"28 недель спустя"
| Название фильма: | 28 недель спустя |
|
|
| Страна-производитель: | Великобритания | ||
| Английский: | 28 Weeks Later... | ||
| Жанр: | триллер / фантастика / ужасы | ||
| Режиссер: | Хуан Карлос Фреснадильо | ||
| В ролях: | Роуз Бирн, Джереми Реннер, Гарольд Перрино, Кэтрин МакКормак, Макинтош Магглтон, Идрис Эльба, Имоджен Путс, Шахид Ахмед, Стюарт Александр, Эмили Бичэм, Роберт Карлайл, Гарфилд Морган, Филип Скотт, Аманда Уокер | ||
| Год выпуска: | 2007 | ||
| Наша оценка: | 
|
||
| Купить | |||
|
|
|
|||||||||||
Сюжет и комментарий
Через 6 месяцев после эпидемии Британия опустошена, население вымерло. Для организации обратной колонизации Старого света на остров высаживаются бравые американские пехотинцы. И как всегда у них возникают проблемы...
Тотальная дезинфекция
Текст: Василий Корецкий
"TimeOut Москва"
Спустя полгода после вспыхнувшей в Британии эпидемии людоедского бешенства, экспрессивно описанной в фильме Дэнни Бойла "28 дней спустя" /28 Days Later.../ (2002), все инфицированные передохли от голода. Страна под мудрым руководством американской армии начинает потихоньку приходить в себя, выжившие переселяются в Лондон на фортифицированный Собачий остров, где снайперов едва ли меньше, чем мирных жителей. Туда же спешит и герой (точнее — антигерой) Роберта Карлайла, трусливо оставивший свою жену (Кэтрин МакКормак) в лапах последних зараженных. Вскоре мы видим его большим начальником инженерной службы, встречающим своих детей, Тамми и Энди, из карантинного лагеря, куда те попали в самом начале эпидемии. Судьба героев первого фильма остается неизвестной — история продолжается с новой главы и с новыми лицами.
Будто подхватив вирус ярости от Дэнни Бойла, режиссер Фреснадильо ведет свой фильм как убегающую от снайпера мишень. Рывками и перебежками он то несется, то крадется от одной поворотной точки сюжета к другой — и каждая из них кажется настолько важной и здорово придуманной, что раскрыть любую было бы кощунством. Вот единственный спойлер: удрав из охраняемого периметра в отчий дом за памятными предметами, Энди и Тамми обнаруживают там считавшуюся погибшей маму — живую, не опасную, но не сказать чтобы невредимую. Руки искусаны, сознание спутано, в глазах кровавая пелена. Подозрительную гражданку привозят на Собачий остров, и теперь жителям новой Англии будет отчего снова прийти в бешенство.
Делая ставку на Хуана Карлоса Фреснадильо, Дэнни Бойл (здесь — только продюсер) имел глубокий расчет. Испанец Фреснадильо плохо знаком с хоррорами и не слышал стишок "Don't forget to kill your dad" из комедии "Зомби по имени Шон" /Shaun of the Dead/ (2004). Оттого чувства героини, целящейся из винтовки в своего переродившегося отца, он воспринимает настолько остро, что ассортимент нравственного выбора в "28 неделях" доходит порой до натуральной достоевщины. И это жутко трогательно. Даже неизбежные киноманские аллюзии (скажем, Роберт Карлайл уже ел людей в "Людоеде" /Ravenous/ (1999) Антонии Берд) у человека с такой тонкой душой выглядят не досадным повтором, а верностью традициям.
Но душа душой — а о выборе подходящего калибра Фреснадильо тоже не забывал. Работают все пулеметы страны, добрая половина сцен снимается через оптический прицел. Американская военщина расстреливает англичан, травит их газами, жжет напалмом и рубит на куски лопастями армейского вертолета. Кровь литрами плюхается на стекло камеры, кадры в ужасе перебивают друг друга. Из-за невозможности перегородить лондонские улицы фильм снимали по ночам, оттого бои смотрятся как хроника уличных столкновений в Прибалтике конца 80-х — все орут на иностранном языке, темно, непонятно, но жутко страшно. При этом Фреснадильо умудрился не только переплюнуть оригинал по части и экшна, и смыслового подтекста, но и подложить свинью тем, кто решится продолжать франшизу. Устранение из фильма романтики, людоедского юморка и эволюция раздумий о власти ствола (помните солдатский беспредел в первом фильме?) чуть ли не в политические заявления — это так же прекрасно, как сцены массового уничтожения огнем. Но на бегу, за четыре секунды изложить краткое содержание вполне возможного триквела — ну что еще нужно сделать, чтобы никогда больше не слышать в свой адрес "небесталанный"?
