"Глянец"
| Название фильма: | Глянец |
|
|
| Страна-производитель: | Россия | ||
| Английский: | Gloss | ||
| Жанр: | комедия / драма | ||
| Режиссер: | Андрей Кончаловский | ||
| В ролях: | Юлия Высоцкая, Александр Домогаров, Алексей Серебряков, Ирина Розанова, Татьяна Арнтгольц, Ольга Арнтгольц, Михаил Полицеймако, Александр Ильин, Артемий Троицкий, Владимир Горюшин, Инна Степанова, Геннадий Смирнов, Елена Фомина, Ефим Шифрин, Дарья Белоусо | ||
| Год выпуска: | 2007 | ||
| Наша оценка: | 
|
||
| Купить | |||
|
|
|
|||||||||||
Сюжет и комментарий
Молодая девушка Галя приезжает в Москву из города Шахты. Она мечтает стать супермоделью и украсить своим фото обложку модного глянцевого журнала Beauty. Но главный редактор журнала говорит, что у Гали нет данных, после чего девушка идет работать швеей к известному модельеру.
Девушка недели, или Победа попы над олигархом
Газета.ру
Дождавшись публикации своего фото в рамках конкурса «Девушка недели» на последней полосе «Комсомолки» в развратных чулках в сеточку, ростовская портниха Галя направляется, как оно и заведено, штурмовать Москву. «Что, в б…и записалась?» -глянув на газету, корит героиню пожилая ткачиха. «Я соскучился уже по тебе, два месяца дрочу», – неумело признается ей в любви бандитствующий под депутатом бойфренд. «Ты вон дров наколи, да козу, б....ь, подои», – предлагает альтернативу отъезду в столицу мать-алкоголичка, за плечом которой галопирует в диком танце одержимый белой горячкой отец родом с полотен Босха. В общем, малая родина не дает ни малейшего повода для сомнений в верности принятого решения. Заметив напоследок: «Неужели в Москве все мужики такие же скоты?» – Галина отправляется на чужбину.
Как известно, у ненормативной лексики и женских головных уборов с перьями имеется не так много общего, но оно все-таки есть.
Кому-то мат, так сказать, к лицу и звучит в устах носителя, скажем, прозаика Сорокина, как привольная фольклорная песня. А в чьем-то страстном, но неумелом исполнении (например, интеллигентной сценаристки Авдотьи Смирновой, специально для картины придумавшей новое русское слово «физдипёхи» и прямо пародирующей сорокинские тексты в первом же эпизоде) воспринимается натурально как извергаемый из некого шланга грязевой поток. Держит шланг, немолодыми, но крепкими руками направляя струю на плотные ряды отечественных кинозрителей, Кончаловский-старший, сожалеть о котором, как о растратившем божий дар крупном художнике (как можно грустить о Никите Михалкове времен «Обломова» и «Родни») давно уже нет оснований.
Триумфальные московские похождения швеи Галины являют собой хардкор-версию непретенциозной и по-своему симпатичной мелодрамы «Ландыш серебристый». По приезде героиня первым делом хитростью проникнет в кабинет главной редакторши журнала Beauty (Елена Проклова небездарно дает Мэрил Стрип из «Дьявол носит Prada»), где попытается растопить ледяное сердце бизнес-вумен поразительным образом доехавшими из Ростова в корзинке живыми раками. Наймется шить в агентство ведущего столичного модельера Марка Шифера (крашеный Ефим Шифрин небездарно дает Карла Лагерфельда), который рапидно бросается из окон плазменными телевизорами, выпускает коллекцию 100% Shit, грозится залить «всех девочек дерьмом» и в слезах кричит: «Я не классик, а говно!» – столь проникновенно, что возникает соблазн предположить в герое альтер-эго режиссера. Устроится помощницей в модельное агентство к элитному сутенеру – грустному педерасту, подозревающему в себе раковую опухоль и фанатично привязанному к плюшевому зайцу.
Доброкачественна ли опухоль, и какими такими заслугами снискал сутенерскую любовь заяц, мы так и не узнаем: эта линия, как и многие другие перспективные для сюжета, обрывается самым необъяснимым образом.
Ближе к финалу Галине встретится растленный олигарх-ницшеанец Миша Клименко (Александр Домогаров), который, едва возникнув в кадре, порежет себе вены на яхте в окружении танцующих мулаток и закричит, задрав голову к ночному небу, то есть определенно обращаясь к богу: «Ты мне никто!» После чего, заливаясь кровью, слабеющей рукой наберет Галиного босса: «Найди мне жену за тридцать, и чтоб выглядела как Грейс Келли! Миллион даю!»
