Актеры

Актриса театра-студии киноактера.

Сайт: People's History

Биография
Родилась в Москве.
Окончила Всесоюзный государственный институт кинематографии (1971, актерская мастерская С. Герасимова и Т. Макаровой).
Актриса театра-студии киноактера.
Лауреат Гос. премий СССР (1971 - за участие в фильме "У озера"; 1985 - за участие в фильме "Берег").
Народная артистка РСФСР (1984).
Премия кинофестиваля в Карловых Варах (1970) за лучшую женскую роль (фильм "У озера").

Сайт: Аргументы И Факты
Статья: Наталью Белохвостикову по телефону часто путают с дочерью

- Наталья Николаевна, вы суеверный человек?
- То, что хочется, то, что дорого, - пытаешься не разговорить, не "растащить на кусочки", не разболтать. В жизни любого человека есть мечты, удачи, проблемы, неприятности, трагедии... Я считаю, что это не должно быть предметом чьих-то разговоров, обсуждений. Может быть, это заложено в моем характере. Папа дипломат, а это особая, уникальная профессия. Наверное, что-то передалось мне.
- Вы вместе с родителями жили за границей?
- До пяти лет я прожила с ними в Лондоне, потом мы вернулись. Через несколько лет родители уехали в Швецию, а я осталась в Москве с моей любимой, замечательной, но малограмотной бабушкой. Я переходила в пятый класс, а в Швеции было только четыре. К родителям приезжала на каникулы. Такое странное детство: при живых родителях я была далеко от них. Тогда еще не было кодов, чтобы набрать номер и тут же соединиться с нужным тебе городом. Приходилось заказывать переговоры и ждать день, два, пять... Как Бог даст. Порой соединяли в пять утра и поговорить можно было всего три минуты. Я была замкнутая, тихая, домашняя девочка. Больше общалась с книжками, чем с ребятами, и безумно скучала по родителям.
- Вы учились в обычной школе?
- Нет, в самой знаменитой московской английской спецшколе. Сейчас, когда я прохожу мимо нее, вижу, как охранники встречают детей. А тогда каждое утро у калиточки стоял директор школы Антон Петрович Полехин. Он знал по имени всех ребят и каждому говорил: "Доброе утро". Именно он позволил мне закончить школу экстерном, поверил в меня и сказал: "Дай тебе Бог". Ведь весь 10-й класс я учила ночами физику, химию, литературу, все, что положено в общеобразовательной школе, а параллельно ходила во ВГИК на курс Сергея Герасимова.
- А родители не отговаривали вас от выбранной стези?
- Это были мудрейшие люди. Ни разу в жизни не слышала от них слова "нельзя". Я жила рядом с ними, дышала одним воздухом, они мне верили. Конечно, для них был шок: в 16 лет ребенок из дипломатической среды пытается попасть совсем в другую сферу, другой круг. Но они сказали: "Хорошо. Всем, чем можем, мы будем тебе помогать". Мамочка, чтобы немножко дать мне отдохнуть, подышать свежим воздухом, выходила со мной в два часа ночи гулять. Перед глазами у меня уже все плыло от формул, теорем, занятий... Но помощь я видела всегда.
- С мужем, режиссером Владимиром Наумовым, вы познакомились на съемках?
- Нет, в его фильме "Легенда о Тиле" я снялась уже будучи его женой. У нас тогда только-только родилась дочка. А познакомились мы, когда летели в Югославию на Неделю советского кино.
Владимир Наумович вообще персонаж очень замечательный своими шутками, какой-то неуемностью, остроумием. Как раз за несколько дней до нашего знакомства он, под гипнозом, бросил курить, хотя курил с 14 лет. Но я этого не знала. И вот в течение всего полета он крутил в руках сигарету, вертел, нюхал и... выбрасывал. Ему предлагали закурить - и история повторялась. Ну странно себя вел персонаж. Я не понимала эти манипуляции. Так за всю совместную жизнь я ни разу не видела его с сигаретой.
- Это была любовь с первого взгляда?
- Не могу сказать, что тогда это был какой-то шок у того и другого. Но... когда Володя уезжал, то ходил с огромной сумкой и менял деньги на 15-копеечные монеты. Носил с собой эти килограммы пятнашек и постоянно мне звонил. Мы сутками разговаривали по телефону. Наверное, так и надо. Я уже не помню времени без Володи. Мне кажется, что он всегда был и все, что в жизни происходило, - связано с ним, благодаря ему. Даже когда мы находимся на расстоянии - знаем, что друг с другом происходит. Порой бывает: подхватываем фразу - начинает один, заканчивает другой. Есть неоценимо дорогие моменты, которые рождаются, когда люди долго вместе и очень любят друг друга.