Еще рецензия
Строго говоря, хоррор и фантастика - жанры кинематографа, которые особо тесно связаны с историко-культурным контекстом того или иного временного периода. Рассматривая динамику развития сюжетов в хорроре можно вывести и динамику изменения страхов человечества. Скажем, фильмы о разного рода мутантах, выведенных в лабораторных застенках, являются художественным "ответом" на успехи в области генной инженерии; логическим продолжением этого стала эксплуатация sci-fi жанром темы клонирования, популярность которой к настоящему моменту заметно пошла на спад; хайтековая направленность значительной части азиатских ужасов явно вызвана попыткой осмыслить пределы внедрения достижений техники в повседневную жизнь... Ромеровский "Рассвет мертвецов" был явной попыткой "взорвать" американское общество потребления и всеобщего благоденствия внезапно возникшей буквально из ниоткуда опасностью. Противостояние двух сверхдержав, состояние "холодной войны" и связанная с этим потребность постоянно совершенствовать и разрабатывать новые виды вооружения в итоге вылились в "Возвращение живых мертвецов" (1984), где нашествие зомби было прямым следствием военных экспериментов и армейского головотяпства. Теперь человечество стоит перед лицом новой опасности: коровье бешенство, атипичная пневмония, птичий грипп... У общечеловеческого страха появилось новое "лицо" - это страх перед вирусными заболеваниями, атипичными, ранее неизвестными, свирепыми и в то же время неуловимыми, ибо вирус - доклеточная форма жизни, паразитирующая в более сложных живых организмах. Так появился фильм "Изоляция", так появился хоррор "28 дней спустя", так появилось его продолжение - "28 недель спустя"... Тема набирает обороты...
Апокалиптичный хоррор отчасти схож с фильмами-катастрофами, так как зрителю в каждом из этих случаев предлагают насладиться крушением привычного уклада жизни, массовыми разрушениями, всеобщей паникой, чувством растерянности перед лицом нависшей угрозы, грозящей истребить все живое. Казалось бы, фильмы катастрофы имеют дело с потенциально возможными вариантами развития событий (скажем, вулкан, внезапно проснувшийся в Лос-Анджелесе, конечно, фантастичен, но чисто теоретически (!) допустим), в то время как в фильмах ужасов мы имеем дело с вторжением ирреальных сил в реальность ("В пасти безумия"). Однако в последнее время эта грань все более и более размывается и становится менее заметной - наибольший страх вызывают именно потенциально возможные события. В мэйнстриме появилась мощная установка на придание событиям налета реалистичности, разумеется, не в чистом виде, а со значительными оговорками, обусловленными спецификой высокобюджетных постановок. Примечательно, что зрителю обычно предлагают насладиться сценами именно разгула стихии, пика нашествия каких-либо существ в противовес завязке, где демонстрируется размеренное течение жизни. Бесспорно, масштабность "бардака" сильно варьируется в зависимости от бюджета: он может происходить как в рамках отдельного городка (достаточно вспомнить такие картины, как "Гремлины", "Зубастики 2", "Нужные вещи", "Атака пауков"), так и всеохватно, глобально (американская версия "Пульса"). Иллюзия глобальности происходящего, опять же в силу ограниченности в финансовом плане, зачастую может создаваться не прямым показом сцен с массовками и спецэффектами, но мелкими штрихами, которые в своей целостности и создают ощущение того, что события происходят повсеместно. Ярчайшим примером может стать серия, поставленная Джо Данте из второго сезона "Мастеров ужаса" под названием "The Screwfly solution", где обилие действующих лиц, самого разного возраста и статуса, постоянная смена мест действия и множество незначительных, но крайне выразительных деталей (вроде карты США с мигающими очагами вспышек насилия, которых становится с каждым разом больше) порождает потрясающее чувство глобальности происходящего. Самое интересное, что во всех случаях нам демонстрируют то, что было "ДО" и "ВО ВРЕМЯ" страшных событий, и периодически как с ними справляются... В фильме "28 недель спустя" зачин принципиально иной - нам показывают что было ПОСЛЕ эпидемии, попытку возврата к нормальной жизни.
