успокаивающе объяснила: не важно быть красивой, важно быть умной. Я ответила: "Что? Я разве не красивая?" (Хохочет.) И ведь это меня многому научило! Моя героиня в Jet Lag - не красотка, даже уродина, которая вдруг превращается в красавицу. Потому что красота - это не внешние данные. Это самоощущение. Это концепция: я соблазняю мужчин. Очень серьезная тема.

- Как актриса, вы тоже много времени проводили в аэропортах. Наверняка не раз застревали. Приключались ли там с вами - как с вашей героиней - необычные истории?

- (Задумывается.) Не могу сразу припомнить что-то особенное... Вообще, мне всегда нравились аэропорты - там живешь в режиме реального времени, потому что зависишь от него. Там вдруг ощущаешь себя собой. Иногда там встречаешь знакомых - мы только что вспоминали с Анн Парийо, как столкнулись девять лет назад в аэропорту Лос-Анджелеса: она была с семилетней дочерью, я - с пятимесячным сыном. Но при задержках рейса - как и в случае с героями нашего фильма - бывают и тяжелые моменты. Актеры относятся к VIP-персонам: ты ходишь, маешься, как все ожидающие, а на тебя еще и все пялятся. Издержки профессии...

Автор: Антон Долин

Сайт: Газета (gzt.ru)

Статья: Слава богу, я актриса, а не топ-модель

- Вы стали настоящей знаменитостью - вас преследуют папарацци, поклонники… Как вы с этим справляетесь?

- Ну некоторые затруднения существуют: так просто в ресторан не пойдешь. Но вообще-то я об этом не думаю. Просто времени нет! Так и не вспомнишь об этом, пока вы не напомните. Я твердо знаю, зачем мне нужна эта профессия, и все неудобства - естественные ее следствия. Некоторых из них я не ждала, а теперь уже привыкла. Зато когда оказываешься перед камерой и обнажаешь душу или тело, остальные трудности забываются. Репетиции, съемки и театр следуют друг за другом, на анализ сил не остается. Главное в такой ситуации - быть гибкой и приспосабливаться к обстоятельствам. Слава богу, я актриса, а не топ-модель.

- Что привлекает вас в работе с Михаэлем Ханеке, который уже снимал вас в фильме Код неизвестен?

- Когда я посмотрела на кассетах Седьмой континент и Видео Бенни - кстати, знакомиться с Михаэлем по видеокассетам просто идеально! - я была потрясена его видением мира и кинематографа, его бескомпромиссностью. Я сразу захотела с ним работать, и тогда возник Код неизвестен. Меня привлекает в Михаэле его сухой непредвзятый взгляд, его отказ от музыки. Я ценю именно тех режиссеров, у которых есть своя точка зрения и которые умеют ее защищать. С Михаэлем просто приятно находиться рядом и беседовать на любые философские темы. Всегда интересно работать с тем, с кем нравится проводить время. Кроме прочего, он убежденный пессимист, но человек со специфическим чувством юмора, делающим пилюлю менее горькой. А еще он фанатичный приверженец контроля. Иногда мне хочется чуть больше свободы, но он вписывает актеров в рамки определенного кадра, и когда ты видишь результат, то понимаешь его правоту.

- Что вас привлекло в сценарии Тайника?

- Меня заинтересовал тот психопатический матч, который играют друг против друга супруги, Жорж и Анна: каждое слово и каждая пауза между словами равно важны. Будто следишь за мячом и тем, кто его поймает на этот раз. Иногда случайное словечко, помещенное под лупу, разрастается до размеров катастрофы, и обычный буржуа-интеллигент превращается в чудовище. В таких условиях человек переживает эмоции, о существовании которых даже не подозревал.

- Импровизации на съемочной площадке не было?

- Нет. Все было под предельно жестким контролем.

- А какими соображениями вы руководствуетесь, соглашаясь на иные - порой менее рискованные и необычные - роли?

- Всегда - желанием пойти до конца, исследовать саму себя, не останавливаясь ни перед чем. Меня интересует поиск истины. Я ищу ответ на вопросы: что значит быть здесь и сейчас, на слуху, на виду? В фильмах я исследую свою собственную историю и потому часто кажусь одинаковой - ведь мне необходима правда.