- У вас с мужем большая разница в возрасте. Это не мешает в жизни?
- Не только не мешает, я ее просто не ощущаю. Белой завистью завидую Володе, видя его неуемный темперамент и интерес к жизни. Человек одну картину закончил, другую заканчивает, пишет сценарии, ведет бесконечные переговоры, достает деньги на следующую картину, у него есть курс в институте, масса обязанностей, обязательств, по ночам он пишет гениальные картины (рисует. - В. В.), ни на секунду не "замирает", не умеет отдыхать, не знает, как это. Человек, который не сникает ни при каких обстоятельствах. Это от Бога, наверное. Я несколько другая. Мне надо остановиться, отдохнуть, подумать. Володя все время заставляет меня встряхиваться.
- Не было сложно работать, имея на руках крошечного ребенка?
- Я начала сниматься, когда Наташеньке было только три недели, а через три месяца уехала на съемки. Это не то что сложно, это была просто катастрофа. Все деньги, которые я зарабатывала, "съедали" те же 15-копеечные автоматы. Я очень сожалею, что до конца не прочувствовала, не ощутила то, что мать может ощутить, находясь рядом со своим ребенком. Я была очень молодая, а понимание многих вещей приходит только с возрастом. Но я никогда никому чужому ни на один день не отдавала Наташеньку, только своей маме, которой бесконечно благодарна. Она всегда "подхватывала" меня, когда я уезжала. И откуда бы я ни прилетала, в любое время ехала сразу к маме - забирать дочку. Но все-таки что-то ушло в душе. Я что-то не увидела. То, что у Наташеньки появился первый зубик, мама прокричала мне в трубку. Я не видела ее первые шаги... Мне очень жалко эти секунды, минуты, которые никогда не вернутся. И поэтому я до конца не понимаю, что такая чудная девочка рядом. Сейчас она самый близкий человек на свете. Может быть, это компенсация того, что не случилось тогда.
- Наталья Николаевна, почему вы решили назвать дочь Натальей?
- Володя так сказал. Я знала, что будет девочка, он знал, что Наташа. По этому поводу он шутил: "Буду звать Наташа, обе побегут. С двух сторон". И действительно, бывают такие ситуации, когда обе бежим. К тому же у нас с дочкой очень похожи голоса. По телефону часто путают, и можно сколько угодно беседовать друг за друга.
- Вы часто снимаетесь в картинах мужа. У вас бывают творческие конфликты?
- Нет. Мы всегда идем навстречу друг другу. Потом я очень ему верю. Его слуху, его глазу, его знанию. Он - режиссер картины и знает что-то свое, только ему ведомое. Порой он прислушивается к моему мнению, учитывает его. Но он режиссер, он - главный.
- А кто берет на себя роль лидера в доме?
- Дома у нас все главные. У нас полная демократия. Кто раньше пришел, тот приготовил поесть. Кто захотел прибраться, тот и прибрался. Когда Володя уезжает, все время хочется быть рядом, каждую минуту что-то рассказать. Так случилось, что мы очень "спаяны". Он по моему "алло" уже знает, "что" и "как".
- У вас часто бывают гости?
- Постоянно. Я люблю, когда дома люди, приятное общение. Люблю, когда пахнет домом и дома вкусно пахнет. Вообще дом - мой спаситель. Здесь тихо, уютно, спокойно. Здесь я возрождаюсь.
- А где вы проводите отдых?
- Володя абсолютно городской житель. У нас даже нет своей дачи. У моей мамы дача, так Володя не был там уже несколько лет. Он совершенно не умеет отдыхать. Для него отдых - работа. И я стараюсь от него не отдаляться. Не люблю быть порознь.

Автор: Михаил Ламцов
Сайт: Комок
Статья: Барышня и хулиган

Владимир Наумов
На вопрос, сколько лет нужно, чтобы обучить кинорежиссера, Сергей Эйзенштейн ответил: триста лет. В послевоенные годы ВГИК был полон вернувшимися с фронта солдатами и офицерами: Басов, Чухрай, Озеров, Бондарчук, Ростоцкий... Были и "статские рябчики", вчерашние десятиклассники: Параджанов, Хуциев, Рязанов, Кулиджанов, я. Наш учитель Игорь Савченко называл нас "конгломератом безумствующих индивидуальностей". Мы снимались у него в массовках. Однажды на съемках "Тараса Шевченко" разразился ураган. Через полчаса он стих, и Савченко крикнул: "Алов и Наумов, тащите гроб". Так я впервые услышал наши две фамилии произнесенными вместе...
