"Монгол. Молодые годы Чингисхана "
| Название фильма: | Монгол. Молодые годы Чингисхана |
|
|
| Страна-производитель: | Росиия | ||
| Английский: | Монгол. Молодые годы Чингисхана | ||
| Жанр: | драма / исторические / биографический | ||
| Режиссер: | Сергей Бодров-старший | ||
| В ролях: | Чен Татум, Таданобу Асано | ||
| Год выпуска: | 2006 | ||
| Наша оценка: | 
|
||
| Купить | |||
|
|||||
Сюжет и комментарий
"Не презирай слабого детеныша - он может оказаться сыном тигра", - говорит монгольская пословица. Мальчик Темуджин стал повелителем мира, пройдя через голод, унижения, рабство. На него охотились, его предавали. Он превозмог все, его силы и ум казались сверхчеловеческими. Их поддерживала любовь Борте, первой и любимой жены Чингисхана, которую у него никто не смог отнять. История человека, ставшая легендой.
Боевая лошадь Пржевальского
Газета.ру
В небесной канцелярии, отвечающей за правильную ротацию шреков и пиратов с дозорами и волкодавами, иногда что-то переклинивает, и очередной год, например, выдается урожайным на кочевников. Друзья степей набегают на зрителя ордой, а рекламы с всадниками, колчанами и раскосыми глазами плодится столько, что выходит в голове у этого зрителя сплошной конфуз.
Так, когда расклеили плакат «Кочевника», все вспомнили, что наш Сергей Бодров давным-давно уехал жить в Монголию – снимать опус магнум с японцем Таданобу Асано в роли Чингисхана. С мыслями о Чингисхане и стали этот фильм смотреть, но как-то не сразу выяснилось, что скачет в кадре не монгол, а, вообще-то говоря, казах. Степь вроде та же, но совершенно из другой оперы. Продюсерам Бодрова даже пришлось оправдываться, что картины абсолютно разные. Здесь – франко-казахская постановка, одобренная Назарбаевым, там – монгольский эпик, авторский проект. Но ощущение, что казахов запустили в реквизит, который простаивал, пока ждали Таданобу, осталось довольно стойкое. То же ощущение возникает и от «Чингисхана», только в монгольскую степь здесь запустили японскую мыльную оперу.
«Чингисхан» – бестолковый и размашистый байопик, сделанный японцами с претензией на историческую достоверность по форме, а по сути представляющий собой полнейший этнографический курьез.
К счастью, прокатчики не стали дублировать картину на русский, ограничившись субтитрами, так что ряженые японские монголы, обмениваясь обязательными «сука» и «годзаимас», лишь усиливают общее ощущение, что японцы каким-то образом перепутали декорации, продолжив снимать самурайское кино в батальных сценах и развивать Ясудзиро Одзу в камерных. В родном для японцев духе трансформировался даже реквизит: монгольскую юрту при совсем незначительном усилии можно принять за домик с татами, супругу Чингисхана, верную Бортэ, к концу фильма напомаживают в постаревшую японскую гейшу, и в какой-то момент даже мерещится, что где-то выпили саке и обсудили коку риса.
Сюжет фильма в общем и целом повторяет хрестоматийную биографию Чингисхана, и основная интрига, закрученная вокруг тайны его происхождения, тоже довольно предсказуемая: якобы Темучин был по происхождению не монгол, а кераит, усыновленный монгольским князем Есугеем Багатуром. Мучаясь безотцовщиной, Темучин борется с племенной раздробленностью. Впереди ненавистная Китайская стена и прочий мир. На них, впрочем, времени уже не остается: фильм заканчивается курултаем, на котором Темучина избирают великим ханом. Таким вот символическим образом главному герою удается стать полноценным отцом и воссоединить семью.
Что провоцирует повышенный интерес продюсеров к азиатским степям именно сейчас – не очень понятно. Возможно, сработала историческая дата: великим ханом Темучин был провозглашен восемьсот лет назад в 1206-м году.
Более вероятно, впрочем, что Монголия для серьезного кинокапитала до сих пор представляет собой абсолютно белое пятно. Фестивальный артхаус здесь снимают регулярно, и, кстати, неплохой, но до больших экранов он не дотягивает. Дотянуть же до них может только Чингисхан – ничего другого про эти степи широкому зрителю не известно, а втискивать их в этот экран можно, лишь обильно смазывая мыльной оперой. В данном случае – японского розлива
Да и что вообще может произойти с серьезным капиталом, когда в степь выгружают огромную съемочную группу во главе с режиссером, у которого есть деньги и особенная точка зрения на то, что происходило в этих местах тыщу лет назад? С одной стороны – хочется вдарить по Шекспиру и поворочать историческими массами. С другой – покататься на лошади Пржевальского, поесть кумыс с бараниной и отлично провести время подальше от дома и семьи. По-человечески это понятно.
