Описание фильма

"Сумасшедшая помощь"   

Название фильма:	Сумасшедшая помощь
Страна-производитель:	Россия
Английский:	Сумасшедшая помощь
Жанр:	комедия / приключения
Режиссер:	Борис Хлебников
В ролях:	Евгений Сытый, Сергей Дрейден, Анна Михалкова, Александр Яценко, Игорь Черневич
Год выпуска:	2008
Наша оценка:
	Купить

	сюжет и комментарии	интересно	кадры из фильма

Сюжет и комментарий

Добрый, веселый, ленивый Евгений, снаряженный в дорогу тетей, приезжает в Москву из белорусской деревни на заработки... Криминальное происшествие неожиданно разлучает его с товарищами и оставляет одного без денег и документов. Избит, ограблен, запуган — казалось, Евгений обречен стать бомжом...

Но случается чудо. Бездомного провинциала приветил незнакомый москвич! Добрый человек, бывший инженер, проявляет необычную чуткость и открытость. Евгений живет у него дома. Хозяин покоряет его простотой и благородством, а главное — увлекает его пафосом борьбы с повседневным злом сегодняшнего мегаполиса.

Стремление помочь людям оборачивается для наших героев серией непредсказуемых веселых приключений. В то же время герои замечают странную закономерность: похоже, все зло в их районе исходит от единственного человека — ненавидящего свою работу участкового милиционера...

Еще:

Страшная комедия про психа, обжору и злые силы.    Пухлого, умеющего в основном поесть и поспать белорусского гастарбайтера, у которого злые москвичи в первый же день пребывания в столице отняли все деньги, телефон и ботинки с носками, подбирает нищий, интеллигентный сумасшедший с окраины, кажется, бывший инженер, ведущий из своей пенсионерской двушки магическую войну со злом. Зло сконцентрировано в похожем на обмылок участковом милиционере, который или тоже безумен, или не вполне реален (вариант — и то, и другое), невидим для большинства окружающих, пахнет мертвечиной и охотится на невинные души в подведомственных ему дворах. Инженер спасает, кого может (шизофреническими, но через раз срабатывающими способами), и возлагает большие надежды на некое «чудо с уточками».

   Хорошим режиссерам положено походить на своих персонажей, и главные герои «Сумасшедшей помощи» — один из которых все время ест и молчит, а другой идет на бой с темными силами, вооружившись резиночкой и калькулятором на солнечных батарейках, — довольно точно символизируют творческий метод Бориса Хлебникова, по-плюшкински экономящего на репликах, крупных планах, движениях камеры, вообще на всем на свете, и принципиально ведущего свою войну на мало кому видном пустыре, где-то там, за гаражами — где победу или гибель героя заметит в лучшем случае какая-нибудь бабушка из окна пятиэтажки. Если «Свободное плавание» еще можно было экспортировать под видом «русского Каурисмяки», то «Сумасшедшую помощь» — с ее филигранной реконструкцией языка и пластики отечественного безумия, сыплющимися с антресолей книжками Эно Рауда и фразой «папе надо пить таблетки» — нет смысла пытаться объяснить кому-то, кто в детстве не читал «Чебурашку» и не жил в одном подъезде с сумасшедшим (опыт, который в данной стране странным образом есть почти у каждого). Даже лежащая более-менее на поверхности общекультурная параллель с «Дон Кихотом» (ну или гиллиамовским «Королем-рыбаком») не в помощь — она не так важна здесь, как конкретный расклад темных и светлых сил, рисуемый хлебниковским фильмом. Прямым (ну почти) текстом: в прошлом одно безумие, настоящее — чистое зло, единственная работающая логика — это логика сумасшедшего, чуда с уточками по ходу дела все-таки не будет. Последнюю мысль Хлебников формулирует с безжалостностью, неожиданной для режиссера, чьи прежние работы любили снисходительно хвалить словом «обаятельно».