Наш первый фильм ("Тревожная молодость") -- романтический, светлый, озорной. Но уже второй ("Павел Корчагин") вызвал бурю возмущения: "А так ли закалялась сталь?"
Бросьте вы этот ваш "мрачнизм", -- говорил симпатизировавший нам Пырьев.
"Мир входящему" тормозили уже по другой причине.
Положительный герой должен быть более привлекательным, -- убеждала нас Фурцева. И наконец открытым текстом: -- Актер Рыжов, играющий вашего майора, очень похож на товарища Хрущева!
Расправились с фильмом жестоко: было напечатано мизерное количество копий, он был запрещен для показа в армии ("Это оскорбление нашего оружия!") и по телевидению. Но изруганный, истерзанный фильм на кинофестивале в Венеции был назван "абсолютно лучшим" (при Сталине ничего подобного произойти не могло!) Именно после этого меня назначили художественным руководителем Творческого объединения киностудии "Мосфильм". Тарковский пришел с идеей "Рублева" -- переговоры состояли буквально из трех слов:
Сумеете пробить?
Да.
Мы сдержали слово, хотя сопротивление было страшное. Пробили и "Солярис", и "До свидания, мальчики" Барнета, и "Время, вперед" Швейцера, и "Июльский дождь" Хуциева. Для запуска фильмов применялись всевозможные уловки и обманы: метод "удава", "зайца", "ящерицы" (оставить хвост, то есть пойти на мелкие уступки, чтобы сохранить картину). А наш "Скверный анекдот" был запущен в производство исключительно благодаря невежеству начальства. Оно просто не читало рассказа Достоевского и не знало, о чем там речь. "Ну, слава Богу, пусть эти ("эти" -- мы с Аловым) снимут анекдот, а не лезут в серьезные государственные дела". Опомнились они, когда фильм был уже готов. Набитый до отказа просмотровый зал, накаленная атмосфера... Генрих Белль сказал нам в кулуарах:
Фильм закроют. Выпустят лет через двадцать. Если это произойдет, считайте, что в вашей стране наступила демократия.
Западногерманский писатель ошибся на два года. Саша Алов до премьеры не дожил. А выход "первой жертвы массовой киноказни 60-х годов, первенца полки" на экраны и в 1987 году сопровождался оживленными спорами и даже бранью. Что же говорить о 60-х! "Бег" -- первая в стране попытка экранизации опального Михаила Булгакова -- потребовал трех лет только на "пробивание". Наконец началась счастливая работа. Литературный консультант, вдова писателя Елена Сергеевна, умела создать ощущение "присутствия" автора. Иногда, посмотрев материал, она говорила мне:
Нет, Володичка, этот эпизод надо поправить.
Но почему? Вчера он вам нравился!
Михаил Афанасьевич так решил, сегодня ночью. (Муж часто снился ей, и она придавала этому особое значение.)
Когда картина была готова, Булгакова пригласила нас назавтра к себе на обед. Я провожал ее до такси.
Володичка, а почему вы в траурной рубашке?
Что вы, просто черная рубашка.
Нет, траурная.
Последние слова, которые я слышал. Утром позвонили: умерла... И на фильм навалилась цензура. Нас обвиняли в сочувствии белогвардейцам, в том, что они у нас больно уж человечны, слишком страдают, что генерал Чарнота вызывает симпатию. Спасло "Бег" чудо: в самолете высокий чиновник предложил мне партию в домино, я договорился на "американку" (исполнение любого желания выигравшего) и, не умея играть, победил!
Мы с Аловым мечтали снять еще "Мастера и Маргариту", но это оказалось непробиваемо. Зато один из карандашных набросков к фильму выпросили на выставку-аукцион рисующих кинематографистов. Я категорически не хотел с ним расставаться и согласился лишь после обещания: вернем. Гарантией тому была непомерная цена. Все шло своим чередом, на сцену выносили писанные маслом картины в рамах. И вдруг показывают листок писчей бумаги, объявляют: "Пилат!" -- и называют цену. Зал ахнул и захохотал, все подумали -- розыгрыш, так как нарисованную тушью фигуру можно было разглядеть лишь с близкого расстояния. Внезапно в задних рядах поднялся худой человек в черном свитере. Никто не успел сообразить, как рисунок был куплен и незнакомец исчез, не оставив ни имени, ни адреса. Друзья шутили, что он исполнил поручение самого Воланда.
Наталья Белохвостикова
С детства помню лондонские туманы, завывание ветра в камине. Но я всегда знала, что я москвичка, наш дом в России, там идет снег и живут бабушка и дедушка. В советском посольстве мы любили смотреть кино, в основном комедии с Луи де Фюнесом и английские фильмы, -- чтобы лучше усвоить язык. Нашими не баловали: в СССР была эпоха малокартинья. Но уж если привозили, радости не было предела. После "Свадьбы с приданым" я, 4-летняя, вставала в позу и распевала:
Хвастать, милая, не стану,
знаю сам, что говорю.
