"Марни"
| Название фильма: | Марни |
|
|
| Страна-производитель: | США | ||
| Английский: | Marnie | ||
| Жанр: | триллер / детектив | ||
| Режиссер: | Альфред Хичкок | ||
| В ролях: | Типпи Хедрен, Шон Коннери, Дайан Бэйкер, Мартин Гэйбел, Луиз Лэтэм, Боб Суини, Милтон Селцер, Мариэтт Хартли, Алан Нэпьер, Брюс Дерн, Генри Бекман, С. Джон Лоунер, Эдит Эвансон, Мэг Уилли | ||
| Год выпуска: | 1964 | ||
| Наша оценка: | 
|
||
| Купить | |||
|
|
|
|||||||||||
Сюжет и комментарий
Воровка Марни Эдгар устраивается секретаршей в крупные фирмы, чистит их сейфы и, ловко меняя внешность, исчезает, чтобы всплыть в другой конторе. Так продолжается до тех пор, пока ее не ловит хозяин одной из фирм Марк Рутлэнд. Вместо того, чтобы сдать Марни в полицию, он насильно женит ее на себе. Однако красавица-жена оказывается сексуально холодной, и Рутлэнд понимает, что истоки ее фригидности и воровских наклонностей спрятаны в детстве. Чтобы проследить источник неврозов, он нанимает частного сыщик.
И еще:
Самый свободный и поэтический фильм Хичкока, "Марни" — это шедевр психологической загадки, включающий в себя все одержимости режиссера — раскрепощение подавленной женской сексуальности, двойственные и ложные личности, детская травма, приводящая к искаженной и болезненно воспринимаемой реальности во взрослом возрасте, и любовь самого режиссера к блондинком с холодной внешностью и "чистому синема". Его персонажи одержимы психологическими демонами, сходными с теми, что населяют "Головокружение" и "Психоз". Хедрен играет клептоманку Марни Эдгар, чья потребность красть обусловлена ее потребностью в любви. Используя разные личности и меняя внешность, она меняет одну работу на другую, каждый раз сбегая с суммой наличных денег и не оставляя никаких ниточек или улик. Шон Коннери в роли Марка Ратлэнда, делового партнера одной из бывших жертв Марни, узнает ее, когда она устраивается к нему на работу, и предъявляет ей свою информацию. Но вместо того, чтобы сдать ее полиции, Марк шантажом заставляет Марни выйти за него замуж. Он узнает о ее глубоко сидящем страхе перед мужчинами, сексом, грозами и красным цветом. Во время выхода на экраны фильм был встречен, надо сказать, без энтузиазма. "Марни" и другие фильмы Хичкока 1960-х годов, такие как "Птицы", "Разорванный зановес" и "Топаз", вызвал подозрения среди некоторых критиков в том, что "мастер теряет нюх", не способен адаптироваться к новым временам. Но в ретроспективе, "Марни" является фильмом лучшей Хичкоковской пробы — его тон и подтексты столь же красноречивы, как и в "Головокружении", только, может быть, более отчаянны и беспокойно тревожны (возможно, из-за глубокой одержимости Хичкока актрисой Типпи Хедрен во время съемок). Очень интересно нехарактерное для Хичкока использование приема, которое заставляет зрителя практически чувствовать травмы героини Хедрен. Когда смотришь на Хедрен на абстрактных фонах и при "плохих" проекциях с обратной стороны экрана, ее мир кажется беспокойно нереальным. Постоянно меняющиеся погодные условия, при которых очень удобно часто бывают грозы, а ночь быстро сменяется днем, а также использование нескольких рамок красного цвета шокируют зрителя и заставляют переживать страх Хедрен (этот технический прием Хичкок опробывал еще в 1935 году в "Секретном агенте").