Новые приключения Чебурашки и Крокодила Гены на районе
Время новостей

Этот фильм врезается в сознание с необыкновенной легкостью. Стоит только начать вспоминать -- и уже не остановиться. Хотя вроде ничего особенного, просто в нашем современном кино, с его обычной небрежностью, халтурой в деталях, размашистыми, аляповатыми красками, непривычно видеть настолько тщательно выверенную и продуманную в каждом ракурсе картину. Борис Хлебников и его постоянный соавтор Александр Родионов задумчиво перебирают подробности современной жизни и складывают пазл, смысл которого каждый может прочесть по-своему.
Вот моя версия. В скромной белорусской деревне тихая женщина ведет чистенького борова к соседу -- это взятка, чтобы сосед пристроил недалекого ее братца на работу в Москву. Братца, заторможенного, бессловесного, похожего на того самого борова с рыжими ресничками, в Москву привезли и даже отправили на работу, но бестолковый увалень все перепутал, заблудился и попал в некий заколдованный микрорайон, где есть жилые дома, улицы, милицейский участок, кулинарии и пруд с уточками, но все это не вполне реально. Впрочем, белорусский недотепа не только этот район, но и весь мир, похоже, воспринимает как сквозь сон. Поэтому, когда нехорошие люди с легкостью отбирают у него деньги, мобильник и ботинки, он покорно пристраивается ночевать на скамейке, там же, где и застала его беда... У него звериная приспособляемость, и вот уже на ногах у него пакеты из урны, а в кармане -- четвертинка, а в углу подземного перехода -- норка. Тут то его и настигает сумасшедшая помощь -- инженер-пенсионер, герой-подвижник, псих и философ.
Психа, он же Дон Кихот, он же Крокодил Гена, играет Сергей Дрейден, а бедолагу гастарбайтера, ставшего его Санчо Пансой или, если угодно, Чебурашкой, нашедшим друга, -- Евгений Сытый. Дрейден все время бурлит, а Сытый как будто спит. Но оба актера великолепно вписаны в странный узор событий, который разворачивается после того, как герой Дрейдена обрел свою армию, своего оруженосца, свой народ. Потому что кем он был до того? Свихнувшимся стариком, которому надо пить таблетки в период обострения. А кто он теперь? Вождь, предводитель, за ним -- масса. Инженер подбирает бомжеватого скитальца. Приводит его домой и разворачивает перед ним увлекательный план по предотвращению преступлений, задуманных неизвестными врагами. Для спасения человечества нужно прочесть некие письмена в домике для уток, плавающем посреди пруда. А также необходимо помочь женщине, обрезав ей волосы, потому что в них яд. И сунуть шланг от баллона с сжиженным газом в подвал -- пусть подышит замурованный в нем бедолага.... То, что именно приходит в больную голову инженера, каким образом он видит мир, удивительно точно соответствует параноидальным представлениям большинства населения нашей страны. Здесь сценарий оборачивается почти что сатирой -- жанром, ныне крайне редким. Инженер -- генератор идей, а его гость -- его радостная поддержка. Радостная, потому что впервые в жизни этого сонного субъекта происходит нечто осмысленное, понятное и интересное. Ему и в голову не приходит сомневаться в необходимости лезть в утиный домик... Или носить скамейку по двору. Во всем этом есть для него высший смысл, понимать который вовсе не обязательно, но так сладостно принимать участие. Поэтому никакие призывы терпеливой дочери инженера (Анна Михалкова) оставить ее папу в покое, никакие обещания дать денег и отправить домой, на нашего Чебурашку не действуют. Он уже увлечен загадочной борьбой своего старшего друга, он призван и будет с ним до конца.