С неба звездочку достану
и на память подарю...
Больше я себя такой раскованной не помню. Мне прочили будущее по аналогии с карьерой мамы и папы: институт иностранных языков или МГИМО. Когда родителей перевели в Швецию, где русской школы при посольстве не было, пришлось вернуться в Москву. Я училась в дружном классе 20-й школы, которую несколько лет назад окончил Никита Михалков. Строгая учительница литературы его боготворила (он тогда уже снялся в "Я шагаю по Москве"), и когда во время урока его голова просовывалась в класс, она расцветала и становилась добрейшим созданием. У нас постоянно готовились представления, но даже мысли выйти на сцену у меня не возникало. Какие звезды на небосклоне сошлись, что я со своей стеснительностью поехала во ВГИК?!
Однажды в Стокгольм, где я жила у родителей во время летних каникул, приехала съемочная группа фильма "Верность матери": режиссер, оператор и художник с... костюмами героев (на приезд актеров не нашли денег). Марк Донской обратился за помощью к отцу, но тот отказался дать посольских ("Все работают") и предложил поискать исполнителей среди детей. На роль 75-летней Марии Ульяновой режиссер выбрал 13-летнюю меня. Я в первый раз встала на каблуки, на меня надели длинное платье, загримировали. Снимали проходы по булыжным мостовым, проезды в пролетке, зонтиком я прикрывала лицо... А в конце 9-го класса Донской пригласил меня с родителями на просмотр картины, и в коридоре киностудии имени Горького мы встретили Герасимова. Марк Семенович шутя показал на меня:
Вот молодые кадры в актрисы хотят.
Жалко, я уже курс набрал. Ну, хотите, приходите посмотреть.
Тоже вроде не всерьез... Но я уже заразилась: собирала вырезки из журналов, книг, газет -- любую информацию о кино. Позвонил Донской:
Герасимов спрашивает: "Где эта большелобая девочка? Пусть зайдет в начале учебного года".
1 сентября я стояла в сторонке, наблюдая за студентами. Наташа Гвоздикова, Наташа Аринбасарова, Наташа Бондарчук (потом наш курс назовут "курсом четырех Наташ"), Коля Еременко, Вадим Спиридонов, Талгат Нигматуллин, Сережа Никоненко. Вообще-то категории вольнослушателей во ВГИКе нет, но для меня сделали исключение. И началось: днем -- танец, вокал, уроки мастерства, репетиции; вечером и по ночам -- школьные уроки. Я ходила с косой до пояса, однокурсники подтрунивали надо мной (им нравилось смотреть, как я заливаюсь краской) и до выхода фильма "У озера" всерьез не воспринимали. 1 ноября 1968 года, сдав вступительные экзамены, я стала полноправной студенткой ВГИКа (и лишь через много лет узнала, что Герасимов писал ректору письмо с просьбой зачислить Н. Белохвостикову "ввиду ее выдающихся способностей". Теперь моего учителя нет на свете, но слова эти согревают и помогают в трудную минуту).
В экспедицию на Байкал со мной поехала мама. Думаю, без нее я не выдержала бы физически. Я возвращалась со съемки, ложилась пластом и первый час только смотрела в потолок. Раз в неделю в поселок привозили мясо, раз в сутки -- хлеб, за всем выстраивалась очередь. Питаться в чайной было опасно для жизни. Мама на маленькой плиточке готовила еду в номере. Наш "отель" -- по существу барак -- стоял рядом с другими бараками, между ними в ряд туалеты -- четыре кабины в одну сторону, четыре в другую. Однажды ночью все проснулись от страшного крика: между домами металась женщина, за ней гнался ее муж. Он кричал, что она выпила его одеколон, она -- что не пила...
Историю непростых отношений Лены Барминой и Василия Черных играть было очень трудно, потому что в фильме нет ни слова впрямую о чувствах. За строчками Блока я спрятала признание в любви к герою Шукшина, который слушал их, замерев у двери и боясь поверить, что правильно понял. Никогда с тех пор, сама не знаю почему, я не читала "Скифов" вслух, хотя зрители во время встреч постоянно просят об этом. С "Озера" у меня осталась вертикальная морщинка на лбу: Герасимов хотел, чтобы она была у Лены, и я часами сидела перед зеркалом, хмуря брови.
