6 мая 2006 г.
Ночь перед РождествомФранцузски й вариант жанра “молодежный ужастик”
В российский прокат вышел “Шайтан” (Sheitan), ради раскрутки которого в Москву приезжал один из его продюсеров и исполнитель главной роли — Венсан Кассель. После просмотра с изумлением понимаешь, что французы — при всей широте и обильности их кинематографа — прежде не работали в таком сверхмодном в Америке жанре, как молодежный ужастик. Но сумели привнести в него свое.
“Шайтан” сделан по канонам классического молодежного ужастика и обыгрывает его вечные темы — с поправкой на то, что определения “классический” и “вечные” адресованы жанру, которому не исполнилось и тридцати (ведь его историю надо вести с “Хэллоуина”, “Пятницы, 13-го” и “Кошмара на улице Вязов”), зато жанру агрессивному, расталкивающему конкурентов локтями. Особенно в последние пару лет, когда нет и недели без нового фильма в жанре хоррор. Пусть иногда это и стебный хоррор, каким отчасти является и “Шайтан”.
Сюжет “Шайтана”, как должно быть в таком жанре, спроектирован из готовых блоков: есть компания молодых людей, этакая урла пригородная, новая Франция, трое юношей и две девушки, которая решает поехать на Рождество в деревню. Девушки, понятно, красивые и сексапильные, какие и должны существовать в кошмариках. Беззаботные, нарушающие общественные нормы и официальные законы раздолбаи обычно и получают в ужастиках по полной. Компания, что тоже предсказуемо, заезжает не туда. Усадьба, куда все прибыли, заполонена куклами (тоже классический шаблон ужастиков), причем с пугающе живыми глазами. У многих кукол головы оторваны и насажены на штыри. Кто-то подглядывает за героями. Местные жители — сказать, что странные, так не сказать ничего. А страннее всех сторож усадьбы, которого и играет Венсан Кассель (камера с ходу показывает его грязные резиновые сапоги — как у монстра из “Пятницы, 13-е”). У Касселя издавна четыре главных киноимиджа: романтического любовника (“Квартира”), крутого (“Жанна д'Арк”), психопата (“Доберман”) и мужчины на грани нервного срыва (“Ненависть”, “Необратимость”). В “Шайтане” он соединяет три последних имиджа, преобразуя их в новый имидж психопата мистического, который вдобавок постоянно несет невнятицу по поводу шайтана-сатаны и ждет своего ребенка. Ребенок должен появиться ровно в 24.00 в ночь на Рождество у женщины, которая присутствует в усадьбе, но которую никто не видит. Привет еще и “Ребенку Розмари”.
Но дальше начинаются истинно французские повороты, которые как раз и делают коммерческий фильм любопытным для более развитого зрителя. Во-первых, французы всегда отличались тем, что ценят авторство, в том числе актерское. “Шайтан”, конечно, интересен тем, что там есть Кассель. И есть жена Касселя Моника Белуччи, которая придает фильму дополнительный артистический смысл, на долю секунды мелькнув в роли вампирши из черно-белого фильма, который смотрит на экране ТВ продавец магазина при автозаправке (Белуччи, как известно, дебютировала в роли вампирши в “Дракуле” Копполы). Во-вторых, необычна сексуальность фильма, совершенно непредставимая в Америке. Есть сцена, которая шокирует даже нашу аудиторию.
Самое же главное — фильм при всем своем мистицизме ненавязчиво, но отчетливо погружен в современные французские социальные конфликты, которые пугающе актуальны (учитывая их историю) и для Европы, и для Америки, и для России. Три главных героя — французы европейской, негритянской и азиатской национальности. Две главные героини — француженки европейской и арабской национальности. Религии — христианская и мусульманская. Персонажи при этом с равным восторгом (тут в фильме сатира на поп-культуру) воспринимают клип некой группы, в котором такая же, как они, урла пригородная, новая Франция, громит и поджигает автомобили на фоне рэпа: “Наплевать на кровь, синяки и страх, здесь ты либо король, либо полный ноль, либо мочишь всех, либо сдохнешь сам, лишь такой девиз и подходит нам! Пусть сгорает плоть, крики режут слух, я смотрю, как ты испускаешь дух!..”
Тут — концептуальная идея вроде бы несерьезного молодежного ужастика. Снятого (что тоже важно для концепции) французским режиссером вьетнамского происхождения по имени Ким Шапирон: цвет кожи у персонажей фильма — разный. Вероисповедание — тоже. Но шайтан, он же сатана, на всех один, независимо от нации, цвета кожи, религии и элементарно того, как его теперь и сейчас называть.
Ведомости . Ру
Юрий Гладильщиков