Спустя шесть месяцев после того, как вирус опустошил Британские острова, американские военные заявили, что над ним одержана победа: инфицированные давно умерли от голода и теперь задача состоит только в грамотной очистке территорий специалистами от разлагающихся тел, восстановлении привычного уклада жизни и инфраструктуры страны и репатриации жителей обратно на родину - пока только в один из секторов Лондона, отгороженный со всех сторон рекой, зачищенный и безопасный для гражданских. В этом секторе как раз и происходит долгожданная встреча после длительной разлуки Дона (Роберт Карлайл) со своими детьми, которые по счастливой случайности были отправлены на экскурсию и благополучно пережили эпидемию. Чего, однако, не скажешь о жене Дона, которая погибла во время атаки зараженных на сельский дом, укрывавший несколько уцелевших героев (этим, собственно, и открывается повествование). На новом месте им придется строить новую жизнь, ибо вне зоны карантина остался не только дом героев, но и частица их семьи. Энди переживает, что у него даже не осталось фотографий матери, мальчик боится забыть, как она выглядела, поэтому вскоре он и его сестра Скарлетт совершают опрометчивую вылазку за пределы сектора с целью посмотреть на их старый дом. "Путешествие" в старый дом имело совершенно ошеломляющий результат: их мать оказалась жива, хотя и была укушена зараженными. Дело в том, что у женщины оказался врожденный иммунитет к вирусу - для нее он безвреден, но сама она является вирусоносителем. Понимая, что ее кровь - ключ к созданию вакцины, медики оставляют героиню в лаборатории... увы, нахождение носителя вируса без надлежащей охраны и контроля в зачищенном секторе, полном репатриантов, имело самые печальные последствия. Эпидемия вспыхивает с новой силой. Героям, пытающимся выжить в самом центре этого хаоса придется столкнуться не только с зараженными, но и с военными, которым отдан приказ уничтожить всех в секторе (будет отстрел, напалм, применение химического оружия), чтобы остановить распространение вируса.
Пожалуй, основной деталью фильма, которую не упомянул только ленивый, является отсутствие какой бы то ни было статики кадра, когда в нем появляются зараженные. Как и в первой части, появление инфицированных сопровождается беспрестанным мельтешением и дерготней, иногда это совмещается со слабой освещенностью съемочной площадки, что порой сильно мешает разобрать детали происходящего. Самое удивительное, что данная особенность отнюдь не раздражала во время просмотра, а, напротив, придавала картине еще больший шарм. Подобную "дерготню" картинки довольно легко объяснить, причем не только данью мимолетным веяниям киномоды. Еще в 1970-х года появились первые научные работы, где утверждалось, что техника, используемая при съемках, а также технология создания фильма, непосредственно влияют на его восприятие. По сути, в "28 недель спустя" мы имеем дело с дальнейшим развитием приема вживания зрителя в происходящие на экране события: трясущаяся картинка в ключевых экшеновых моментах рождает не столько визуальный (для этого существуют 3D-технологии), сколько эмоциональный эффект присутствия. Вместо позиции стороннего наблюдателя, который расслабленно сидит в кресле и наблюдает происходящее отвлеченно-отстраненно и с наилучших позиций, нам предлагают занять позицию активного участника событий, предлагают пережить некую сопричастность действию. Если при статичном кадре и наилучших ракурсах мы видим гораздо больше героев, то в данном случае видим наравне с ними, а если горизонт нашего зрения и шире, то не существенно. Важно понять, что использование приема "трясущегося кадра" подчинено в картине четко поставленной цели, ибо в масштабные сцены