- Даже в жанровых американских фильмах?

- В каком? Звездных войнах? Я там не снималась.

- Возьмем такую сказку, как Шоколад…

- Вы правы, это сказка, но даже в сказке надо преодолеть все условности и фантазмы, чтобы прийти к истине. К примеру, попытаться понять, каково быть чужестранкой и матерью-одиночкой в незнакомой деревушке. Вполне реальная ситуация, несмотря на весь гламур и шоколад.

- Вы часто ощущаете сопротивление роли?

- Никогда. Если я чувствую его в сценарии, то отказываюсь сниматься. И никаких сложностей потом не возникает. Время делает свою работу: не знаю, судьба ли это или случайность, но мне везет на режиссеров. А я стараюсь отплатить им добром, отдавая работе всю себя.

- Вернемся к Тайнику. Это жестокий фильм, как все фильмы Ханеке, отражающий, в частности, жестокость окружающего мира, которую мы можем видеть, к примеру, в теленовостях. В жизни вы к этому восприимчивы?

- Как на меня влияет жестокая сцена, увиденная по телевидению? Я могу заплакать, закричать, почувствовать себя беспомощной. Но сняться в фильме - один из способов как-то повлиять на ситуацию, изменить ее к лучшему. Например, сейчас, в новом фильме Энтони Мингеллы, где я снимаюсь вместе с Джудом Лоу, я играю боснийскую беженку в Лондоне. И это вновь напомнит о проблемах, которые остаются актуальными в последние десять-пятнадцать лет. Моя бабушка тоже была беженкой, эмигрировавшей из Польши во время Второй мировой войны, мне эти темы особенно близки… Что до жестокости, то ее, как я считаю, не надо бояться. Надо просто уметь преображать эту энергию во что-то позитивное, благотворное.

- Поиск правды, истины в последней инстанции - именно то, что движет по жизни вашей героиней в Тайнике…

- Именно так. Поэтому мне так понравился сценарий, в котором я предстаю отнюдь не хрупкой красавицей, а чем-то средним между инквизитором и бульдогом, вцепившимся в кость. Для Анны ложь и предательство непереносимы, а она вынуждена жить с человеком, не открывающим ей свои секреты. Он приперт к стене, и в этом именно ее вина.

- Вы могли бы жить рядом с человеком, скрывающим от вас что-то важное?

- Ни за что на свете. Я бы такого не вынесла. Ненавижу ложь. А после событий, показанных в фильме, ничья жизнь не могла бы остаться такой, как прежде.

- А могли бы сыграть роль того, кто скрывает секрет?

- Конечно. Я могу играть вещи, далекие от меня. Моя героиня в Стране моего черепа поначалу настоящая расистка, а в новой картине я играю иммигрантку!

- То есть вы способны найти в себе любые ресурсы?

- В этом и заключается работа актера - едва ли не самая банальная ее часть.

- Вы полагаете, что действие Тайника могло бы разворачиваться не только во Франции, но и в любой другой стране?

- Безусловно. У всех есть неприятные секреты, которые могут в один прекрасный день раскрыться.

- Почему тогда, по-вашему, Ханеке захотел снять свой фильм именно во Франции?

- Я у него то же самое спросила после того, как он нам устроил разнос - мол, разница между французскими и немецкими актерами в том, что французы не умеют учить текст наизусть… (Смеется.) Он тогда что-то ответил насчет специфической французской чувствительности.

- Думаете, дело не в этом?

- Ему просто нравится история французского кино. И он превосходно говорит по-французски. А еще ему ужасно хочется получить Золотую пальмовую ветвь. (Смеется.) Я шучу, конечно, но это действительно так!

- Вы тоже много работали вдали от родины - возможно, по сходным причинам.