А проведет ли его не менее интересно зритель – это другой вопрос.
Иван Куликов (С сайта Кино-Говно)
Чингисханы – клоны
Новые Известия
Слоганы обеих картин похожи, как братья: «От его имени содрогнется мир» ("Монгол") и «Человек, поставивший мир на колени» («Чингисхан»), но ко второму логичнее сделать добавление: «Чтобы было удобнее сносить головы». В обоих фильмах много степных и горных пейзажей (желающие увидеть Монголию могут сэкономить деньги), много кожаных изделий и батальных сцен, снятых по принципу «смешались в кучу кони, люди», то есть с характерным почти для всех режиссеров стремлением к дешевой эффектности при непонимании военного дела. Так что если зритель задастся вопросом, чем армия Чингиса была лучше армии Ван-хана или Хорезм-шаха, то ответа не получит – герои обоих фильмов молчат о своих тактико-стратегических принципах, как будто хранят от нас военную тайну. Умалчивают они и о том, какова была установленная Чингисханом система расправ с непокорными городами и народами.
В целом картина Саваи несколько более убедительна, чем картина Бодрова. Во-первых, в ней лучше сыгран главный герой. Динамичный Такаси Соримачи в роли Темучина (так звали Чингисхана) визуально предпочтительнее статичного Кена Ватанабе и, в отличие от своего виртуального соперника, умеет произносить сложносочиненные предложения и даже речи перед строем, по форме аналогичные тем, которые древние историки вкладывали в уста Ксеркса или Александра Македонского, хотя и менее содержательные.
Во-вторых, в «Чингисхане» более внятно, нежели в "Монголе", прорисованы внутренние и внешние отношения монголов накануне их «великого объединения» в агрессивную империю. Прежде всего, видно, что никакой внешней угрозы монголам не было – кочевали они себе по степи и если собачились меж собой, то лишь из-за невест, которых – вероятно, во избежание близкородственного скрещивания – брали, а иногда и крали у соседей. Так, в японском фильме важное место занимает рассказ о том, как отец Темучина Едугей украл жену у меркитов, и на его сына пало подозрение в том, что он меркит. Через 18 лет мстительные меркиты отбили жену у Темучина, тот отбил ее обратно, но уже никогда не был уверен в том, что родившийся у нее сын Джучи – от него.
Что же касается самой идеи объединения, то в фильме Бодрова она почти не ощущается, а у Саваи ее в романтическом виде высказывает побратим Темучина Джамуха. Между тем оба просто пользуются ею с сугубо прагматической целью достижения единоличной власти. Лозунг «Когда все монголы станут братья, не будет понапрасну проливаться монгольская кровь» – всего лишь демагогия, поскольку для установления «братства» придется пролить куда больше монгольской крови, чем при мелких междоусобицах. Созданная империя потребует экспансии просто потому, что сотни тысяч воинов окажутся не способны вернуться к скотоводству, и прокормить их можно будет только грабежом окрестных народов, для завоевания которых тоже понадобится свежая монгольская кровь. К тому же империя заведомо развалится, поскольку по монгольским же обычаям ее придется поделить между сыновьями императора.
Ни Бодрову, ни Саваи ничего не стоило ввести эти соображения в ткань фильма – например, отдать их заезжему западному купцу или буддийскому монаху, которые, в отличие от невежественного Темучина, многое знали о судьбах прошлых империй. Но ничего подобного нет ни в одной, ни в другой картине – у обоих постановщиков доминирует имперское сознание.
Орду не пустили на Русь
Известия.RU
"Чингисхан" японского режиссера Синичиро Саваи показывают в считанных кинотеатрах. Ни модный ныне жанр исторического боевика, ни $30-миллионный бюджет, ни фигура главного героя (русскому зрителю, безусловно, небезразличная) не смогли обеспечить картине сколько-нибудь широкий прокат. А все потому, что 20 сентября на экраны выйдет "Монгол" Сергея Бодрова-старшего, снятый за 15 миллионов евро и тоже посвященный Чингисхану. Обозреватель "Известий" Анна Федина сравнила два блокбастера о легендарном завоевателе.
Цель
Исторические блокбастеры — затея слишком дорогостоящая и трудоемкая, чтобы снимать их просто так, по прихоти продюсера или велению режиссерского сердца. В 1950-х годах ленты вроде "Бен Гура" или "Войны и мира" с Одри Хепберн были призваны оторвать зрителей от распространившихся по всей Америке телевизоров. На рубеже веков "пеплумы" снова вошли в моду, только теперь помимо экономической (зарабатывания денег) они все чаще несут политическую функцию. "Александра" Оливера Стоуна уличили в попытке оправдать американскую атаку на Ирак. А казахи во главе со своим президентом Нурсултаном Назарбаевым не скрывают, что с помощью "Кочевника" хотели заявить о себе на весь мир. Мол, нечестно получается: страна богатейшая, а западные невежды держат ее за тридесятое царство и даже позволяют себе непристойные шутки вроде "Бората".
