Описание фильма

Разумеется, драматургически он поддерживает интригу, но, всё-таки, следствие он всегда ставит выше совершенно условной, зачастую не только мистической, не только фантастической, но и эскейпистской причины. И Фрэнк Дарабонт - один из немногих режиссёров, кто "сфотографировал" авторскую сущность Стивена Кинга. Спустя две киноадаптации он добрался до его классической повести, когда-то начатой на закате и дописанной через неделю на рассвете. Всё было, как было – ураган, ночь в подвале, поездка с маленьким сыном в обесточенный супермаркет и... понеслось. Дарабонт кропотливо, в течение двух с половиной часов переносит на экран не только линии персонажей, но и общественные заявления Кинга тридцатилетней давности – про растерянность среднего американца в случаях нарушения связи или электроснабжения, про злобных заговорщиков-военных, задолбавших со своей Холодной войной, про евангелистскую промывку мозгов. И всё по-прежнему актуально.

Супермаркет во "Мгле" – чуть ли не комната присяжных заседателей в "12 разгневанных мужчинах" (1957), только в миниатюре. Вот они стоят в кассу, добродушные провинциальные соседи, над которыми обычно невольно посмеиваются городские. Только главный герой Дэвид Дрейтон (Томас Джейн, игравший в "Ловце снов", 2003) наделён более продвинутой биографией – он художник, сотрудничающий с Нью-Йорком и Голливудом (посмотрите в оба глаза на самую первую сцену фильма: Дэвид рисует плакат к "Тёмным башням!"). В качестве его оппонента выдвинута фигура как раз приезжего, недавно поселившегося в городке, юриста Брента Нортона (Андре Бройер). Эти двое будут пикироваться друг с другом по поводу того, кто прячется "там за туманами", безнадёжно разыгрывая карту рациональных объяснений, и добродушие как рукой снимет. Оголённые нервы испуганных обывателей могут встряхнуть посильнее, чем оголённые провода, подключённые к питанию.

Несмотря на то, что в фильме есть подчёркнуто анимационные спецэффекты, центральное пугало фильма – Марша Гэй Харден. Её "повёрнутая" на Библии миссис Кармоди происшествие за происшествием, жертва за жертвой, проклинает тех, из-за кого пришёл туман. Она "припаяет" военным всё – и аборты, и эксперименты со стволовыми клетками, и полёты на Луну. И тщедушные, окаменевшие от испуга люди будут ловить каждое её слово. Спустя всего двое суток осады в супермаркете её "сторонники" станут настоящей угрозой меньшинству Дрейтона. Тут и разворачивается настоящее царство страха от Стивена Кинга – безликая подстрекаемая толпа злее самого невозможного и могущественного агрессора. Если зрителю захочется самому придушить такую дрянь, как миссис Кармоди, значит "Мгла" выстрелила, а туман рассеивается.

В заключение про трюк с отличным от литературного финалом. Про то, что обнажит отступивший туман. В тексте повести писатель чёрным по белому предупреждает, что читателей ожидает "финал в духе Альфреда Хичкока" – двусмысленная концовка, оставляющая возможность самим решить, чем всё закончилось. Кто-то такое ненавидит, кто-то приветствует. Вот Дарабонт и не остановился там, где Стивен Кинг поставил последнюю точку после слова "надежда". Чем привёл того в восторг, а нас в некоторое смятение – и вовсе не тем обстоятельством, что фильм не оставляет никаких вариантов для разгула фантазии. Скорее тем, что рок умеет так безвозвратно и несправедливо ломать судьбы.