- Если говорить серьезно, эти причины в том, насколько свободнее ощущаешь себя порой на чужой территории, с чужим языком. Играя на английском, я могу отважиться на то, на что никогда бы не решилась во французском фильме. Но послушайте: я снимаюсь уже двадцать лет, даже больше, и сегодня готова на любой риск, на любые эксперименты. В этом смысл и прелесть профессии. Фильм - это зеркало, а смотреть кому бы то ни было или чему бы то ни было в лицо - привилегия зеркала. Актер - зеркало для зрителя, и любое путешествие в запретные зоны доставляет настоящему актеру лишь радость.

- А как вы себя ощущаете, видя себя на экране?

- Чудовищно, меня просто тошнит от себя самой. В первый раз, по меньшей мере. Потом привыкаешь. (Смеется.) Надо быть смелой, чтобы видеть себя со стороны. К примеру, я просто в ужасе от одежды, которую меня заставил носить Ханеке, поэтому я постаралась одеться как можно красивее, отправляясь в Канны. Так же, кстати, я оделась на первый день съемок, и знаете, что он мне сказал? Меня нервирует то, насколько ты красива. Я понимаю, о чем он: он хочет добиться специфической обнаженности, чтобы публика видела не актера, а персонаж.

Французская пациентка

Уже отметившая свое 40-летие Жюльетт Бинош родилась в Париже, в семье актрисы и скульптора. Дебютировала в кино и на телевидении в 19 лет, в 1986 году сыграла главную роль в культовом триллере Леоса Каракса Дурная кровь, а в 1991-м - у того же режиссера в драме Любовники Пон-Неф. В 1988 году привлекла внимание международных критиков и продюсеров, сыграв Терезу в Невыносимой легкости бытия Фила Кауфмана. В 1993-м выиграла Кубок Вольпи в Венеции за роль в Синем Кшиштофа Кесьлевского, а в 1996-м - Оскар за роль второго плана в Английском пациенте Энтони Мингеллы.

Автор: Давид Линченко

Сайт: Известия

Статья: МНЕ ВАЖНЕЕ МОЯ РАБОТА, МОИ СТРАСТИ И ДВОЕ МОИХ ДЕТЕЙ

Еще в начале 90-х Бинош едва ли была известна широкой публике. К тому времени она успела сыграть в своем первом мегахите "Невыносимая легкость бытия". Но для подлинных киноманов оставалась музой и подругой режиссера Леоса Каракса. Каракс был знаменит. Он него ждали, что он станет главным кинореволюционером современности. Наряду с Караксом во Франции появилось еще два автора, которые вот-вот должны были создать такое, что навсегда заставит развитого зрителя отвернуться от Голливуда: Бессон и Бенекс. По первым буквам фамилий (Besson - Beineix - Carax) эту троицу окрестили "Би-Би-Си".

Бинош (а вместе с ней актер Дени Лаван) стала символом двух первых фильмов Каракса - "Дурной крови" (1986) и "Любовников с Понт-Нёф" (1991). Она не только играла: была художником "Любовников" и нарисовала постер к фильму. Случилось, однако, так, что "Любовники", самый дорогостоящий на тот момент фильм в истории Европы (его бюджет до сих пор легенда), оказались кризисными и для Каракса, и для его взаимоотношений с Бинош.

От распада союза пострадал именно Каракс. Бинош ушла к другим большим режиссерам и осветила собой их фильмы, как прежде освещала его выстраданные труды. Про свет - не литературщина, не красивость, а факт. Бинош отличалась от других выдающихся актрис тем, что излучала на экране свет: ясный и завораживающий - ее красота обладала таким вот странным качеством. Она, конечно, самая светлая актриса 90-х. Фильмы "других режиссеров" окончательно возвели ее в ранг звезды: "Ущерб" Луи Маля, "Три цвета: синий" Кшиштофа Кесьлёвского и "Английский пациент" Энтони Мингеллы.

Но именно "Пациент" стал, похоже, роковым фильмом для ее карьеры. Там Бинош впервые не излучала внутренний свет, а старалась наиграть его. Она долго сторонилась Голливуда, отказалась от массы денежных ролей (например, в первом "Парке юрского периода" Спилберга), но тут сломалась. Однако, к собственному недоумению, получила "Оскара" за роль второго плана, опередив в споре легенду Голливуда Лорен Бэколл, которая в момент объявления результатов не смогла скрыть дичайшей обиды. После этого (поскольку в мире мало актеров и актрис из неанглоязычных государств, которые удостаивались бы "Оскара") Бинош чаще прежнего стали приглашать в заокеанские фильмы.