Собственно, цель японско-монгольского "Чингисхана" недалека от той, что преследовали казахи: напомнить Западу, что Ганнибалом, Александром Македонским и Наполеоном список великих полководцев мира не ограничивается. Сергею Бодрову-старшему, живущему то в Америке, то в Европе, муки национального самолюбия чужды. Геополитика для него куда актуальнее: "Монгол", который настойчиво призывает обратить внимание на набирающий силу Восток, — прекрасное тому подтверждение.
Средства
Сергею Бодрову повезло: Иван Пассер, которого пригласили снимать "Кочевника", на полдороге выбросил белый флаг, и завершать картину пришлось русскому режиссеру. Работа над "Монголом" ненадолго приостановилась, зато позже благодарные казахи вложились в его бюджет.
Снимать в Монголии Бодрову, правда, не разрешили: по сценарию Темуджин сидит в китайской тюрьме. Зато помощники режиссера сумели набрать там непрофессиональных актеров (с театральными училищами в Монголии, видимо, беда). Так, любимую женщину Чингисхана Борте сыграла юная журналистка Хулан Чулуун, которую ассистент Бодрова заметила в очереди в китайское посольство. Впрочем, монголов среди главных героев меньшинство. Джамуху — названого брата Темуджина, впоследствии ставшего его врагом, — сыграл китаец Сун Хон Лей. А в самого хана перевоплотился знаменитый японец Таданобу Асано. Не заметить разномастности героев невозможно, зато для большего аутентизма фильм снят по-монгольски.
Съемочную группу Синичиро Саваи в Монголию пустили, но на главные роли все равно пришлось звать японцев. Такаси Соримачи стал Чингисханом, Юсуке Хираяма — Джамухой, а Рей Кикукава — Борте. Любовницу хана по имени Кулан сыграла некая Ара из Южной Кореи.
Сюжет
В "Чингисхане" и "Монголе" сюжеты практически идентичны, поскольку оба фильма рассказывают о молодых годах Темуджина и основываются главным образом на монгольских легендах. Отца будущего правителя объединенной Монголии отравили. Мальчик должен был погибнуть от голода или руки врага (до Чингисхана монголы бесконечно воевали между собой), но подружился с Джамухой и вырос в его племени.
Возмужав, он собрал собственный отряд, женился на красавице Борте и собрался зажить припеваючи, но старые враги украли у него жену. Обычная история для Монголии XII века: убивать женщин там было не принято, но и защищать их никто не собирался. Никто, кроме Темуджина. Молодой человек развязал войну, выиграл, отбил Борте, потом враги напали снова, он проиграл, потом опять выиграл. И так побеждал до тех пор, пока в Монголии не осталось всего два правителя: он и Джамуха. Последнего пришлось убить. В ближайших планах хана значился поход на Китай.
Главная тема
Несмотря на похожие сюжеты, "Чингисхан" и "Монгол" смотрят на своего героя разными глазами. Сергей Бодров очень по-европейски ценит привязанность Темуджина к не единственной, но горячо любимой жене Борте. Для Синичиро Саваи куда более важными кажутся проблемы рода и крови. Отвоевав жену, Чингисхан обнаружил, что она беременна. От него или нет, неизвестно. От сыноубийства героя отговорила мать: она тоже бывала в плену, а потому и в Темуджине вполне может течь вражеская кровь: "Принадлежность к роду доказывается делами".
Впрочем, все это нюансы. Для обоих режиссеров Чингисхан — прежде всего selfmademan: сирота, беглец, раб, сумевший не только выжить, но набрать силу, одолеть массу врагов, стать основателем огромной империи и при этом не растерять чувство собственного достоинства. Чингисхан умен и благороден, верит в силу клятвы и не готов предавать друзей даже ради великой цели. Средневековая кровожадность? Это не про него. Да, он идет войной на Китай, но исключительно ради того, чтобы впоследствии между двумя странами могли развиваться торговый и культурный обмены.
Ни Саваи, ни Бодров о дальнейших поступках своего героя не упоминают. Похода на Запад и битвы при реке Калке, которая, как любят рассказывать учителя истории, закончилась пиршеством монголов на трупах славян, зрители не увидят. Пока что. Но на подходе еще два фильма о Темуджине: русско-монгольский "По велению Чингисхана" и приуроченный к 800-летию основания Монголии "Чингисхан" Лагваа Эрденебулгана. Восточный завоеватель нынче явно в фаворе.
Анна Федина