Когда фильм вышел на экран, жизнь моя очень переменилась. Я стала терять людей: в искусстве страшен неуспех, но если что-то удается, это тоже не проходит бесследно. Но на курсе у нас царила атмосфера братства, все болели друг за друга, во время показов помогали подобрать костюм, загримироваться. Ощущение родства не проходит и теперь (к сожалению, встречаемся редко, на бегу) -- "герасимовцы" разных выпусков понимают друг друга с полуслова.
Картину "Надежда" Марк Донской снимал в Шушенском. Это был год, когда кругом горели леса и торфяники, и над селом висела сплошная дымовая завеса. Нельзя было открыть окно, потому что в комнату тут же налетали комары, а надо было беречь лицо, чтобы сниматься. Мы с Андреем Мягковым работали с чистой душой, не думая об идеологии, -- нас интересовали только человеческие отношения.
В этом году в моей жизни появился необыкновенный человек -- Владимир Наумов.
Интервью вдвоем
В.Н.
В первый раз я увидел свою будущую жену, когда в 63-м повез "Мир входящему" в Швецию. Сидим в кабинете у посла, дверь приоткрыта, вдруг мелькнуло что-то курносое и беленькое, с косой до пояса...
Н.Б.
Прошло несколько лет. Я летела с фильмом "У озера" в Югославию. Возле трапа нас познакомили с Наумовым, а в самолете места у нас оказались рядом. "Аловонаумов" ходили уже в "классиках", и я с почтением поглядывала на своего соседа. А он все время вертел в руках сигареты, разминал их, нюхал... Потом я узнала: он курил с четырнадцати лет, а незадолго до этой поездки к нему приходил гипнотизер ("Теперь курить не будете"). Он действительно с тех пор не курит.
В.Н.
В аэропорту я Наташу не помню. Когда нас знакомили, я так хотел курить, что ничего не соображал. Но в самолете разглядел и, расправившись со своими сигаретами, начал усиленно ухаживать за ней. По-моему, она приняла меня за сумасшедшего... Моя прежняя семья распалась шесть лет назад, и я думал, что никогда больше не женюсь. Мне нравилась свобода, в моей четырехкомнатной квартире почти ничего не было, в одной
комнате жил бурундучок, ко мне часто приходили гости. Но после этой встречи, уехав с Аловым в Пицунду писать очередной сценарий, я каждый вечер ходил звонить в Москву. Я купил у пожарника брезентовый мешок, наполнил его 15-копеечными монетами и носил его с собой, изумляя всех вокруг.
Н.Б.
Он звонил каждый день! И для меня будто мир открылся заново. Я приобщилась к тому, что Володя, человек старше меня, знал и любил. Он познакомил меня с Евгением Евтушенко, я увидела Высоцкого в "Гамлете" (потом он подвозил нас домой на своей машине). Свадьба у нас прошла скромно и тихо, но люди были действительно близкие: Алов, Герасимов, Макарова, Ульянов...
В.Н.
Имя дочери выбрал я. У меня была корыстная цель: когда я позову: "Наташа!" -- прибегут сразу обе. А получилось -- ни одна не бежит. Каждая думает, зовут не ее. Наша дочка впервые снялась в кино ("Тегеран-43"), когда ей было 5 лет.
Н.Б.
Мне в детстве мир кино представлялся феерической сказкой. А Наташа с самого рождения знала, что это очень жесткая профессия и очень трудная жизнь. Мой муж уходит в 9-10 утра, появляется поздно вечером, не знает, что такое выходные. Одну картину снимает, другую завершает, третья -- в проекте. Но дочь самостоятельно выбрав свою судьбу, поступила тоже во ВГИК. Теперь я больше всего люблю то время, когда Наумов снимает фильм, а мы в нем -- снимаемся. Когда Наташи еще не было, нас привлекла идея снять хронику страшного и фантастического XVI века (вся Фландрия была приговорена к смерти за неповиновение испанской короне). На брюссельской премьере фильма "Легенда о Тиле" мы сидели рядом с королевой Фабиолой, а в гостинице нас ждали моя мама и наша годовалая дочка.
Некоторые эпизоды фильма "Берег" снимались в Германии. Тогда экспедиции за границу были редкими и "плотными", так как каждый лишний день обходился очень дорого. Мы с Борей Щербаковым много часов проводили за гримом, другие успевали что-то посмотреть, у нас же совсем не было времени. Снять грим тоже долгое дело, и однажды мы прямо после съемки отправились на экскурсию по Гамбургу. На нас с удивлением оборачивались: что это за пожилые люди прыткой походкой бегают по улицам?
В.Н.
Говорят, человек каждые семь лет меняется, полностью обновляются его клетки. А мне кажется, он остается самим собой. Поэтому, когда я снимал Наташу в ролях ее состарившихся героинь, мне не приходило в голову подменить ее другой актрисой.