В итоге мы наблюдаем в последние годы странную ситуацию. Когда Бинош появляется в картинах режиссеров, работающих во Франции, она периодически бывает похожа на себя прежнюю: см. "Вдову с острова Сен-Пьер" Патриса Леконта (где ее партнеры - Даниэль Отой и мэтр режиссуры Эмир Кустурица) или - последнее на сегодня явление народу настоящей Бинош - фильм Михаэля Ханеке "Код неизвестен". Когда же она снимается в англоязычных фильмах, где режиссеры не требуют от нее ничего, кроме светлой позитивности, это уже не свет, а мед. См. другой "оскаровский" хит "Шоколад" или только что вышедшую за рубежом картину "Страна моего черепа", где Бинош и Сэмюэль Л. Джексон - противники апартеида в ЮАР.

В ближайших планах Бинош - три фильма в Голливуде и всего один во Франции. В Голливуде она снимется вместе с Гиром в "Сезоне пчелы", который, судя по всему, вновь будет эксплуатировать ее экранные штампы, и сразу в двух фильмах странного для себя жанра: в триллерах (один из них хотя бы делает мэтр Брайан Де Пальма). Но вот во Франции ее ждут новые съемки у Михаэля Ханеке, причем в хорошей компании: Отой, ее экс-бойфренд (и отец ее дочери) Бенуа Мажимель, Элоди Буше и др. Так что есть надежда, что она все-таки возродится в былом обличье и покажет нам еще естественный свет в конце тоннеля.

Незадолго до юбилея с Жюльетт БИНОШ пообщался обозреватель "Известий" Юрий ГЛАДИЛЬЩИКОВ.

- Вы попытались недавно сменить амплуа, сыграв не драматическую, а почти комедийную роль - в романтической комедии Jet Lag (у нас - "История любви") про роман двух пассажиров, вашей героини и героя Жана Рено, случайно встретившихся в аэропорту из-за задержки рейсов. Легко ли играть в фильме легкого жанра?

- Трудно. Я никогда не снималась в комедиях. Вдобавок романтико-комическая лав-стори - не французский, а американский жанр. Французы - люди рациональные и слегка циничные. Когда им предлагают романтическую комедию, они думают: "Ну уж я-то точно не куплюсь на такую сказочку". Следующая проблема: зритель прекрасно знает, что романтическая комедия обязана завершиться хеппи-эндом. Значит, надо играть путь к нему, изобретать интересные характеры. Нам было приятно делать картину, но эти съемки не стали самыми веселыми в моей жизни. На съемочной площадке фильма "Три цвета: синий" - уж куда как серьезного и философского - все смеялись гораздо чаще.

- Награда американской академии заставила вас почувствовать себя мегазвездой?

- Ни в коей мере. Забавно, что после присуждения "Оскара" меня стали принимать во Франции как королевскую персону или знаменитого футболиста. Я стала чувствовать больше свободы в общении с режиссерами. Но моя жизнь - это моя жизнь, и "Оскар" тут ни при чем: мне важнее моя работа, мои страсти и мои двое детей.

- Можете ли вы назвать любимого режиссера?

- Трудный вопрос. Как-то на фестивале в городе Ля-Рошель устроили ретроспективу моих картин, и я их предварительно пересмотрела. Впечатления оказались неожиданными. Я увидела на экране очень разные характеры, разных женщин. Оказалось, я многое забыла: что я играла, как я перевоплощалась. Я многое переоценила. В целом так... Вершина, безусловно, "Три цвета: синий". Дальше - "Любовники с Понт-Неф". Потом - "Рандеву" (фильм 1985 года, сделанный известным французским режиссером Андре Тешине и у нас неизвестный). И потом, наверное, "Невыносимая легкость бытия", еще один фильм Тешине "Алиса и Мартен" ну и "Английский пациент".

