"Домовой"
| Название фильма: | Домовой |
|
|
| Страна-производитель: | Россия | ||
| Английский: | Домовой | ||
| Жанр: | триллер | ||
| Режиссер: | Карен Оганесян | ||
| В ролях: | Константин Хабенский, Владимир Машков, Чулпан Хаматова, Армен Джигарханян, Виталий Кищенко, Анатолий Семенов, Рамиль Сабитов, Александр Чутко, Сергей Газаров | ||
| Год выпуска: | 2008 | ||
| Наша оценка: | |||
| Купить | |||
|
|
|
|||||||||||
Сюжет и комментарий
Успешный автор детективных романов находится в кризисе, из которого ему помогает выйти наемный убийца по прозвищу Домовой.
Распиши пульку
Газета "Труд"
Картина Карена Оганесяна "Домовой" рассказывает о том, что наружное может быть не менее опасно, чем внутреннее.
Музыка к фильму "Домовой" подобрана своеобразно: после ледяного всполоха голоса Нино Катамадзе сразу хочется думать о мистике и путешествиях в бессознательное, о Джекилле и Хайде, Фаусте, Сальери, о таланте и зависти к таланту. Но вот голос стихает, впечатление расплывается, и возникают совершенно иные образы: то придуманный Стругацкими мир литературных героев, одетых кто только в галстук и ботинки, кто исключительно в валенки и шляпу, то розовая коза и слон с ушами-цветами, вопрошающие волшебника: "Что с нами сделал ты?"
Начавший исписываться и параллельно спиваться детективщик Антон Праченко (Константин Хабенский) стал известен благодаря книгам о киллере Домовом. Антон когда-то прочел в газете его историю, узнал, что тот погиб во время милицейской погони, и решил сделать киллера персонажем своих книг. Пришел успех. Начались пресс-конференции, автограф-сессии... Но однажды редактор (Александр Адабашьян) высказал недовольство очередным опусом: "Я это все читал уже раз пять!"
В этот сложный для себя момент Праченко станет свидетелем убийства и восхитится красотой его исполнения. А затем к нему явится тот самый убийца (Владимир Машков) и предложит изучить ремесло киллера - ничего особенного, просто чтобы писать со знанием дела. И измученный отсутствием вдохновения Антон, конечно, купится на это. Он же не убийца - все делается ради искусства! Детективщика не остановит даже недвусмысленный намек на то, что он встретился с реальным Домовым - или выжившим, или порожденным его воображением.
Казалось бы, это мужское кино, в основе которого - противостояние то ли силы и слабости, то ли созидания и смерти. Снят фильм мужчиной, главные роли играют Машков и Хабенский. Однако те моменты, которые действительно могут заинтересовать, созданы женщинами - Нино Катамадзе и Чулпан Хаматовой. Последняя сыграла девушку Антона Вику, инструктора по конному спорту, в которой сочетается истеричность, мужественность и та особая уверенность, исходящая от людей, работающих с лошадьми (в фильме Филиппа Янковского "В движении" была подобная пара - девушка при конях и запутавшийся творческий работник в исполнении того же Константина Хабенского).
Когда бы не женщины, у Карена Оганесяна получилась бы уютнейшая картина (несмотря на всю ее кровавость) с выверенной долей адреналина, хеппи-эндом и чередой наивных моралей. Диск с этим фильмом можно брать с собой в дорогу вместо книги в мягкой обложке и знать, что ничего такого тебе потом не приснится. Разве что розовый киллер в бабочке и валенках, с выражением зачитывающий афоризмы из книги "В мире мудрых мыслей".
Сергеева Жанна
Марш Хабенского
Гоша БЕРЛИНСКИЙ
Предыдущий фильм Карена Оганесяна, откровенно говоря, являл собой вещь довольно спорную просто потому, что своей известности в первую очередь обязан неожиданному уходу из жизни Андрея Краско, а не своей художественной ценности. С новым «Домовым» режиссер явно изменять себе не пожелал, из потенциально чистого жанрового кино вырисовывая драму, по существу своему, отнюдь не криминальную.