вроде зачистки сектора напалмом поданы вполне в традиционном и привычном ключе. Плохая освещенность в ряде сцен (паника в подземном убежище) и размытая подвижность кадра прекрасно передают общую атмосферу нервозности, напряжения, ощущения того, что произошла беда, а впоследствии и панического ужаса. Классические сцены массовых сцен паники в большей степени занятны и любопытны, неклассическая паника в "28 недель спустя" выглядит куда более пугающей, нежели просто занимательной. Рискну предположить, что первой ласточкой такого неклассического подхода к экшеновым сценам стал эпизод в "Хищнике 2", поставленном Стивеном Хопкинсом. Я имею ввиду эпизод вагоне метро, где из-за искрящей поврежденной проводки и всполохов от выстрелов, детально разобрать что происходит, с кем конкретно из гангстеров и как именно расправляется Хищник, не представляется возможным. Однако общая хаотичность происходящего в кадре вкупе с нарезкой кадров мчащегося по тоннелю поезда создает настолько непревзойденную динамичность, что впечатления от просмотра этой сцены можно выразить всего лишь одним словом - восторг! Кинематографисты нашли новое средство выразительности - достаточно эффектное, имеющее влияние на зрителя и отсутствие оного в "28 недель спустя" выглядело бы по меньшей мере странным. Тем более картина строится по всем правилам хорошего сиквела.
Конкретнее - "28 недель спустя" вбирает в себя достижения оригинала, развивая их, так сказать, вширь, добавляя им масштабности. Если в оригинале мы видели качественные зарисовки опустевшего Лондона, то теперь нашему вниманию предлагают настоящие полноценные художественные полотна, вызывающие масштабами запустения мегаполиса завороженное восхищение. Апофеозом безлюдности, конечно, становится демонстрация абсолютно пустого стадиона Уэмбли с густой порослью травы на поле - очень колоритной и врезающийся в память деталью. У Ромеро в "Земле мертвецов" не хватило денег на создание полноценного противопоставления острова как места скопления выживших и окружающих его темных городских кварталов, заполненных зомби. В хорроре "28 недель спустя" режиссер явно позаимствовал эту оппозицию, но прописать ее, в силу улучшенных финансовых возможностей, получилось куда достоверней и подробней. Вообще перед нами достаточно редкий случай в фильмах ужасах, когда масштабные события прописывают не одним-двумя мазками, а превращают их в ЗРЕЛИЩЕ, от которого, признаться честно, трудно отвести глаз. "28 дней спустя" все же имел в ряде моментов некий налет камерности, так как Дэнни Бойла больше занимала специфика человеческих отношений в экстремальных условиях и динамика характеров героев в нетипичных обстоятельствах. В сиквеле налет камерности улетучился полностью, в нем проповедуется экспансия в ширину, хотя от выпуклых персонажей (то есть "глубины") здесь полностью не отказываются. Прорисованы герои, конечно, менее детально, но даже при этом работа таких актеров как Роберт Карлайл, звездная карьера которого началась после выхода фильма "The Full Monty" (1997), и его менее известного в России коллеги по цеху Джереми Реннера, потрясает убедительностью и полнотой создаваемых образов. Очень хороша и исполнительница роли Скарлетт (Rose Byrne): ее большие голубые глаза, периодические даваемые оператором крупным планом образуют мощнейший контраст всей этой крови, темноте ночи и общей грязи запустения, которой наполнен фильм. Ни для кого не является секретом, что ряды положительных персонажей на протяжении фильма будут сильно редеть, но, даже зная, что персонаж сейчас неминуемо погибнет, интуитивно чувствуя, что всё, конец, его искренне жаль. Навзрыд, конечно, фильм не заставит плакать, но налет грусти определенно присутствует.
