12 февраля 2007 г.
Макдоналдс бразильеро
Из всех кино для нас важнейшим является футбол
Когда наших фильмов нет в конкурсе, для русского репортера кинофестиваль лишается интриги - не болеть же за Бразилию! Спортивные страсти сменяются чистой эстетикой: смотришь искусство для искусства. И только один остается вполне аналитический интерес: чем бразильский фильм, допущенный к беговой дорожке, лучше нашего, отброшенного еще до старта?
Вопрос, согласен, глупый: в эпоху глобализма какая разница, откуда был Феллини, если он мировой гений! Но этот вопрос все время витает над последними Берлинале: чем, к примеру, африканская "Кармен" два года назад ослепила жюри так, что оно не заметило сокуровского "Солнца"? И почему с той поры, как на Берлинале сменилась команда отборщиков, а главным экспертом по России стал эмигрант Никитин, известный отменно плохим вкусом, русские фильмы либо вообще не пускают на фестиваль, либо пускают экзотику, секс-меньшевистское кино типа "Гололеда" или "Я люблю тебя"? Год 2007-й, как я уже писал, тенденцию укрепил документальным фильмом о том, как в Москве разгоняли гей-парад.
Смотрим попавших в конкурс счастливцев. Вот драма бразильского режиссера с фаст-фудовским именем Чао Гамбургер под лапидарным названием "Год, когда мои родители уехали в отпуск". До нее 45-летний Гамбургер делал только рекламу и детские фильмы. В центре сюжета снова дитя - 12-летний Мауро, большой любитель футбола. Действие происходит в 1970-м, и вступительный титр информирует о первом человеке на Луне, разгуле тоталитарных режимов и мировом футбольном чемпионате. В первом же кадре папа с мамой сообщают Мауро, что едут в отпуск, а он пока побудет в Сан-Паулу у деда. Привозят его к дедову подъезду и уезжают. И нам уже страшно за брошенное на произвол судьбы дитя. А дед в этот момент, как назло, умер.
Вы поверите в такое? И никто не поверит, что любящие папа с мамой бросят ребенка, не потрудившись пройти несколько метров, чтобы передать деду с рук на руки. А раз так, то и всему дальнейшему верить невозможно.
Затем Гамбургер последовательно затрагивает ряд таких глобальных тем, как разница в культурных традициях евреев и гоев - то есть всего прочего человечества. Мальчуган попадает в круг бразильских евреев, которых больше потрясает не то, что он мочится в фикус, а то, что он не обрезан. И его постепенно обращают в новую жизнь: он учится утром есть рыбу, а днем носить кипу. Но квартал оказывается мультинациональным, и все культурные традиции евреев, итальянцев, греков и африканцев сходятся в общей любви к футболу. Причем по периферии фильма все время бродит призрак коммунизма, и не исключено, что уехавшие в отпуск родители на самом деле прячутся от тоталитарной охоты на ведьм. Конечно, эта густо этнографическая картина в какой-то степени передает смешной бытовой абсурд еще одного котла, где варятся многие и разные нации. Но так как единственная линия, которая прочерчена достаточно внятно, - это объединяющий всех футбол, то итогом фильма и его открытием, вероятно, является старый олимпийский лозунг "О спорт, ты - мир!", который почему-то решил экранизировать Чао Гамбургер.
Русские фильмы либо вообще не пускают на фестиваль, либо пускают экзотику, секс-меньшевистское кино типа "Гололеда" или "Я люблю тебя"
Получился идейный фаст-фуд. Остается понять, зачем его взяли в конкурс - как еще одно искупление чувства вины немцев перед евреями, или просто новая администрация Берлинале из всех кино считает важнейшим футбол? Напомню, что в прошлом году картина о праве хорватских женщин играть в футбол даже взяла "Золотого медведя".
Напомню также, что в этом году фестиваль не счел возможным принять в конкурс новую работу Киры Муратовой. Жаль, что у нее нет псевдонима типа "Хай Сэндвич" и она не умеет экранизировать лозунги.