История о клептоманке Марни Эдгар (Хедрен), чей работодатель (Коннери), испытывющий к ней любовь, решительно настроен понять ее заболевание, может показаться простой на первый взгляд, но не надо забывать, что мы имеем дело с А. Хичкоком. Здесь используются "вульгаризованные положения фрейдовского психоанализа" и вообще: Хичкок — дело тонкое. Обратите внимание на Брюса Дерна и Мариэтт Хартли в небольших ролях. (М. Иванов)
Это неторопливый, медленно, но неумолимо, причем без всяких спецэффектов нагнетающий саспенс, по антуражу американский, а по ауре английский рассказ о жертвенной и деятельной любви нью-йоркского аристократа к молодой красивой воровке, страдающей полным набором фрейдистских комплексов. Изящная, хрупкая, длинноногая блондинка с длинными прямыми волосами (любимый тип позднего Хичкока), Марни, по ходу дела меняя внешность и имена, жестоко и целенаправленно обворовывает своих работодателей, потому что ее психика, на самом деле вовсе не жестокая и не преступная, а с младенчества изуродованная букетом комплексов, разрывается между ненавистью к мужчинам и желанием любить Мужчину. Страдая сама (от страхов перед красным цветом, грозами, из-за любви-ненависти к матери, вследствие невозможности прекратить преступную деятельность и т.д.) и заставляя страдать других, будучи разоблачена одним из обокраденных ей работодателей, неожиданно она оказывается в его - того самого настоящего Мужчины - власти. Она и сопротивляется, и сдается, и сопротивляется вновь и вновь - все сразу. Она - и это, в общем, понятно зрителю уже к исходу первой четверти картины - обречена быть спасенной. Обречена - любовью - на тяжелейшую, но спасительную процедуру изгнания бесов. Детективное содержание фильма - расследование вглубь истории жизни женщины, к истокам психологической травмы, полученной ею в детстве, к насилию, пережитому ребенком, и к многочисленным - вплоть до самой первой, сделавшейся источником непрестанных мучений героини - перверсиям насилия, а, следовательно, и к разгадке, и к хэппи-энду - выстраивается по законам одновременно триллера и мелодрамы, выстраивается изящно, играючи, едва ли не посредством одной лишь убедительной работы актеров и особого умения Хичкока спрессовывать и растягивать время действия и время зрительского ожидания. Я бы сравнил кинематографическую технику этого режиссера с литературной техникой Достоевского. (Подчеркиваю - речь идет не о содержании, только о технике.) В двухчасовой ленте можно насчитать четыре-пять взрывных эпизодов, эпизодов действия, все остальное время отдается зрительскому ожиданию, собственному зрительскому детективному и психологическому расследованию. На экране же в это время ничто не взрывается, не рушится, никто не дерется, никто никого не убивает и не насилует, по крайней мере физически, герои как бы внутренне готовятся к новому взрыву страстей. Так строится "Марни", так строится вообще классический хичкоковский триллер, так строится и психоаналитическое врачевание: проявляется, снимается и объясняется страсть за страстью, комплекс за комплексом - пока новогодняя елка не будет освобождена от игрушек и блестящей мишуры, от хвои, веток и коры, пока она не превратится в палку, в юнговский архетип, пока расследователь-врач, героиня-жертва, зритель-соучастник не доберутся до первоосновы. Она неприглядна, но одна она и способна оправдать преступника, и выявить в человеке человеческое, и в конце концов вернуть человеку человека. Конечно, лишь в том случае, когда и это знание, и сама жертва находятся в любящих руках. Можно по-разному относиться к психоанализу, не желая его признавать вовсе, как Набоков, или, признав, десятилетиями разыгрывать вариации на темы Фрейда, вероятно, убивая таким образом собственных демонов, как Хичкок. Такой на вид самодостаточный, плотный, обладающий недюжинным чувством юмора (стоит лишь посмотреть на перманентные, крохотные, но обязательные появления маэстро - непременно с деловым видом - в каждом его фильме), такой добропорядочный британский господин... Впрочем, хичкоковский фрейдизм, вероятно, не столь уж однозначен. Его фильмы населены обыкновенно достаточно густо, это, как правило, мужской мир со страдающей героиней. Она-то и есть (не всегда, но в большей части картин режиссера) жертва и пациент. Мужчины же... Ну может ли кто-нибудь представить себе Шона Коннери в качестве пациента психоаналитика? Любопытнее другое. Кто есть сам Хичкок: "психо" или врач? Суперпрофессионал в изготовлении триллеров или большой художник, изживающий собственные психические травмы посредством творчества? Хичкок двоится, ускользает, как те эпизодические персонажи, которых он сам и олицетворяет на экране. Кстати, кто они, эти хичкоковские господа, зачем они? В качестве своеобразного фирменного лэйбла или не только, или являют некую примету "на счастье" для автора? Хичкок двоится и ускользает, в частности, в "Марни", еще и потому, что строит текст одновременно и как рассказ от первого лица (все взрывные эпизоды даются как бы глазами страдающей героини), и отстраненно, быть может, глазами того самого мелькнувшего на секунду-другую полноватого ироничного господина. Так текст обретает художественную плотность, позволяя не только нетерпеливо ожидать детективной разгадки или в предчувствии острых ощущений замирать в ожидании развязки очередного взрывного эпизода, но и задуматься, об игре каких "трагических страстей" повествует маэстро на самом деле. О том, что все мы - жертвы нами же построенного мира, или о том, что каждый из нас, как бы ни был он болен, несчастен, даже преступен, каждый из нас достоин своего врача - настоящей любви, только и способной возвратить нам самих себя, утерянных, казалось бы, еще во младенчестве? Врачу исцелися сам, художник, убей своих демонов? Или?.. Хичкок, бывший и остающийся в своем роде и деле первым номером, двоится. Рецензия: В. Распопин http://kino.websib.ru/article.htm?1134
