19 февраля 2007 г.
Берлин купился на китайское
57-й Берлинский кинофестиваль завершился победой фильма Ван Цюаньаня "Замужество Туйи", что стало хорошим новогодним подарком для китайцев. Третий раз свидетелем их триумфа на Берлинале стал АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Вечер закрытия прошел на фоне драконов. Китайский Новый год широко и красочно отмечали в городе, так что на обычно свободных берлинских улицах возникли пробки. В воскресенье опять было перекрыто движение, и фестивальные гости с трудом разъезжались – теперь уже из-за карнавала. Однако на Берлинале китайский календарь доминировал над григорианским.
Решения жюри, возглавляемого американским режиссером Полом Шредером, не отличались ни эстетическим чутьем, ни адекватностью. И дело вовсе не в пресловутом диктате политики, а в том, что просто-напросто без наград оказались лучшие фильмы. Это показанные в последние дни костюмно-любовные драмы "Не тронь топор" Жака Риветта и "Ангел" Франсуа Озона (последняя закрывала фестиваль). Французы, чье присутствие было в Берлине столь настойчиво и заметно (всего в разных программах участвовало 34 фильма), в очередной раз остались с носом. Прокатили и зрительскую фаворитку "Ирину Палм" (см. Ъ от 16 февраля); слабым утешением оказался приз, присужденный ей читателями газеты Berliner Morgenpost. Под занавес Берлинале появился еще один фильм, который по амбициям и качеству режиссуры вполне мог претендовать на "Золотого медведя": это исторический гротеск Иржи Менцеля "Я обслуживал английского короля" по роману Богумила Грабала – о злоключениях официанта-авантюриста, метящего в миллионеры, на фоне сменяющих друг друга тоталитарных режимов. И классику чешской новой волны, оказавшемуся в неожиданно прекрасной форме, приз присудили только критики из ФИПРЕССИ – в то время как официальное жюри показало фигу.
Из тех же, кто награжден, стопроцентно заслужил приз Альфреда Бауэра (за стилистическое новаторство) только кореец Пак Чан Вук, представивший романтическую киберкомедию "Я киборг, но это нормально". Ни один из присужденных "Серебряных медведей" не бесспорен, даже за мужскую роль хорошему аргентинскому актеру Хулио Чавесу (фильм "Другой"), а награждение этой экзистенциальной драмы "о мужском желании и декадансе тела" еще и Гран-при жюри – явный перебор. Израильтянин Йозеф Седар признан лучшим режиссером за военную драму "Бефорт": картина сильная, снятая со знанием дела (Седар сам участвовал в первой израильско-ливанской войне), но и у этой награды были серьезные альтернативы.
В то время как конкурс был буквально набит отличными женскими ролями, победительницей оказалась Нина Хосс со своей культурной, но скромной работой в фильме "Йелла": кость, брошенная немецкой киноиндустрии. Между тем гораздо более яркие "Фальшивомонетчики" остались ни с чем – возможно, потому, что фильм не совсем немецкий, а немецко-австрийский. Еще один "Серебряный медведь", присужденный "Ложному искушению" Роберта Де Ниро (за выдающийся художественный вклад, выразившийся в актерском ансамбле),– тоже не совсем безупречный ход. Все знают, что президент жюри Пол Шредер – давний друг господина Де Ниро, написавший сценарии "Таксиста" и "Бешеного быка" – визитных карточек актера. Наконец, британец Дэвид Макензи удостоился еще одного "Серебряного медведя" за использование музыки в фильме "Хэллэм Фо", жалком подражании классическому "Подглядывающему Тому". Впрочем, несмотря на многие несогласия с вердиктом жюри, в нем можно отыскать определенную логику: Пол Шредер поддержал большей частью кино об аутсайдерах и кризисе идентичности – такое, какое он сам снимает.
Не бесспорен и "Золотой медведь". Победившее всех "Замужество Туйи" Ван Цюаньаня – качественное социально-этнографическое кино, но отнюдь не шедевр. Прошло ровно 19 лет с тех пор, как китайская кинематография получила первые знаки признания в Европе. Фильмом-паровозом стал "Красный гаолян" Чжан Имоу, сенсационно победивший в Берлине и затмивший даже полочного советского "Комиссара". Сначала никто не мог понять, что это означает в китайских параметрах – выдающееся свершение или типовой образец местной продукции: европейские критерии по отношению к восточной terra incognita не работали. Но берлинский "Золотой медведь" стал знаком качества нового глобального брэнда. Кино континентального Китая вышло из коммунистической резервации в самый центр мировой художественной моды. Спустя пять лет, в 1993 году, в Берлине вручили сразу двух "Золотых медведей" – китайцам и тайваньцам, тогда взошла международная звезда автора "Свадебного банкета" Ан Ли.
"Замужество Туйи" содержит многие компоненты классических китайских картин: это красочность, поставленный в центр выразительный женский образ и актуальность социально-экологической проблематики: действие происходит в монгольской степи, уклад жизни которой быстро разрушается под напором индустриализации. После недавней победы в Венеции китайского же "Натюрморта", где в другом повороте присутствует та же антиглобализационная тема, можно говорить о новом витке кинематографической моды. Это – китайское, как писал поэт Пригов. Чтобы оно стало тотальным, китайскому фильму осталось победить в Канне.
В свое время первый китайский сезон пришел на смену перестроечному русскому. О том, почему столь скупо и однобоко было представлено на нынешнем Берлинале российское кино и какую реакцию это здесь вызвало, читайте в следующем номере Ъ.
Коммерсант Ру
Китайский режиссер Ван Цюаньань («Замужество Туйи») не может нарадоваться на своего «Золотого медведя»
Фото: AP