В центре всеобщего внимания — писатель, автор криминальных романов о киллере по имени Домовой, давно уже не сочинявший бестселлеров. Как у всякого неудачника, у него есть и дополнительный багаж в виде семейной драмы с больным сыном и его ушедшей матерью, разваливающихся отношений с любимой и, в целом, уходящей из-под контроля жизни. В один из унылых дней на него выходит некий киллер и предлагает написать в соавторстве. Вот такой заворот. В смысле, поворот.
Несмотря на то, что истории о писателях — это, прежде всего, прерогатива литературы, в кино тоже явление не такое уж редкое, и своих представителей имеет в рядах всех основных жанров — и комедий, и драм, и триллеров, и хорроров, и далее. На этот же раз так получилось, что вопреки заявленному в роликах, «Домовой» — далеко не боевик, да и чистым триллером назвать его сложно.
Оганесяну намного интереснее рассказывать о душевной неразберихе писаки Хабенского, о неудавшихся ужинах при свечах и прочих проявлениях простого бытового драматизма, как это было и в «Я остаюсь». Здесь в виски топится одиночество, для бедняги героя ставшее и мучением, и способом переживания трудностей. Криминал и легкие игры в «Кто подставил кролика Роджера?» — они на втором месте.
Хабенскому, как сложившемуся специалисту по персонажам с ломающимися судьбами, нашлось где разгуляться — фильм целиком и полностью усилиями сценаристов превратился в плацдарм для него одного. Он легко и непринужденно крадет фильм у остальных актёров, а они ведь попались не робкого десятка. Причина банальна — в отличие от оных, ему-то есть что особенного играть. Чулпан Хаматова, следователи, криминальный авторитет, редактор — всё это элементы декораций, между которыми мечется ищущий вдохновения главный герой.
В виде небольшого парадоксального исключения периодически мелькает хладнокровный Машков, не мебель и не столько безжалостный убийца, сколько мрачная и жестокая совесть писателя, пришедшая из ниоткуда, чтобы вставить мозги последнего на место, дабы после этого с фейерверком уйти обратно и изредка приглядывать за исправляющимся.
Когда фильм не тянет унылую драму с вечно паршивой погодой и жалобно-трогательной музыкальной темой, он, как упоминалось, показывает зубы криминального триллера. На маститого вурдалака «Домовой» не тянет, то есть совсем, но на хорошо выдрессированную собачку, способную покусать, вполне сойдет. Присутствующий в легко выраженной форме товарищ Экшен работает по схеме «редко, но метко», без претензий на масштабность и выделение эпинефрина, но с большой претензией на лихость старины Борна, точнее, на выкрутасы с «ручной» камерой. Такими темпами (см. тот же последний фильм о Бонде) всё еще продолжающая эпопея о Джейсоне Б. станет классикой намного раньше, чем планировалось. А ведь с такой камерой еще и управиться надо, только что-то у «Домового» с этим туговато.
И какой же триллер без неожиданных заворотов! Пардон, поворотов. Шьямалан и Нолан спят спокойно, авторы даже какого-нибудь «Счастливого числа Слевина» могут не беспокоиться — их никто не обскакал, не обскочил и не перепрыгнул. Буквально все завороты, простите, повороты, сами приходят на ум. Зато неторопливый темп повествования дает возможность посомневаться: подставит или не подставит, выживет или не выживет, блефует или нет? Оганесян или не умеет хоть немного заинтриговать и придать неожиданности, или просто не хотел — в любом случае, все эти завороты, повороты, перевороты, потеряв эффект неожиданности, и впечатляют мало и порой смотрятся вторично.
