"Проклятие золотого цветка"
| Название фильма: | Проклятие золотого цветка |
|
|
| Страна-производитель: | Китай | ||
| Английский: | Man cheng jin dai huang jin jia | ||
| Жанр: | боевик / драма / мелодрама / приключения | ||
| Режиссер: | Чжан Имоу | ||
| В ролях: | Чоу Юн-Фат, Гон Ли, Джей Чоу, Лиу Йе, Ни Дахон, Цинь Цзюньцзе, Ли Ман, Чен Цзинь | ||
| Год выпуска: | 2006 | ||
| Наша оценка: | |||
| Купить | |||
|
|
||||||||
Сюжет и комментарий
Китай. X век. Правление династии Тан.
Из долгого похода возвращается император. Он поражен холодной встречей императрицы, скрывающей тайную связь с кронпринцем Ваном. Странно ведет себя и второй его сын, принц Джаи. Император предчувствует, что его хотят свергнуть с престола. За время его отсутствия дворец оплели любовные и политические интриги, словно гирлянды золотых хризантем.
Во время пышной церемонии традиционного осеннего фестиваля дворец заполняют воины в золотых доспехах. На залитой лунным светом площади — тысячи раздавленных хризантем, обагренных предательской кровью...
Император и убийцы
Текст: Юрий Гладильщиков
"Русский Newsweek"
После "Героя" и особенно "Дома летающих кинжалов" казалось: красивее в кино попросту не бывает. Но бывает! В "Герое", где многосоттысячная компьютерная массовка посильнее, чем в "Гладиаторе" /Gladiator/ (2000), достаточно уже того, что каждая из трех основных частей фильма выдержана в своей цветовой гамме. В первой части главенствует синий цвет, во второй — красный, в третьей — белый (не удивлюсь, если эти цвета что-то говорят китайской публике, при этом, в отличие от Европы, ассоциируются отнюдь не с понятиями "свобода-равенство-братство"). Когда звезда гонконгско-французского кино Мэгги Чун и новая красавица китайско-голливудского кино Чжан Зийи бьются в воздухе на мечах в развевающихся красных одеждах и в вихре желтых осенних листьев или когда та же Чун в голубых одеждах уходит вдаль на фоне голых серо-голубых гор, а сбоку стоит ослепительно белый конь, возникает желание набрать чернил и плакать.
В "Доме летающих кинжалов" в один и тот же день на расстоянии в километр соседствуют три времени года: золотая осень (в лесных сценах), лето с полевым разнотравьем и зима — финальная сцена разыгрывается в красиво падающем снегу, который заливает горячая красная кровь. Чжану Имоу на алогичность наплевать. Для него важнее эмоциональное воздействие на зрителя. Ему требовался то золотой — а то снежный окрас кадра.
В "Проклятии золотого цветка" главные цвета в одеждах героев и интерьерах императорского дворца — золотой, желтый, красный. Желтые хризантемы, которыми усыпана гигантская площадь перед дворцом в Запретном городе. Золото украшений. Золотая парча. Золотая нить, которой императрица вышивает узор в виде тех же хризантем. Поединок золотого с цветом металлик в эпизоде грандиозного сражения, когда десятки тысяч воинов, выступивших против императора (они в золотых латах), бьются с десятками тысяч воинов, верных ему.
На этом ярко-контрастном фоне кипят страсти — с одной стороны, очень "индийские", а с другой, очень шекспировские. Все дружат против кого-то, активно используя яд, кривые кинжалы и наемных убийц. Интриги, ревность и борьба за власть на фоне запутанных родственно-любовных отношений. О ля-ля, — как сказал после парижской премьеры "Цветка" Жан-Люк Годар.
Особо высокий статус новым китайским блокбастерам придают фирменные звезды. В "Цветке" императрица и император — это вернувшаяся в фильмы Чжана Имоу Гон Ли, которая по-прежнему хороша в свои 41, и Чоу Юн-Фат, который уже не похож на своих отважных обаятельных мальчиков-киллеров из классических гонконгских лент Джона Ву, зато напоминает Сергея Федоровича Бондарчука в роли Бориса Годунова.