Дочь инженера тоже персонаж непростой. То есть она куда более понятна -- одинокая женщина, на руках больной отец, есть своя квартира, но тут прошло детство, счастливое, как у всех советских детей, выросших в малогабаритной двушке-трешке, где есть кухня, компот и детские книжки. Где Анна Михалкова набралась этого средне-советского духу, я уж не знаю, но в каждом ее движении, в дурацкой шапочке, в твердо поставленных ножках, в губах, упрямо поджатых, есть это прошлое -- пластмассовый термос, кухонный комбайн, радиоточка, на зарядку становись... Прошлое, которое воплощает любимый папа, ничего, что не вполне нормальный.
Современность в этом, вполне гармоничном до поры до времени мире представляет, разумеется, милиционер... Образ милиционера в российской культуре требует особого разбора. Герой Игоря Черневича добавляет в череду этих персонажей особый штрих. Это очень зловещая фигура, и демонизм ему придает не агрессия и жестокость (это уже будничные черты), а сомнение в самом факте собственного существования. Мент не уверен в том, что он реален, он ищет доказательств и не находит. Никто с ним не вступает в контакт, никто его не замечает, никто в нем не нуждается... Он есть, и его нет. Единственный его контакт с действительностью тут же оборачивается катастрофой -- убийством. Он разрушитель, но и жертва.
В сущности, фильм -- развернутая метафора современных кошмаров, связанных с главной проблемой, со сдвинутым восприятием мира, который не то, чем кажется. Свихнувшийся старик с гуманной миссией -- нынешнее воплощение благородного идальго, сражающийся с мировым злом посредством специально замаскированного пальто... Герой из народа, конфузливо подбирающий чужой хлебушек с салатиком и читающий чужие детские книжки. Женщина, с таблетками и готовой курицей из кулинарии, готовая терпеть и принимать все как данность. И безумный мент, мечтающий о собственном воплощении.... Все это на фоне совершенно безликого и пустого пространства, где есть вроде бы город и вроде бы люди, а на самом деле это мираж, морок, фикция.
Смутил меня финал фильма -- причудливо выстроившийся вдруг хеппи-энд, в котором герои, рванувшие друг другу навстречу «через годы, через расстояния», конечно, радуют сердца сентиментальных зрителей сбывшейся сказкой, но все же и слегка разочаровывают. Во-первых, по логике этой сказке благополучный финал не полагался. А кроме того, даже у фантастической реальности есть свои законы, и предположить, что участие в утопических проектах инженера и есть то самое, через что у его молчаливых адептов вдруг проснется душа и заговорит сердце, -- это как-то не из той, извините, оперы. Хотя, конечно, в детских книжках нашего детства мы еще и не такое встречали.
Алена Солнцева