Однако «Домовой», как и «Я остаюсь», будучи в чем-то неровным, а в чем-то спорным и наивным фильмом, как ни странно, пронизан тонкой, своей особой атмосферой, одновременно жизнеутверждающим и грустным настроением, передающимся с экрана. И через некоторое время возникает желание пересмотреть, а это качество для фильма дорогого стоит.
Вот такой заворот. До встречи в кино.
С сайта Кинокадр Ру
Они написали убийство
Текст: Кирилл Андреев
Триллер "Домовой" с Машковым и Хабенским рассказывает об опасной дружбе писателя и киллера под леденящую музыку и причитания Чулпан Хаматовой.
Популярный писатель (Хабенский), автор триллеров про киллера Домового, скис — каменный цветок очередного романа выходит как-то косенько. Редактор в издательстве стал невежлив, погода хуже некуда, какой-то скот все время перегораживает двор своей машиной, девушка (Хаматова) упрекает пренебрежением. Но счастливые перемены не заставили себя ждать — во время автограф-сессии дружелюбный мужчина (Машков) спросил писателя: "А ты сам убивал?", после чего вышел на улицу, достал ствол и завалил какого-то серьезного господина. Взволнованный увиденным, писатель испытывает творческий подъем, спешит к ноутбуку, а следом киллер с объяснениями: скучно, мол, хочу поделиться пережитым. Чтобы лучше понять механизмы злодейства, писатель берет заказ на убийство. Понарошку, конечно, только понарошку.
Распространенность жанра "кино про писателя" — факт, вообще говоря, неприятный. Чувствуется тут неуверенность кинематографа в собственных правах (вот литература — это серьезно...), и ненависть к писателям, которые, напротив, про режиссеров думают и пишут редко. Обычно кинематографисту хочется спросить литератора, глядя в переносицу: что, мол, творец, да? Весь такой духовный? А потом — мордой об стол, затылком об стену. Сцена отрезания писателю пальца в "Мизери" — сияющая вершина жанра.
Карен Оганесян, ранее поставивший нестыдную фантасмагорию "Я остаюсь", пальцев Хабенскому резать не стал, хотя претерпеть заставил немало. Увлеченный модной в этом сезоне идеей, что отечественное кино спасет "умный жанр" и "интеллектуальный триллер", Оганесян выстроил вполне респектабельную интригу, снабдил ее сочной динамичной картинкой и леденящим кровь саундтреком с Нино Катамадзе, которая, пожалуй, не хуже Диаманды Галас. Погони, заговоры, расстрел целого бандитского гнезда и хмурый Джигарханян в роли хоть и непонятного, но живописного мафиозо — все оказалось вполне на месте, кроме злополучного писателя.
Потому что где писатель, там уныние и лишние заморочки — пришлось обозначить вопрос ответственности художника, поведать о цветах зла, исследовать тему темного двойника и проблему взаимоотношений автора и персонажа, разобраться с природой творчества и с одиночеством творца. От этого интеллектуального богатства щеки у умного жанра распухли как у хомяка из того мульфильма, где, набив защечные мешки зерном, благородное животное обрекло себя на бессловесность. Всерьез тут смотреть фильмы про неуловимого киллера и писателя в творческом кризисе, когда на книжных полках лежит фуфло невнятное, а за убийство чиновника ЦБ судят каких-то луганских хлопцев, невозможно — проклятая свинья быта заедает зрительское доверие. А не всерьез смотреть мешает очень напряженный интеллект создателей.
С другой стороны, все это пустое нытье, учитывая Хабенского и Машкова в главных ролях. Задушевный киллер — первое явление Машкова после триумфальной "Ликвидации", а кризисный писатель Хабенского — первое появление после несгибаемого "Адмирала". Колчак против Давы Гоцмана — в этом есть, как говорил Веничка, и каприз, и идея, и пафос, и сверх того еще метафизический намек. Две главных звезды сезона за душевными разговорами и побоищами до кровавых соплей — это вам не одиночество творца. Не пропустите.