Сайт: Газета (gzt.ru)

Статья: Как же я смогла пережить мое детство?

Двадцать лет спустя после маленькой роли в фильме Жан-Люка Годара «Приветствую тебя, Мария!», которая заставила весь мир обратить на нее внимание, самая талантливая французская актриса современности остается верна своему умению делать жизнь трудной. На протяжении ее карьеры перед Бинош не раз открывалась перспектива насладиться славой и деньгами Голливуда. Но каждый раз она от всего отказывалась, предпочитая тернии творчества туго набитому кошельку.

После своего яркого, запоминающегося дебюта в англоязычном фильме «Невыносимая легкость бытия» (1988 год), в котором ее партнером стал Даниэль Дэй-Льюис, Бинош могла войти в любую студию в Лос-Анджелесе и потребовать самый высокий гонорар. Вместо этого она вернулась во Францию и посвятила три года своей карьеры «Любовникам с Нового моста» - непостижимому культовому фильму, режиссером которого был самобытный Леос Каракс, бывший в то время любовником Бинош.

Два года спустя у Бинош была еще одна возможность войти в англоязычное кино. Ей позвонил и предложил работу Стивен Спилберг, который рассчитывал бросить ее на съедение людоедам-велоцирапторам из «Парка юрского периода». «Уж лучше я буду играть динозавра, чем кого-то из людей в этом фильме», - ответила она.

Вместо этого Бинош выбрала роль потерявшей своих близких, обезумевшей от горя женщины в фильме режиссера Кшиштофа Кесьлевского «Три цвета: Синий» - и сыграла ее блестяще, соединив внешнюю хрупкость и большое внутреннее мужество в то, что позднее станет ее фирменным стилем.

Даже в 1997 году, когда Бинош стала первой за последние 40 лет французской актрисой, получившей "Оскара" за фильм «Английский пациент», она снова ослушалась голоса разума, полностью забросив киноэкраны ради сезона на лондонской сцене, который принес ей лишь скромное материальное вознаграждение, но умножил число ее поклонников. «В мои цели никогда не входило стать американской иконой. К славе и деньгам я тоже не стремилась, - упрямо заявляет непостижимая француженка. – Моей целью всегда была работа. Только она делает меня счастливой».

Надо сказать, что приютившаяся на диване, обнявшая подушку крохотная Бинош не выглядит особенно счастливой. Что-то в ее неземном в своей безмятежности лице подсказывает, что за ним прячется внутренняя грусть, и не в последнюю очередь – из-за того, что ее очень трудно отделить от тех трагичных персонажей, которых она сыграла на экране.

«В жизни я очень меланхолична, - признает актриса. - Это часть моего существа. И одновременно я полна радости. Вам надо понять, что мне необязательно быть счастливой, чтобы быть счастливой».

А когда она видит мое недоумение, загадка современной кинематографии делает нечто совершенно неожиданное. Она запрокидывает голову назад, открывает рот и заходится от шокирующего, хриплого хохота.

На британских экранах Бинош в последний раз видели пять лет назад в фильме Микаэля Ханеке «Код неизвестен». Но этому молчанию скоро придет конец. Непредсказуемая Бинош снялась сразу в двух совершенно разных фильмах. Hidden («Скрытое») – интеллигентный французский триллер сродни фильмам Ханеке. Bee Season («Пчелиный сезон») – это глянцевая семейная драма с Ричардом Гиром. Согласие актрисы сняться во втором фильме особенно интригует, учитывая ее привычку отторгать все американское.

«Для меня привычка – это синоним смерти, - говорит она, резким движением срывая с шеи шарф и отбрасывая его в сторону. – Что мне нравится больше всего в этой сумасшедшей жизни, так это приключения».

А жизнь Бинош до сих пор была действительно сумасшедшей. Ей было всего четыре года, когда ее родители – директор театра и актриса – разошлись и отправили свою младшую дочь в пансион.

«Даже после всех этих лет, когда я оглядываюсь на свое детство, я думаю: как же я это пережила? - говорит она. – Но, с другой стороны, жить вообще трудно, и мы все это знаем».