Интересно, что в фильме достаточно много явных и не очень "инъекций" из других хоррор-картин. В нем чувствуются легкие отголоски "Земли мертвецов", "Обители зла 2", римейка "Рассвета мертвецов" Снайдера (идентичным способом ужасы разбавляются точечными вкраплениями весьма удачных "черноюморных" шуток) и даже "Тумана" Карпентера (момент химической атаки и расстилания ядовитого газа по Лондону). Это свидетельствует о том, что цель сиквела - не поразить оригинальностью (вирус никуда не мутирует, не начинает передаваться от вида к виду и т.д.), но качественно улучшить и поднять на новый уровень предыдущие достижения киноиндустрии в этом жанре. В этом смысле крайне забавно смотреится сцена массового истребления зараженных винтом летящего вертолета. Закрывая глаза на абсурдность эпизода, который, мягко говоря, аналогов в реальности не имеет, он уходит корнями к джексоновскому "Dead Alive", где зомби кромсали газонокосилкой. Сначала газонокосилка, затем сельскохозяйственный комбайн (Evil Aliens)... Теперь вертолет. Налицо прогресс в плане наращивания масштабов, зрелищности и совершенствования эффектов. Именно по этому пути идет "28 недель спустя". И что удивительно, не лишаясь при этом смысла - в нем просто иначе расставляются ударения.
Отдельно стоит остановиться на музыкальном сопровождении фильма. Рок-музыка варьируется от напряженно индустриального уханья до надрывно-щемящих мелодий (главная тема из оригинала, кстати, здесь сохранена), которые могут довольно внезапно прерваться, погружая зал в мертвую тишину. Расхождения с картинкой во временном плане нет: действие сменяется мрачными картинами безлюдных пейзажей. Можно, конечно, упрекать большую часть отечественной публики в тупости и безграмотности, но во время внезапно возникающих беззвучных моментов публика в зале не позволяла себе не то, что разговаривать, но даже шевелиться. Примечательно, что сидевшие рядом о мной два молодых человека, купившие перед сеансом приличное ведро попкорна, довольно быстро отложили его и смотрели фильм, не притрагиваясь к кукурузе... Я же замечал несколько раз за собой, что мое тело иногда принимало некую статическую позу и так и застывало, не смея пошевелиться и хотя бы на йоту помешать процессу просмотра. Таковы, на мой взгляд, объективные и субъективные доводы относительно того, чтобы не проходить мимо этой картины, выход которой можно отнести к важнейшим событиям в жанре за весну-лето 2007 года.
"28 недель спустя" аппелирует к целому комплексу человеческих страхов - боязни темноты (ночные улицы Лондона, а также эпизод, когда герои спускаются в темное подземелье перехода по давно неработающему эскалатору, просто шедевральны...будет момент и с гаснущим постепенно освещением), клаустрофобии, бешеному драйву погони, когда герои спасаются бегством от толп зараженных, страху за своих близких, страху перед неизвестным вирусом, от которого нет способа излечиться, что и вынуждает власти ликвидировать в очаге распространения всех - и зараженных, и здоровых. Последний страх - ключевой, недаром вирус в фильмах ("28 дней..." и "28 недель спустя") передается через кровь и слюну (явная аллюзия к росту заболеваемости СПИДом и гепатитом С). Финал фильма принципиально открыт, но малоутешителен. Появление этих фильмов - закономерный и адекватный ответ на вызовы современности... и подобная тематика и проблематика далеко не исчерпаны... Уверен, что в хорроре она не раз еще заявит о себе.
Автор - Сергей Тихомиров
Особое мнение СМЕРТИ: "28 недель..." радует новым подходом к жанру, я еще не припомню фильма, в котором бы затрагивалась тема возвращения в пораженные территории. Краткое вступление в классическом стиле создает нужный настрой. Крайне милитаризованное восстанавливаемое общество дает необходимое ощущение опасности и неуверенности. Опустошенные локации покинутого Лондона возвращают к настроению начала первого фильма. Локальный апокалипсис с весьма жесткими мерами военных и толпами кровожадных инфицированных восстанавливает ощущения второй половины "28 дней". Новые повороты сюжета, новые ситуации, ощутимый психологизм (которой дан скорее штрихами и совершенно не умаляет действия и напряжения, а только его подчеркивает), все они делают фильм не калькой с удачного оригинала, но полноценным новым витком одной истории. Достойное продолжение хорошего фильма. Было бы приятно увидеть и "28 месяцев…" с уже свершившейся более глобальной катастрофой. Интересно и одно из посланий фильма - моральные метания до добра не доводят, обычно в кино в последнее время подобных идей стараются избегать.