Думаю, это необходимо лишь в случае, когда персонаж превращается из ребенка во взрослого... А незаменимые люди есть! На съемках "Берега" я осиротел: в последний съемочный день умер Саша Алов.
Н.Б.
Люди уходят... "Маленькие трагедии" -- последний фильм, в котором снялся Высоцкий. Швейцер три месяца боролся за то, чтобы снять его в "Дон Гуане". За Володю приходилось биться каждый раз. Его любили многие режиссеры, на него писали сценарии, а играли эти роли другие актеры. Но Швейцер убедил высокое начальство, что поэта должен играть поэт, что это счастливое слияние актера и роли. Высоцкий играл каждый дубль как последний, относился к себе беспощадно. Он приезжал на съемки с концерта, после съемок уезжал играть спектакль. Скрывая свой надлом, шутил, каламбурил, однажды прочел мне стихи "Про Дону Анну". "Перепиши мне!" -- попросила я. Он клятвенно обещал. Не успел... Осталась лишь фраза в памяти: "А Дону Анну я называл Наташей..."
Сразу после его смерти на картине "Незваный друг" я встретилась с Олегом Далем. Мое неравнодушие к нему началось еще с "Современника", куда я бегала смотреть спектакли с его участием. Олег все время расспрашивал меня о Высоцком, и видно было, что ему плохо душевно. Скоро Алов и Наумов, набиравшие во ВГИКе режиссерский курс, пригласили Олега преподавать актерское мастерство. Он с радостью откликнулся, ожил, занимался с ребятами увлеченно. И они его необычайно любили, ждали по ночам, когда он освободится и придет к ним. Потом Даль улетел в Киев на пробы и там умер -- меньше чем через год после смерти Высоцкого... В "Змеелове" я встретилась с замечательным актером Леонидом Марковым. Во время озвучания мы никак не могли включиться в работу -- все 8 часов он нас смешил. А сыгранную в картине роль умирающего словно спроецировал на себя -- скоро его не стало...
Над "Выбором" Наумов работал уже без Александра Александровича. Часть этой картины, карнавал, мы снимали в Венеции. Сюда приезжают со всех концов света, парад самых причудливых костюмов продолжается целую неделю. В костюмы наряжены и дети, и даже собаки. "Мне нужен снег", -- заявил однажды режиссер. "Какой снег?! Он здесь бывает раз в тридцать лет", -- рассмеялся помощник оператора, итальянец. А наутро я просыпаюсь и не верю своим глазам -- за окном идет снег! Наумова нет -- значит, уже что-то предпринимает. Выбегаю из номера, вижу одетую итальянскую группу -- вот в какие минуты ощущается братство людей кино. Во время карнавала жизнь в Венеции не прекращается ни днем, ни ночью, так что не надо было создавать особые условия, приглашать массовку -- мы снимали настоящий карнавал, внедряясь в кадр.
В.Н.
Говорят, что люди, занимающиеся творчеством, более жизнестойки, жизнецепки, чем люди, занятые обычной работой. Хотя, казалось бы, прийти на работу к 9 утра, в 6 вечера уйти домой -- такой образ жизни, по всем законам, должен способствовать прочности человеческого организма. Но нет... Есть тут какая-то тайна. Что-то такое есть в бесконечной смене впечатлений, в бесконечной череде людей, которые с тобой соприкасаются, в бесконечной смене мест и даже интересов, поскольку каждая картина втягивает тебя в свой мир. Этакий винегрет из разных людей, событий, стран, народов, эпох не дает мне возможности как-то... прикорнуть на диване. А еще -- бесконечная битва за то, чтобы снять картину. Раньше была борьба с цензурой. Теперь -- денежные проблемы. С цензурой, пожалуй, даже легче было справляться, потому что, скажем, министра можно было обмануть -- надо было знать его характер, слабости и т.д. А теперь господствует безликий рубль (или, вернее, доллар) - холодная, спокойная бумажка, без которой ничего не сделаешь. Нет его -- и кончилось кино. Парадоксальная ситуация: никто ничего не запрещает, а нового "Рублева" мы почему-то не сняли, даже не приблизились. Рискну высказать крамольную мысль: в условиях благополучия и безоблачности у нас на Руси шедевры не рождаются. Но до безоблачности далеко, постоянные стрессы у кинематографистов, так сказать, "национальный" вид спорта. Можно считать, что каждый день я по 3-4 раза прыгаю с парашютом, срываюсь с какой-то скалы, мчусь впереди Шумахера на гоночной машине и т.д. и т.п. Но я и не хочу отказываться от стресса. Пусть он будет! Пусть будет так, как будет. Единственное, что хотелось бы, -- чтобы была возможность снимать кино.