Бинош умолкает и на миг закрывает глаза: «На самом деле никакой семьи у нас не было. Мы всегда жили каждый сам по себе и всегда в каких-то переездах». Ее отец уехал в Южную Америку, мать преподавала во Франции, а Жюльетт была вынуждена приспособиться к школе, которую ненавидела.

«Это было ужасно, - говорит она сквозь зубы. – Хотя, может быть, это сделало из меня то, чем я являюсь на самом деле. Если у тебя все есть, тогда не нужно идти вперед. А вот когда чего-то не хватает, это заставляет искать лучшего».

Этот поиск привел Бинош, тогда еще школьницу, на сцену: «Выбрав театр, я смогла как бы пустить корни и породниться с другими людьми. Я фактически выбрала себе новую семью».

В 15 лет она стала снимать квартиру в Париже вместе с сестрой. После съемок в нескольких фильмах ее пригласили учиться в престижной Conservatoire, но через несколько лет она ее бросила, потому что приглашения сниматься в кино посыпались как из ведра.

«Правду говоря, мне было немного скучно в Conservatoire. Не из-за учителей - некоторых я просто обожала. Скорее из-за студентов. Они не вели себя как актеры, ответственные за свою жизнь. А я уже должна была готовить, ходить по магазинам и устраивать не только свою жизнь, но и жизнь сестры. И я чувствовала, что не могу зря терять время».

И она составила себе очень напряженный график, согласившись на практически все поступающие предложения. За два года она снялась в восьми фильмах.

«Когда я начала сниматься, мне было очень трудно сказать «нет», - вспоминает актриса. - Отказаться от предложения было невыносимо больно. Иногда я не давала никакого ответа просто из-за опасений, что кого-то огорчу. Но я все равно мучилась и знала, что в конце концов мне придется научиться говорить не только «да», но и «нет».

Стало ли ей легче говорить «нет» сегодня? «Да, - говорит она без намека на иронию. – Потому что я научилась себя обособлять. Мои решения стали менее эмоциональными».

Эти решения раньше иногда приводили к беде. Например, ветеран французского кинематографа Клод Берри отказался снимать ее в своей киноэпопее о движении Сопротивления во Франции. «Я, наверное, испугала его, - говорит Бинош, как-то очень по-французски надув губы. – Я слишком много об этом знала».

Однако в целом импульсивный подход актрисы к выбору ролей оправдал себя. Просматривая список фильмов с ее участием, в котором сверкают имена таких режиссеров, как Годар, Малль, Кисьлевский и Мингелла, задаешься вопросом, какие еще вершины творчества остаются для нее непокоренными.

«Непокоренными? – недоверчиво смеется она. - А что я должна покорить? Моя единственная цель – быть верной себе каждую минуту своей жизни». Высокопарная фраза неловко повисает в воздухе. «Я также хочу, чтобы мои дети нашли себя в жизни. И еще хочу, - она делает паузу, - научить их, что жить двум людям вместе – это возможно».

Временами личная жизнь Бинош выглядит столь же загадочной, как и ее карьера. У нее были романы с актерами (включая Ральфа Фьеннеса и Оливье Мартинеза), и она имеет двоих детей.

Но Жюльетт все еще ищет свой идеал. «В моем окружении очень трудно идти на компромисс. Ты вынуждена искать так, чтобы этого никто не заметил, и это все затрудняет», - признает она.

Сейчас готовятся к релизу шесть картин с ее участием. Среди них новые фильмы Абела Феррары, Жака Одиара, Энтони Мингеллы. В 41 год Бинош готовится к самому плодотворному периоду своей жизни, тогда как многие из ее ровесниц уже исчезают из поля зрения.

«Меня тоже скоро забудут, не волнуйтесь», - говорит она. И что она по этому поводу чувствует? «Полную беспомощность. Но ведь это часть процесса. Когда ты известная актриса, тебе может показаться, что ты – центр вселенной, но поверьте мне, - и лучезарная улыбка появляется на ее лице, - это всего лишь иллюзия».