А вот по поводу конкурсной ленты "Я - киборг, и это хорошо!" и вопросов таких не возникает - перед нами возможный кандидат в призеры. Эту хулиганскую комедию неожиданно для своих поклонников снял любимец Тарантино кореец Пак Чхан Ук. Его имя связывали с такими беспощадно жестокими картинами, как "Сочувствие госпоже Месть", "Олдбой" и "Сочувствие господину Месть". И вдруг - теплая, человечная, очень смешная, необыкновенно обаятельная и музыкальная история любви.
Кино Востока - Китая, Тайваня, Южной Кореи - так быстро и уверенно стало завоевывать мировые экраны потому, что никому не пытается подражать. Оно сумело обогатить не только киноязык, но и общественное сознание своими подходами к жизни, колоритностью и глубиной необычных для Европы и Америки национальных характеров и традиций. Сама психофизика лучших актеров Востока обладает неведомой Западу тайной, и потому именно они теперь играют в западных картинах самых закрытых и загадочных персонажей. Если тот же "Киборг" разыграть силами американских, к примеру, звезд, то будет принципиально другая картина, как это случилось, например, с хорошим и выдвинутым на "Оскара" фильмом Скорсезе "Отступники", который, при всех своих достоинствах, сильно уступает гонконгскому оригиналу - "Двойной рокировке".
Обитательница дома умалишенных Юн Гун решила, что она - киборг. Киборги живут на батарейках, им не нужно есть рис. Поэтому девушка и не ест, а подзаряжается от радиоприемника. И вопреки усилиям персонала тощает на глазах, может даже умереть от истощения. И умерла бы, кабы не товарищ по несчастью Иль Сун Пак, который решил, что он профессиональный вор и умеет стибрить человеческую индивидуальность. А раз умеет стибрить, значит, умеет и вернуть - он и вернет девушке Юн Гун способность есть рис и подзарядит ее батарейки любовью. Это, так сказать, сюжетная канва. Есть вокруг и быт человеческого безумия с его абсурдятиной, неизменно доброй и смешной. Персонажи дурдома не патологичны - просто человеческие качества в них выражены в чистом виде, как это бывает в зверушках: незамутненное простодушие или склонность к тайным, но всем очевидным интригам. Обстановка по чистоте красок почти из мультфильма. Есть, конечно, и неизбежная кровища, но смешно избыточная, как в "Килл-Билле": у девушки-киборга из пальцев вырастают пистолетные дула, во рту бренчит патронный барабан, и она без всяких на то оснований все время расстреливает окружающих. Этот мотив девушки-автомата, как рассказал режиссер, впервые возник в его сне, навеянном, возможно, все тем же Тарантино.
Возник совершенно условный мир - прозрачный, как модель человечества, сделанная из стекла и света. В нем возможно что угодно: пара влюбленных вообще может оказаться в космическом одиночестве, когда кругом только звезды, причем идет дождь и ветер срывает тент, укрывший их любовь от невзгод. И вот этот кадр уж точно не смогли бы сыграть никакие другие актеры - образ беззащитной нежности стал бы пошлятиной. Но Пак Чхан Ук сделал гениальный кастинг: взял восходящую корейскую звезду Су Цзюн Им с ее красотой вечно обиженной куклы, а ее спасителя сыграл не менее юный Цзи Хун Цзюн - поп-кумир корейской молодежи, выступающий под псевдонимом Rain (Дождь), отчего сцена с ливнем приобретает еще и некий капустнический смысл. Оба показали высший класс комедийного мастерства, их лица читаешь как книжку Джерома Джерома, где каждый мелодический извив сюжета как на ладони, причем все это парадоксально, смешно и нежно. Есть еще музыкальные номера, которые тоже всегда возникают неожиданно и своими то венскими, то тирольскими звучаниями сообщают веселому абсурду оттенок глобальности. Картина поначалу ошарашивает, потом втягиваешься и к концу решаешь, что ее нужно будет непременно смотреть снова.
"Я хотел, чтобы эта картина показала светлые стороны моего в общем довольно мрачного творчества", - с полным сознанием собственной значительности заявил режиссер. Перспективы фильма в прокате оценивают весьма кисло: для фанов "Трилогии о мести" он слишком неожидан, для непредвзятых зрителей - слишком радикален. Надеются только на международную известность Рэйна-Дождя.
Российская Газета Ру
Валерий Кичин
