Описание фильма

"Сны сталкера"   

	сюжет и комментарии	интересно

Сюжет и комментарий

Режиссер Евгений Цымбал учился на одном курсе в Институте кинематографии с Александром Кайдановским. Они были друзьями, вместе работали на "Сталкере". В память о замечательном актере, самобытном режиссере и просто неординарном человеке Евгений Цымбал снял  фильм "Сны Сталкера".

   Про Александра Кайдановского в театре. После театрального училища Сашу распределили в театр, там ему дали реплики за сценой. Он спросил: "А где роль?" Ему ответили: "А чтобы получить роль, молодой человек, вам еще надо учиться, учиться и учиться..." "Да, учиться. Вам всем у меня!" - ответил Кайдановский, повернулся и ушел, и никогда больше его нога не ступала в этот театр. Саше Кайдановскому повезло, он в 22 года сыграл Гамлета.     У Саши очень развито было чувство собственного достоинства. Он не мог существовать в театре, ему было скучно. В то время как большинство его однокурсников ставили пьесы Софронова, в лучшем случае Розова или Шукшина, он ставил Шекспира, Булгакова. У него был спектакль "Как в ненастные дни", основу которого составляла переписка Пушкина с Бенкендорфом. Пушкина играл Лановой, а Бенкендорфа - Кайдановский. У Саши был очень прихотливо-подвижный ум. Он не любил театр, потому что театральная мера условности была слишком высока для него, не любил фальшь и наигрыш, актерство в жизни. Если в компании Саша встречался с человеком неискренним, он старался спровоцировать обострение отношений, что заканчивалось побоями. У него почти не было друзей среди актеров, были знакомые, но он со многими не ладил. Дружил с академиками, профессорами в области генетики, психологии. Саша был самодостаточным человеком. Те, кто считался его товарищами, нуждались в нем больше. Это был человек с мощным характером, слишком высоким, для своего времени, уровнем внутренней свободы.

   Про Александра Кайдановского в кино. Был случай, когда режиссер пытался вложить в его уста то, чего он не говорил, некие реверансы в адрес властей. После этого Кайдановский избил этого режиссера.   Он жил в своем мире. Съемки для него были, скорее, приключением, нежели средством самоутверждения. "Сталкер" сделал его звездой мирового класса, но сыграл для него катастрофическую роль - задержал в профессии, которую Саша уже не любил, пережил и которая была ему уже неинтересна. Он понимал, что второй раз такой роли не будет. Кайдановский очень сложно относился к "Сталкеру". Любил, потому что это его лучшая роль. Ненавидел, потому что Тарковский вытащил из него то, чего он в себе, может быть, стеснялся и уж точно не хотел показывать на публике: незащищенность, ранимость.     Кайдановский снимался до 87-го года, все роли были ниже "Сталкера" по уровню. Единственный фильм, который он очень любил, - "Жизнь Бетховена". Там Саша сыграл секретаря Бетховена. Вообще он ненавидел актерскую профессию и хотел быть режиссером. С 87-го по 93-й год Кайдановский вообще не снимался. А снова стал играть, чтобы заработать деньги на свои фильмы.    Саша снялся в Испании в картине о раннем средневековье "Дыхание дьявола", сыграл глухонемого. Он привез деньги и начал снимать на "Мосфильме" свое кино. Через несколько недель у него эти деньги украли. Около 100 тысяч долларов загадочно исчезли.     И это стало причиной первого его инфаркта. Через три месяца, в день выписки из кардиологического центра, был второй инфаркт. А третьего инфаркта он ждал. Его отец умер в 49 лет от третьего инфаркта, и Саша Кайдановский умер в 49 лет от третьего инфаркта. У него были особые отношения со смертью. Я думаю, что он знал отмеренный ему срок. Практически в каждом фильме, в котором он играл, или его убивали, или он высказывался о смерти. Он писал еще замечательные песни, сочинял музыку на стихи Гумилева, Мандельштама, Тарковского, Саши Черного, Бунина. Все стихи так или иначе связаны со смертью. Одна из первых его песен, написанная в 18-19 лет, была на стихи Гумилева "Завещание".