Автор рецензии: Павел КОРТУНОВ

Экранизации Кинга – это такая особая разновидность деятельности, к которой киношная братия питает смешанные чувства. С одной стороны, соблазн выступить с историей, которую уже радостно скушали миллионы читателей, весьма велик; с другой, оступиться на этом пути проще некуда. Режиссер «Мглы» Фрэнк Дарабонт – из тех немногих, кто ввязывался в такую авантюру уже не раз и выбирался из неё довольно успешно, однажды даже с «Оскаровскими» номинациями под мышкой. Так что теперь ему Кинг – вполне себе плёвое дело.
«Мгла», однако, мало похожа на прежние заходы Дарабонта на Кинговскую территорию. В ней он, кажется, пытается провернуть ровно тот же манёвр, что когда-то удался Спилбергу в «Мюнхене» – пытается извиниться перед кинематографической вечностью за ту расслабленную медовую благостность, которой были исполнены и «Побег из Шоушенка», и «Зелёная миля». Во «Мгле» нет ни расслабленности, ни благостности – это подчёркнуто мрачное, тяжкое, сухое и сосредоточенное кино, стремящееся не разжалобить зрителя или вознести его ввысь в очистительном катарсисе, а быстро и, возможно, некрасиво, но эффективно двинуть ему под дых и затем повторить манёвр ещё несколько раз. Из противоестественно густого тумана, спустившегося со стороны военной базы в горах и окутавшего маленький городок в любимом Кингом штате Мэн, по версии Дарабонта просто не может быть лёгких выходов. Не только из-за невообразимых чудовищ, что бродят вокруг в тумане, но и из-за тех монстров, что сидят глубоко внутри твоего соседа по очереди в магазине и могут оказаться куда страшнее.
Кинг в своей новелле дарил героям романтически-неопределенный финал, в котором они уезжали в туман с намерением ехать до тех пор, пока не кончится бензин. Дарабонт вместо кинговского многоточия ставит кровавую жирную точку – бескомпромиссный, брутальный финал «Мглы» гарантированно вызовет в публике неоднозначные реакции.
После этакого запросто можно подумать, что перед нами лучшая жанровая работа года – но это, увы, не совсем так. Да, «Мгла» даёт сто очков вперёд практически любому жанровому фильму последнего времени по беспросветности – но одной только идейной мрачностью сыт всё же не будешь. Как кино «Мгла» несколько разочаровывает. Отчасти потому, что Дарабонт делает выбор в пользу совершенно телевизионной манеры съемки – его камера не творит визуальное пространство фильма, а тупо следует за героями, втискиваясь в самую гущу событий. Сам по себе такой приём может быть оправдан, и, скажем, в каких-нибудь «28 недель спустя» подобное визуальное погружение в самую гущу событий срабатывает на ура – но такой как бы общечеловеческой, широкими мазками написанной истории, как во «Мгле», больше бы подошёл другой формат, широкоэкранный. Более того, часто мазки Дарабонта оказываются слишком уж широки – хотя история во «Мгле» на первый взгляд радикально отличается от привычных жанровых стереотипов, при ближайшем рассмотрении выясняется, что персонажи её столь же схематичны, сколь и в самом дурацком слэшере, просто схема у Дарабонта чуть более глубокая.
Вместо вопящей блондинки (которую убьют первой), умненькой брюнетки (добьёт маньяка) и смешного приятеля – здравомыслящий мужик, религиозная фанатичка и неказистый на первый взгляд, но несгибаемый мелкий клерк. Каждый действует четко по предложенной схеме – один сохраняет здравомыслие, другая нагнетает апокалипсические настроения, третий регулярно выручает всех в трудную минуту. Сюрприз только один, в самом финале – но и тот, как уже говорилось выше, несколько неоднозначный. В общем, следует сказать так – за бескомпромиссность, дорогой Фрэнк Дарабонт, большое спасибо, а над остальным ещё работать и работать.
Вердикт Кочерыжкина – мрачный, почти нигилистический, но, к несчастью, основательно недоделанный фильм ужасов.
Серж Кочерыжкин