Завершая разговор о сюжете, отметим, что первая половина фильма — статичная: полувзгляды и полунамеки в прозрачных стенах императорского дворца, которые, по правде сказать, и не могут скрыть никаких тайн. Вторая — в основном мочилово. К чести китайских режиссеров отметим, что из фильма в фильм они изобретают все новые типы драк с использованием все новых видов холодного оружия. Финальное побоище повстанцев и сторонников императора напоминает по количеству нарисованных компьютерщиками тел и голов только самые массовые битвы из "Властелина колец". Так что "Проклятие золотого цветка" все-таки оригинально не до конца. Раньше Квентин Тарантино гордился, что учился на фильмах Имоу. Теперь Имоу поучился у Питера Джексона.
С тем — и к общим оценкам. Если говорить об идеологии фильма, то она вызывает сомнения, но и восхищает. Голливудские якобы исторические фильмы, которые по степени историзма недалеко ушли от "Сказки о царе Салтане" или "Ильи Муромца", оправдывает хотя бы то, что их снимают чужие. Не потомки древних греков или римлян. Другое дело, что они представляются потомками. Голливуд экспроприирует истории Древних Греции и Рима, считая их демократии предтечами американской и выводя свою историю напрямую из Эллады и итальянского сапожка — словно бы там и родился Томас Джефферсон. Китайцы же снимают про себя. И чем дальше, тем больше убеждают публику, а главное, самих себя, что так все и было. Что роскошь была несусветная. Что воины сражались в латах из чистого золота. Что могли летать по воздуху. И т.д. Нигде ведь, ни в каких аннотациях "Проклятия золотого цветка" не сказано, что это легенда, основанная на исторических фактах. Говорится следующее: это исторический фильм, действие которого происходит в X веке, и пр.
Но вот что восхищает: Имоу создает в фильме собирательный, как прежде выражались, образ коварного и не сомневающегося в своей правоте восточного тирана. Весьма актуальный для нашего государства на всем протяжении его истории. Фильм дает ответ на вопрос: что есть классический восточный император?
Он Иван Грозный в сотой степени. Он не думает о благе людей, справедливости, вознаграждении, многотысячных людских потерях, гибели отборных, необходимых империи воинов. Он не скорбит даже по поводу смерти наследников (ничего, другие родятся). Он заботится лишь о том, чтобы никто и никогда не усомнился в его власти и авторитете. Не засомневался, что он: а) непременно отомстит; б) быстро отомстит; в) жестоко отомстит. Он пытается сделать подлеца из своего наиболее достойного среднего сына — и явно убежден, что таким образом формирует из него истинного императора, передает ему опыт. Вероятно, он искренне верит и в то, что заботится при этом о благе страны, поскольку любой ущерб его авторитету нанесет непоправимую рану авторитету империи.
Хорош ли такой император для народа, вопрос бессмысленный: понятие народа не значится в моральном кодексе строителя империи. Но народ и сам, если верить Имоу, считает, что подобный подход — правилен. Так, дескать, с нами, сволочами, и надо. Народ в "Проклятии золотого цветка" — рой, муравьиная куча. Жизнь не стоит ни гроша. Заметьте, как все легко и толпами идут сражаться. Как беспрекословно толпами погибают. Как после кровавой битвы тут же появляются дрессированные тысячи другого народа — обслуживающего. Быстро — каждый знает свой маневр, — привычно убирают тысячи трупов, замывают кровь, и, словно ничего и не было, вновь декорируют место битвы у императорского дворца желтыми хризантемами. Как тут же начинают массово петь и танцевать в честь праздника — каждый опять-таки знает свой маневр. В какой-то момент "Проклятие золотого цветка" напоминает экранизацию абсурдистской пьесы.
Такой Китай восхищает (красота-то какая!) и пугает одновременно. Широк Китай. Сузить бы немного. Вдобавок — слишком близок.