А Наташа?.. Есть актеры, независимо от таланта (он может быть блестящим), которые, отсняв свой эпизод, могут тут же закурить, заговорить о чем угодно. Они как бы "сбрасывают" с себя образ. Другие освобождаются с трудом. Наташа, придя домой после того, как прошло уже несколько часов после съемки, часто все еще остается "там". Помню, сняв трудную сцену, в которой Неле везет на тележке свою изуродованную инквизицией мать, мы вернулись в гостиницу. Я сел смотреть телевизор, а Наташа куда-то исчезла. Я не сразу нашел ее: она сидела в углу спальни, и ее всю трясло от пережитого на площадке -- роль не отпускала ее.
Н.Б.
Меня занимает вопрос -- почему актеров в средние века хоронили за кладбищенской оградой? За что их приравнивали к самоубийцам, колдунам и ведьмам? За какие грехи? Может быть, потому, что мы пытаемся заглянуть туда, где человеку не дано властвовать, пытаемся проникнуть за какую-то черту, когда примеряем на себя чужую судьбу... Но я никогда не ощущала, что занимаюсь греховным делом, может быть, потому, что в профессии притворяться не умею. Во всех своих фильмах я играла любовь. Эта тема неисчерпаемая, это то, из чего все рождается.
Недавно мы с Наташей получили приз по номинации "дочки-матери" -- так отмечают преемственность в кино.
Н.Н.
Фильм "Мадонна на асфальте" дорог мне тем, что мы впервые оказались на съемочной площадке вместе с мамой. Это огромное счастье, когда работа, дом -- все переплетено и неразрывно. Как мама, я играю в кино. Как папа -- снимаю кино. Сейчас я учусь на режиссерском факультете ВГИКа (мастерская Аллы Суриковой) и в качестве "пробы пера" сняла для телевидения фильм "Моя жизнь -- кино".

Сайт: Ах.. (Журнал)
Статья: Семейный альбом Наталии Белохвостиковой

Мой дедушка Дмитрий Осипович Белохвостиков происходил из ремесленников. Из города Павлова Нижегородской губернии. Знаменит тем, что был революционером и лично знал Ленина. В городе Павлове и по сей день существует улица его имени.
Бабушка Мария Алексеевна Белохвостикова умерла от туберкулеза еще до начала Великой Отечественной войны. Кроме моего папы у них был сын, которого я тоже не застала: он умер от туберкулеза совсем молодым. Говорят, он подавал большие надежды как музыкант.
Мой папа, Николай Дмитриевич Белохвостиков, тоже чуть не умер от этой страшной болезни. Во время войны он был направлен на работу в Канаду, и долгое путешествие морем с открытой формой туберкулеза чуть не стоило ему жизни.
Дедушку со стороны мамы звали Роман Михайлович Лямин. Он был инженером, работал в Москве, в Министерстве танковой промышленности. Бабушка Ульяна Титовна не работала. Когда она встретила дедушку, у того уже было двое детей, и она вышла замуж, как тогда говорили, "на детей". Их общая дочь, Антонина Романовна Лямина, - моя мама. После окончания института иностранных языков она поехала на работу в Канаду. Там и познакомилась с моим папой.
Я родилась в Москве, но в годовалом возрасте родители забрали меня с собой в Англию. Папа служил там посланником.
Я росла в Лондоне до пяти лет. Это была, с детской точки зрения, сказочная жизнь.
Мама преподавала английский язык работникам нашего посольства. Кроме того, как жена посланника, должна была по этикету вести активную общественную жизнь, участвовать в различных мероприятиях, делать визиты важным особам и принимать этих особ у себя. Мама запечатлелась у меня в памяти очень красивой, в длинных элегантных платьях. Помню, как она собиралась на церемонию коронации королевы Елизаветы.
Я говорила на английском свободно, как на родном. Знаю язык и по сей день. А мама, когда папу направили послом в Швецию, выучила еще и шведский.
В посольство привозили наши фильмы, и мама с двух лет стала водить меня в кино. Я была тихая, молчаливая, и родители охотно брали меня с собой, потому что я никому не мешала.
Меня прозвали "запасным Черчиллем": я была смешная, толстая, а щеки у меня лежали на плечах. Я на самом деле была похожа на Уинстона Черчилля.
Когда мне нужно было идти в школу, я вернулась в Москву, к бабушке Ульяне Титовне. Без родителей мне было очень тоскливо. После смерти дедушки Романа Михайловича бабушка сразу сникла. Чтобы как-то скрасить свое одиночество, я стала много читать и мечтать о кино.
