15 февраля 2007 г.
Александр Балуев: «Польским паном я не стал»
Роль генерала в «Московской саге» сделала Балуева любимцем женщин
АЛЕКСАНДР Балуев сегодня — один из самых востребованных актеров отечественного кино. Хотя первую известность ему принесли голливудские фильмы «Миротворец» и «Столкновение с бездной», прошедшие в середине девяностых годов в российском прокате.
Популярностью на родине актер обязан фильмам «Мусульманин», «Благословите женщину» и сериалам «Московская сага» и «Гибель империи».
Несмотря на известность, Александр не тусовочный человек. Он очень редко дает интервью, его не увидишь на различных телевизионных ток-шоу, актер не мелькает на модных презентациях. Александр предпочитает уединенную жизнь в деревне в кругу семьи.
— АЛЕКСАНДР, какие последние работы в кино вспоминаете с удовольствием?
— Снялся у Звягинцева в картине «Изгнание» ( рабочее название. — Авт.) и у Аллы Суриковой в фильме «Вы не оставите меня». И только что завершил работу над ролью Свидригайлова в «Преступлении и наказании» у Дмитрия Светозарова.
— Свидригайлов? Однако зритель уже привык к вашему положительному образу. Теперь, получается, увидим вас совершенно иным?
— А Свидригайлов будет тоже положительный. Ничего такого ужасного в нем, на мой взгляд, нет. У Достоевского кого ни копнешь, какого-нибудь мужичка, — обязательно он с тем или иным изъяном, поэтому выделять Свидригайлова из этого ряда как-то особо и рисовать его этаким слюнявым сластолюбцем мне не хотелось. Это все школьный бред, который преподавался нам по литературе. А Раскольников, зарубивший топором человека, — хороший? Если судить о нем по-человечески, так просто ублюдок.
— Много импровизации вложили в этот образ?
— Не до того было. Я так уже отвык от хороших классических текстов и литературных оборотов, что мозгам было очень непривычно все это переваривать. Сейчас ведь большая редкость — долго изъясняющиеся на экране герои. Диалоги передают в основном информацию, а не переживания героев. Не могу сказать, что Достоевский — мой любимый писатель, но работать было довольно интересно. Я спросил у режиссера, когда он предложил мне Свидригайлова: «Вы уверены, что я это сыграю?» Он ответил: «Да».
— Говорят, жена вас не узнавала, когда вы рыжий и небритый приезжали на день-два домой?
— Если не узнавала — значит, все в порядке, роль получилась (смеется).
— Легко ли выбрать хорошую роль для себя? Если ориентироваться на то, что идет по телевизору, все дудят в одну дуду: либо мелодрамы, либо убийства и менты. Разнообразия нет совершенно.
— Так оно и есть, все в одну дуду так и продолжают дудеть. Но появляются какие-то хорошие вещи в кино. Например, у Хотиненко я снялся в исторической картине «1612 год». Картина рассказывает о том времени, когда на Руси было безвластие, смута.
— У вас жена — полька, наверное, вам эта тема в какой-то мере близка? Вы в этой картине на чьей стороне: на стороне Польши или на стороне Руси?
— Ни на чьей. Я просто разбойник, который шатается по лесам и всех грабит без разбору. Это даже не роль, а небольшой эпизод.
— Вы снимались в Голливуде. Поступают ли вам еще предложения из-за океана?
— Поступают, но неинтересные. Предлагают все то же самое — плохих русских. Не могу сказать, что я такой уж патриот, но играть одно и то же не хочу, к тому же еще и на чужом языке, что требует колоссальных усилий. Те, кто амбициозен и мечтает мир завоевать, тот стремится в Голливуд. А я себя в таком качестве не вижу.
— Гонорар не прельщает разве?
— Ой, это все так преувеличено! Все это слухи, о каких-то там баснословных гонорарах в Голливуде.
— Вы живете за городом. А многие из ваших коллег говорят, что для мобильности нужно жить в городе, иначе что-то упустишь в профессии. Как вы везде успеваете, ведь сейчас вы — один из самых востребованных актеров?
— Да как-то само собой все и устроилось. И оторванным от жизни я себя вовсе не чувствую. К тому же за городом удается хоть как-то отдыхать. Конечно, огромную роль играет моя жена Мария, которая идеально ведет дом. Это — важнее всего.
— При такой занятости успеваете следить, как дочь растет?
— Когда она была меньше, менялась разительно. Я отсутствовал всего два-три дня, возвращался — уже другой ребенок. Сейчас Марусе три года. Мы определили ее в детский сад, у дочки идет активное накопление жизненного материала. Едем как-то с ней по Рублевке на машине. Она сидит сзади. Увидала гаишника и делает свое умозаключение: «Вот милиционер. Он все видит». Потом помолчала и добавила: «И бог все видит. Но только когда тучи на небе, он ничего не видит». Или проезжаем мы территорию конезавода. На лугу пасутся лошади, а на главной площади стоит памятник — бронзовый конь. «Ой, какие красивые лошадки!»- заинтересовалась дочка. Потом увидала памятник, озадачилась на секунду и выдала: «А это — тоже лошадка, но она несвежая».
— Недавно вы завели собаку — лабрадора. Почему именно эту породу?
— Лабрадора я завел, скорее, не для себя, а для ребенка. Лабрадоры — умные, добрые и не требуют особой дрессуры. Еще у нас в доме живут кот и кошка, которой исполнилось 14 лет.
— Вы часто бываете на родине жены в Польше. Насколько близка теперь вам эта страна и что в вас появилось польского?
— Польским паном я не стал (разводит руками и улыбается), а в поляках мне очень нравится их отношение к собственной земле. Как любовно они ухаживают за своими садами, как умеют организовать в доме тот мещанский — в хорошем смысле слова — быт, который и дает человеку настоящее чувство защищенности и покоя.
Наталия КОРНЕЕВА
Фото С. ИВАНОВА, PhotoXpress.ru, ИТАР-ТАСС, И. ПИСКАРЕВА
АИФ Ру