Кинг троицу любит 

«Мгла», которая, кажется, еще в советских журналах именовалась просто повестью «Туман», окутала большинство столичных кинотеатров. Режиссер Фрэнк Дэрабонт («Побег из Шоушенка», «Зеленая миля») обратился к творчеству Стивена Кинга в третий раз и, кажется, опять не прогадал. Хотя бы потому, что третью по счету экранизацию, сделанную Дэрабонтом, оценят из-за заслуг двух предыдущих. И не только.
Начинается все обычным, но самым неприятным для героев образом: во время невесть откуда взявшегося в тихом пригороде сильнейшего урагана на дом художника Дэвида Дрейтона (Томас Джейн) падает дерево. Второе дерево, покрупнее, в щепки разносит лодочный домик. С озера наползает красивый и внешне безобидный туман. Дэвид берет маленького сына Билли и едет в город за покупками, оставив жену дома. И если на лоне природы ощущение подступающего хаоса слегка размыто акварельными видами, то в городе оно наблюдается очень даже четко. Электричество и мобильная связь не работают. Телефоны молчат. И самое тревожное – имеется повышенная концентрация людей в военной форме. А когда зазвучит сирена и, сопровождаемый клубами уже не такого пасторального, как на озере, тумана, в супермаркет ворвется человек, перепачканный кровью, вот тут, казалось бы, и пора начинать волноваться всерьез. Но, как выясняется в самом конце, бояться нужно было не разноликих чудовищ, протягивающих из мглы свои щупальца, клешни, присоски и прочее. И даже не озверевших от страха людей, которым мерещится конец света. Бояться надо было совсем другого.
Сперва о недостатках, впрочем, весьма условных. Выбор актеров, скажем так, неочевиден. Томас Джейн уже имел непосредственный контакт с плодами воображения Кинга – в «Ловце снов». Более того, ему не единожды приходилось изображать героя, способного, что называется, взять всю ответственность на себя. И у него получается убедительно. Но представьте в этой роли любого другого голливудского актера (профессионального, крепких средних способностей) – и у вас получится не менее убедительно. То же самое касается исполнительницы роли подруги-блондинки Аманды – Лори Холден. Единственный человек, чье хождение во мгле не вызывает никаких нареканий и опросов – Марша Гей Харден. Она играет стервозную миссис Кармоди, буйную фанатичку, помешанную на религии. Из всеми презираемой сумасшедшей она на глазах превращается чуть ли не в помазанницу Божью и обожаемого толпой лидера. Это завораживает почище пауков с зубами.
Да, о пауках, щупальцах и гигантских летающих насекомых. Во-первых, мы уже выяснили, что бояться нужно не их. Во-вторых, - было ли это сделано нарочно, или уж так получилось, - ну не пугает крылатая тварь, срисованная с безымянных монстров «Черной дыры», и все тут. Не убеждают рыхлые толстые конечности неведомого зверя, рвущегося в магазин за бесплатной человечиной. Но все эти мелочи искупаются последними, самыми страшными, минутами фильма.
Автора «Тумана», как, например, и автора «Вторжении похитителей тел», кроме всего прочего, интересовала занятная способность людей в минуту опасности проявлять свои первобытные (читай – худшие с точки зрения современной морали) инстинкты. Люди моментально готовы сбиться в стадо, свою волю и мозги отдать первому попавшемуся красноречивому сумасшедшему, и ради собственного блага пожертвовать не то что слезинкой, а парой литров крови ребенка. Фрэнк Дэрабонт решил, что на эту тему снято и сказано достаточно. А потому основной темой «Мглы» стало не исследование человеческой сущности с утешительными кинговскими выводами (в последних строчках повести прямо говорится о надежде – как на спасение конкретных людей, так и в более общем смысле). В фильме надежды нет в принципе. Есть Рок, Судьба. Кому суждено погибнуть от укуса ядовитой твари, того не пристрелят. Кому суждено спастись – спасется. Что бы ты ни делал, во что бы ты ни верил – твоя жизнь не в твоих руках. Только ужас и беспомощность. Действительно – очень страшно.
Маша Вильямс, afisha.mail.ru