Первый раз я попала на экран, когда приехала на каникулы к родителям в Стокгольм. Там Марк Донской снимал двухсерийный фильм о Ленине "Сердце матери", и ему нужна была массовка. Он пришел к моему папе и попросил людей. Папа сказал: "Вон там, на детской площадке, наши дети. Посмотрите, может быть, вам кто-нибудь подойдет". Выбрали меня, и я снялась в эпизоде. По-настоящему же я дебютировала в фильме Сергея Герасимова "У озера".
Со своим мужем, кинорежиссером Владимиром Наумовым, я познакомилась в Шереметьеве. Я летела на фестиваль в Югославию с фильмом "У озера", а он вез свою картину "Бег". Нас представили друг другу. После возвращения мы стали встречаться и вскоре поженились. Владимир Наумович ввел меня в свой круг: познакомил с Евгением Евтушенко, с Владимиром Высоцким.
Наша дочь Наташа дебютировала в фильме "Тегеран-43" - ей тогда было три года. Теперь она профессиональная актриса, снимается в отцовских фильмах.

Дебют
Когда тринадцатилетняя Наталья Белохвостикова гостила у своих родителей в Стокгольме (её отец возглавлял там дипломатический корпус), туда приехала съемочная группа Марка Донского, который снимал фильм о матери Ленина «Верность матери». Как это часто бывало, на всех денег не хватило, поэтому в Швецию приехали только режиссер, оператор, художник и костюмы героев.
Донской обратился за помощью в посольство, чтобы кто-нибудь из сотрудников поучаствовал в съемках, но все были заняты. Марк Семенович пришел на детскую площадку и среди детей сотрудников на роль Марии Александровны Ульяновой выбрал Наташу Белохвостикову. Её нарядили в пальто начала ХХ века, слегка загримировали и сняли в нескольких эпизодах. Так состоялся дебют Натальи Белохвостиковой в кино.
________________________________________
Морщина на всю жизнь
Когда Сергей Аполлинариевич Герасимов снимал фильм «У озера», в котором роль Лены исполнила двадцатилетняя Наталья Белохвостикова, он очень хотел чтобы у героини была вертикальная морщинка на лбу. Белохвостикова часами сидела у зеркала и хмурила брови, и все-таки добилась своего. Правда морщинка так и не прошла, но зато Наталья за этот фильм стала самым молодым лауреатом Государственной премии СССР.
________________________________________
Удачный эпизод
Во время съемок фильма «Берег» по одноименному роману Юрия Бондырева, в котором рассказывалось об истории любви немецкой девочки Эммы, роль которой играла Наталья Белохвостикова, и русского лейтенанта (Борис Щербаков), произошел забавный случай.
Снимали сцену счастливого свидания Эммы и лейтенанта Никитина, когда они вместе с велосипедом оказываются в воде и, совершенно мокрые, стоя по колено в воде, хохочут от счастья. По команде «Мотор!» все пошло не по плану – Борис Щербаков не удержался на велосипеде, наехав на какую-то корягу, не обнаруженную под водой до съемки, Белохвостикова упала на уже лежащий велосипед и оба не смогли удержаться от смеха. Так эпизод и вошел в фильм. Многие потом отмечали, что это один из самых удачных эпизодов фильма.
________________________________________
А наю-то только английский
В картине «Тегеран 43» Наталья Белохвостикова говорит на фарси, в фильме «Тайна Нардо, или Сон белой собаки» на итальянском языке, в кинофильме «Берег» на немецком, вот только ролей на английском языке в активе актрисы еще не было, а жаль, ведь она его, в отличие от перечисленных, знает очень хорошо.
________________________________________
Надеюсь понравилось!
На одном из Международных кинофестивалей, проходившем в Тегеране, Владимир Наумов был в составе жюри. Гостьей фестиваля была и его жена Наталья Белохвостикова. Однажды их пригласили во дворец шаха. Попасть туда было очень сложно из-за системы охраны, и они опоздали. Их долго держали в холоде в каком-то бетонном бункере, но наконец пропустили.
Пользуясь тем, что там никто не понимал по-русски, обиженный Наумов с невозмутимым лицом говорил разные не очень тактичные слова в адрес хозяина и его дома. Ругал все, а любезное выражение лица полностью не соответствовало произносимым текстам. Хозяин же не отходил от русской пары.
На следующий день чета наших кинематографистов вновь была приглашена в тот же дворец. Гостей в этот вечер было ещё меньше. В последний момент, когда наша пара уходила, и хозяин подал Наталье шубу, он неожиданно сказал на чистом русском языке: «Я надеюсь, вам у меня понравилось?» И хитро подмигнул.