   Кайдановский жил не так, как живет большинство людей, - в растительно-автоматическом режиме. Он любил найти наиболее трудный и парадоксальный путь. Саша мог быть так же благополучен, как Янковский или Абдулов, но он был другим человеком.

  Я думаю, Кайдановский никогда не ставил перед собой задачу, чтобы его фильм посмотрело как можно больше народа. У искусства одна цель, как говорит Писатель в "Сталкере", - создавать образы абсолютной истины. Что такое абсолютная истина? Никто не знает, поскольку это вещь идеальная и непостижимая. Я думаю, Кайдановский стремился создать нечто, что служило бы образами абсолютной истины, хотя бы как-то приближалось к ней. Саша хотел, чтобы его смотрели люди, которые ставят перед собой вечные вопросы. В фильме "Простая смерть" по "Смерти Ивана Ильича" Толстого есть реплика: "Если нет цели, то и нас быть не должно, а раз нет цели, то зачем нам быть?"

   Саша не думал о массовом зрителе, потому что людей, похожих на него по стилю мышления, не так много. Он обладал фантастичным мышлением не в научном смысле, а в смысле хорошо, неожиданно, прихотливо, изощренно работающей фантазии. У него был саркастичный, злой, иногда циничный юмор. Он открывал совершенно новый путь в нашем кино. Не так много картин подобного рода.  Критики иногда называют этот жанр "магическим реализмом". В фильме "Жена керосинщика" флейтист, не прерывая игры, сгорает, превращается в кучку пепла на глазах у оркестра и слушателей консерватории. Это метафора нашей жизни: что с нами ни делай, мы уже ничему не удивляемся. А когда раздувается физиономия у человека, ты ждешь, что она лопнет и тебя обдаст из телевизора всем содержимым этой надутой головы. Я всякий раз боюсь, когда смотрю эту сцену. Задача искусства, как говорил Набоков, только одна - потрясать. Если удалось потрясти, то цель достигнута, потрясения заставляют человека пережить некое чувство и, может быть, пробуждают мыслительные усилия.    В "Жене керосинщика" есть один эпизод: следователь приходит домой и приносит щуку. Щука лежит в воде, открывает и закрывает рот; он смотрит, смотрит, потом засовывает ей в пасть палец, в который немедленно щука впивается. Следователь машет этой щукой, она, наконец, слетает. Палец весь в крови, и следователь заматывает его тряпкой. Вот это желание сунуть палец в зубастую пасть всегда присутствовало в Саше Кайдановском.

  Нина Русланова: «Он был человек, с которым было всегда любопытно. Всегда! Он не был никогда скушен. Вот мне лично было всегда с ним интересно…»      Никита Михалков: «Саша был неправдоподобно образованным человеком… Он был уникально самобытный человек. Он был русским художником, впитавшим в себя все то, что можно отнести к мировоззрению Достоевского, на мой взгляд, и в то же время пытавшийся идти своей, самостоятельной дорогой, ни на кого не похожий. К сожалению, я думаю, что много людей прошло мимо его творчества, по крайне мере, режиссерского…»     Актер Владимир Качан: «Есть просто артисты, а есть артисты – личности. Если бы он не был в такой степени мыслящим человеком, очень высокообразованным, очень много читающим, наверное, он бы так значимо не выглядел на экране, как выглядит сейчас и будет выглядеть спустя годы…»     Польский режиссер Кшиштоф Занусси: «Он нес с собой, со своей личностью, со своим лицом мысль и настроение и эту же странную такую метафизику, которую невозможно определить никаким образом…»     Актер Борис Галкин: «Его не разгадали в театре Вахтангова, его не угадали. К сожалению, огромному…»