Хряки на закланье, или Одиссея-2009
Российская Газета

В российском кинопрокате - "Сумасшедшая помощь" Бориса Хлебникова, фильм о маленьком человеке в большом городе. Столичные зрители опять примут все на свой счет. И ошибутся: это об остальном человечестве тоже. Им расскажут, как человек из Белоруссии приехал в Москву на заработки. Там его в первые же минуты избили, ограбили, и единственным субъектом, кто захотел ему помочь и сделать счастливым, оказался сумасшедший. Он безумен в форме легкой, но небезопасной. Страшно?
Давно замечено, что гнетущим кино делает вовсе не предмет, о котором рассказ. Единственное, что может сделать кино "чернухой", - равнодушие автора. Если автору все равно, о чем снимать, если к героям он относится как энтомолог, изучающий жука на булавке.
"Сумасшедшая помощь" Бориса Хлебникова выдает в нем человека, чья "душа уязвлена стала". И сочувствие удивительным образом переплавляет чернуху в искусство.
Хлебникова мы узнали сначала в паре с Алексеем Попогребским, когда вышел их "Коктебель", потом в самостоятельном "Свободном плаваньи". И стало ясно, что этих людей интересуют маленькие истории с большим смыслом. Чрезвычайно редкое и потому ценное качество. "Маленький человек" - классический герой русской литературы. Но мы все вышли из его шинели. Потомков гоголевского "маленького человека" теперь зовут красивым заграничным словом "аутсайдеры".
В кино подсказки, как правило, пропускаешь мимо ушей. Хлебников с подсказки начинает свой новый фильм о маленьких аутсайдерах. Вот спит хряк - самозабвенно, не ведая тревог. Его будят и ведут. Через минуту истошный визг возвестит конец его бедовой жизни. А вот спит человек - самозабвенно, сладко. Через пару минут он окажется без денег и ботинок в чужом городе, где нет людей, а есть только московских окон негасимый свет. Кадр, где герой пораженно смотрит на это марсианское безлюдное перемигивание, по-моему, мог бы войти в киноклассику. Окна живут самостоятельной хаотичной жизнью, и я не знаю более сильного образа, в котором город отделился бы от человека. Это вариант "бунта машин", только на бытовом повседневном уровне.
Почему нам это надо смотреть - всегда загадка. Но словно теплая рука сожмет ваше сердце и не отпустит до конца. До странного, сюжетно неубедительного, но душевно неизбежного конца, который сыграет роль катарсиса.
Умом понимаешь, как это все страшно - этот концентрат определенного качества жизни, которое грозит стать доминирующим. Страшно, что по этой непреложной логике единственным по-настоящему опасным существом в таком мире оказывается представитель власти - тоже обезумевшей. Участковый уполномоченный просто проследует мимо и между делом оставит за собой труп. И ясно, что это - лишь будничный эпизод, рутина.
У маленького аутсайдера больше нет защиты. И помощи ему ждать неоткуда. Если помощь и придет - она будет сумасшедшей. Ее надо тоже бояться.
Автор улавливает дуновения общественных тенденций и облекает их в плоть и кровь живых артистов. Артисты у данного автора поразительны. Он находит где-то в Кемерово артиста Евгения Сытого, и тот становится абсолютным воплощением типичного героя нашего времени. Того, что умеет только есть и спать. А так - добрый, отзывчивый, охотно принимающий ту форму, какую ему придадут. Хлебников прав: за внешне неподвижным лицом этого артиста можно наблюдать часами. Вот его герой ловит механическим захватом мягкие игрушки в магазинной рублевыжималке. Мы можем не видеть судьбу игрушки - все драмы отражены на его лице. Надежда: сейчас ухвачу! И отчаяние: опять сорвалось!
К этому артисту, у которого органика зашкаливает, Хлебников придает питерского Сергея Дрейдена с его старомодной мхатовской театральностью. И в борьбе противоречий рождается такая истина, что мороз по коже.
А к этим двоим он подсаживает Анну Михалкову, которая стала актрисой прямо-таки грандиозного таланта. В ней интуиция без берегов, в ней органика невероятная, ей достаточно просто сидеть в кадре - и это, как море или облака, тоже можно наблюдать часами. Вся задача инженеровой дочки - приносить отцу жареных кур и канючить, чтобы ел таблетки. Но - просверкнула жизнь и судьба: "есть женщины в наших селеньях..."
Интересно, что российское кино вдруг востребовало безумцев. Раз, другой, третий - уже закономерность, прозревание некоей тенденции. Уроды из "Груза-200". Фрики из "Свободного плаванья". Смурной "Петя по дороге в царствие небесное". Массовое помешательство на почве чуда - в "Чуде". Обитатели "Палаты N 6". Теперь инженер с его сумасшедшей помощью. Эти герои уже неспособны ни управлять своим временем, ни тем более двигать время вперед. Они способны только толочь воду в ступе и друг друга. Время сходит с ума и в уме, похоже, больше не нуждается. Городские огни мигают бессистемно, как кнопки взбесившего компьютера у Кларка и Кубрика...
Ну а расспрашивать художника, что и о чем он сотворил, совершенно бесполезно. Он все равно ответит, что просто хотел снять в главной роли артиста N, а все остальное уж так получилось.
Валерий Кичин