С сайта Филм Ру
Триллер капут
Известия.RU
От фильма "Домовой", выходящего в четверг на экраны страны, ждали многого. Ведь он собрал не просто известных, но по-настоящему талантливых людей. Актерский дуэт Хабенский - Машков - сегодня примерно то же, что дуэт Меньшикова с Михалковым в "Утомленных солнцем" 1994 года. А ведь в фильме есть еще и Чулпан Хаматова...
Поставивший "Домового" молодой режиссер Карен Оганесян недавно очень прилично дебютировал картиной "Я остаюсь" - с Андреем Краско и Федором Бондарчуком в главных ролях. Продюсером "Домового" является Анна Меликян, автор "Русалки", человек, по версии влиятельного американского журнала Variety, входящий в десятку режиссеров будущего.
Но уже первый показ - в качестве специального события на Московском кинофестивале летом этого года - вызвал вздох разочарования. Жанр "триллер" вновь не пожелал покориться российскому кино.
Происходит же в фильме вот что: средней руки детективщик (Константин Хабенский) приобрел известность благодаря серии книг про легендарного, несколько лет назад погибшего киллера по прозвищу Домовой. Какое-то время Домовой исправно кормил литератора, но вдохновение начало иссякать, тиражи - падать, и тут во время автограф-сессии к писателю подходит некто в кепке (Владимир Машков) и спрашивает: "А ты сам убивал?". "Я, знаете ли, писатель", - отвечает герой, а через пять минут становится свидетелем убийства. Тот самый, в кепке, выйдя из магазина, преспокойно расстреливает проезжающий мимо джип. Потом он появляется в жизни писателя вновь - предлагая нечто вроде шефской помощи: мол, расскажу тебе, как все у нас, киллеров, устроено на самом деле.
Не зря Булгаков предостерегал от разговоров с незнакомцами. Но у писателя кризис, а деньги зарабатывать надо, и встреча эта кажется ему подарком судьбы.
Однако киллер и благотворительность - две вещи несовместные. В этом герою Хабенского придется убедиться, когда он станет игрушкой в цепких лапах героя Машкова. Жизнь свою он сохранит - хоть и не без труда, но выйдет из переделки совсем другим человеком.
Прозвище, вынесенное в заглавие картины, кажется странным. Гораздо органичнее смотрелось бы в названии английское Ghost, призрак. Да и сам фильм производит впечатление неряшливого перевода с английского. В качестве источника вдохновения создателей "Домового" уже называют американский "Бестселлер" 1987 года: совпадение сюжета не абсолютное, но в последнее время у нас вошло в моду заимствовать не весь сюжет, а лишь основной его ход.
Скрытые "недоримейки" плодятся с ужасающей быстротой. Последним удачным выступлением в этом формате я бы назвала "В движении" - фильм 2002 года. И автор сценария Геннадий Островский, и режиссер Филипп Янковский тогда упорно отрицали факт заимствования сюжетной канвы у "Сладкой жизни" Феллини. И даже, чтобы сделать отсылки к первоисточнику не столь очевидными, ввели криминальную интригу - что подпортило фильм, но не загубило его. Зато в последние год-два на чужие сюжетные ходы наши авторы - все с той же целью: замести следы - накручивают так много, что сценарии становятся просто некондиционными. В "Домовом", например, совершенно нечего делать главному женскому персонажу. То есть драматургическое задание у нее есть - она должна все время ревновать героя к его работе, но разве это занятие, достойное актрисы уровня Чулпан Хаматовой?
В картине 150 финалов - один неубедительнее другого. В общем, драматургические просчеты можно перечислять долго. Но главное - у актеров, занятых в фильме, по всей видимости, сработал какой-то "сейфер", реагирующий на фальшь, и попросту их "отключил". И Хабенский, и Машков, и Хаматова не отыгрывают и десятую долю своих возможностей.
Что остается? Бесконечно идущий в кадре дождь. Но дождей у нас и без "Домового" хватает.
Лариса Юсипова