Смех в морге
Независимая газета

Ленивого увальня из белорусской деревни (Евгений Сытый), приехавшего в Москву на заработки и ставшего жертвой местной шпаны, оставившей его без денег, мобильника и даже без ботинок и носков, неожиданно привечает и приводит к себе домой пенсионер, бывший инженер (Сергей Дрейден). Такова завязка нового фильма Бориса Хлебникова «Сумасшедшая помощь».
Инженер (персонажи в фильме безымянные) – что-то вроде городского сумасшедшего, направившего остатки своей энергии на борьбу с глобальным злом. Зло воплощает собою участковый милиционер (Игорь Черневич), мрачнейший тип, про которого с уверенностью не скажешь, существует он на самом деле или только в воображении инженера.
Инженер уверен, что немедленно спасти мир может только «чудо с уточками». На пруду возле кинотеатра – утиный домик, в нем – послание от друзей. Надо это послание добыть – и будет всем хорошо. Еще надо обрезать волосы жене того самого мента, потому что мент травит жену ядом и яд скапливается в волосах. Гастарбайтер с инженером подстерегают женщину во дворе и производят «спасительную» операцию. А на первом этаже живет старушка, которую тоже хотят убить. Чтобы этого не произошло, неугомонный пенсионер уносит из-под ее окна скамейку. В подвале живет азиат-гастарбайтер – надо спасти несчастного из темницы, решает пенсионер и направляет в окошко над землей шланг от кислородного баллона. Разумеется, случается очередной скандал и, разумеется, с участием демонического участкового. Развязка печальна, но о ней не будем. Тем более что иной она быть и не может – судьба нищих городских сумасшедших в жестоких мегаполисах, как правило, известна.
«Сумасшедшая помощь» – это кусок нашей жизни, выхваченный взглядом отчаянного пессимиста. Здесь все паршиво. Город тускл и неприветлив, Москва здесь ни разу не представлена ни одним из милых своих закоулков или туристической красотой. Есть только двор в спальном районе. Поздняя осень. Позёмка. Тоска. Правда, панельные дома покрашены в веселенькие цвета, но вокруг – никого. Оттого все похоже на сказку, только очень тревожную.
Среди этой гнилой пустоты кто-то пытается создать островок другой жизни – свежей, чтобы перебить запах мертвечины, что идет от участкового и разносится по всему двору, по всему городу, по всей стране. Надо ли говорить, что такие попытки обречены на неудачу?
Более того, с подачи Хлебникова мы начинаем понимать жуткую вещь: а ведь всякое добро не только обречено, оно еще и само по себе чрезвычайно глупо. Все попытки старика-пенсионера отыскать ростки красоты и добродетели в спальном районе не имеют ничего общего с созидательным добром. Вот он выкладывает на стол купленный только что суповой набор – то ли в виде скелета, то ли в виде какого орнамента. «Мы что, варить его не будем?» – озадаченно спрашивает приятель-гастарбайтер. «Будем. Только прежде чем сварить, надо красоту сделать». После чего вываливает кости в кастрюлю. В следующий раз он лепит из теста десяток мужских гениталий в натуральную величину и приклеивает их по очереди к постаментам, на которых – бюсты передовиков завода. Не хулиганства ради, а потому что высмотрел по телевизору, что так в Древней Греции украшали статуи особо уважаемых людей.
Сначала смешно. Но вскоре перестаешь умиляться закидонам деда – болезнь она и есть болезнь. И дедова дочка (Анна Михалкова), пестующая незадачливого папу, единственный здравый человек во всей этой истории, постоянно твердит одну и ту же единственно здравую мысль: «Папе надо пить таблетки».
Спасительные тезисы вроде «Красота спасет мир» или «Добро побеждает зло» все чаще становятся в современном серьезном кино объектом полемики. Вспомним фильмы Коэнов «Старикам тут не место», «Фарго». Или Аки Кауриясмяки – «Человек без прошлого», «Огни городской окраины». Все чаще в современном кино зло наголову разбивает добро, и это не случайность, а закономерность нынешней жизни и восприятия мира художниками. Борис Хлебников, один из самых интересных режиссеров нового поколения, в предыдущем своем фильме «Свободное плавание» мягкими штрихами наметил эту мысль. В «Сумасшедшей помощи» он – несколько скомканно, по большей части интуитивно – довел эту мысль до логического завершения. Если «Свободное плавание» – фильм смешной и страшноватый, то «Сумасшедшая помощь» – фильм больной и страшный. И смех во многих сценах напоминает смех санитаров в морге. Наверное, там тоже бывает весело.
Сергей Дрейден в фильме ошеломляет – давно не приходилось видеть на экране такой органичности, такой естественной актерской удали, словно он всю жизнь рвался сыграть эту роль и наконец сыграл. Его короткие монологи сумбурны и страстны, Дрейден виртуозно играет, кажется, всем, чем только можно играть, – голосом, руками, ногами… На фоне его энергичной болтовни Евгений Сытый совсем по-другому строит свой образ – бровями, уголками губ, глазами, наполненными слезами. За весь фильм он произносит всего несколько реплик – словно Хлебников «мстит» его персонажу за того, которого Сытый сыграл в «Свободном плавании», – болтуна-прораба, весь словесный понос которого Сытый придумывал сам прямо под камерой. Блестяще, надо сказать, придумывал.
И словно перетащил из «Свободного плавания» весь тот абсурд, без которого немыслима наша жизнь. И завершающим его и ее аккордом, печальным и протяжным, – финальные титры под музыку песни «Прощай, любимый город/ Уходим завтра в море...». При чем тут море? Какой такой любимый город?
Да ни при чем. Просто тоска. По свободному плаванию. По любимому когда-то городу. А таблетки надо пить не только папе – нам всем не помешало бы.
Екатерина Барабаш