Не будет большой подлостью сообщить, что копией Грейс как раз и окажется Галина, сыгранная супругой режиссера Юлией Высоцкой. Большую часть картины ее героиня больше похожа, впрочем, на немножко раздобревшую Сильвию Кристель. Пребывая в описанном человеческом зоопарке и регулярно удостаиваясь оглушительных комплиментов («у тебя одна нога короче другой», «у тебя прикус неправильный и внешность дворняжки», «ты – доска два соска»), телеведущая, тем не менее, умудряется оставаться гордой и пушистой, как сутенерский заяц. Простота и внутреннее достоинство, которые актриса излучает в передаче «Едим дома», остаются при ней даже в единственной, но незабываемой эротической сцене. Услышав «Сними трусы!», пьяная Галина снимает трусы, поворачивается к олигарху голой попой и рассказывает страшную детскую историю про маму и арбуз, пока герой Домогарова прицельно кидается в живую мишень скорлупой от орехов.
Надо ли говорить, что все у героев будет хорошо.
Сергей Синяков
Блестящие
Время новостей
«Глянец» - фильм, где под вымышленными именами действуют известные и не очень персонажи, где сатира перемежается с мелодрамой, а режиссер Андрей Кончаловский высказывает все, что он думает, о тех, кто носит Prada, и о наступлении в России эпохи гламура.
Сам Кончаловский считает, что «Глянец» продолжает тему, начатую еще «Курочкой Рябой». Там показывалось, как в постсоветскую деревню приходит капитализм, здесь на экране то, во что этот капитализм вылился.
Курочка Ряба» снималась в тот момент, когда главные западные глянцевые бренды на территории России можно было увидеть еще только в киосках Duty Free международных аэропортов, а единственный отечественный глянец - «Домовой» заменял собой все «Воги» и «Эли». Elle, впрочем, как и Cosmo, был уже на подходе, чуть позже возник русский Playboy, которым «рулил» тогда музыкальный критик Артемий Троицкий с помощью литературного критика Льва Данилкина, а в разгар кризиса 1998 года (то есть аккурат в конце августа) на отечественных прилавках под лозунгом «Vogue в России наконец!» появился главный бренд мирового гламура. По поводу этого «на конец» (чего, спрашивается?) тогда острили на все лады - и, как выяснилось, зря. Русский глянец пережил кризис на удивление легко, каждый год прирастая все новыми названиями, на обложках начали появляться в том числе и отечественные модели, а рассказы о том, как русские красавицы покоряют западные подиумы, стали хрестоматийными.
Те девушки, что пока не попали на подиум и обложки, в надежде исправить это недоразумение скорейшим образом отправляли свои фотографии в Playboy или «Комсомольскую правду».
Именно с напечатанной на последней странице «КП» фотографии и началась история героини нового фильма Андрея Кончаловского - швеи Гали Соколовой «с Ростова-на-Дону», которая страдала, любила, но вышла-таки замуж, потому что сумела вовремя переступить через гордость. Одна нога у Соколовой была короче другой, но обе красивые (героиню играет Юлия Высоцкая), а разница в длине на снимке полуобнаженной Галины, который местный фотохудожник отправил в «Комсомолку», оказалась совсем не заметной.
С этой фотографией в качестве портфолио и корзинкой донских гостинцев Галя отправилась штурмовать столичное издание. По сценарию, написанному самим Кончаловским вместе с не чуждой глянцевым редакциям Дуней Смирновой, это был, естественно, Vogue, в фильме, подчиняясь законам product placement, вместо него появился Beauty. Ирина Розанова, когда-то чудесно сыгравшая Аркадину в спектакле Кончаловского «Чайка», снялась в роли главного редактора, в роли ее дочери - Ольга Арнтгольц, а их общего любовника, модного фотографа, изобразил Николай Носков.
Вся эта компания сначала дружно противостоит вторжению провинциалки Гали, но вскоре начисто забывает о ней, погружаясь в выяснение собственных непростых отношений, а потом уже о людях «Красоты» враз забывают авторы, чтобы до конца фильма уже о них и не вспомнить.
Разболтанность драматургических конструкций - одна из удивительных (имея в виду профессионализм людей, сценарий писавших) особенностей этого произведения. Другая - брюзгливо-назидательный тон, который даже у тех, кто относится к глянцу в высшей степени иронично, вызывает желание немедленно встать на его защиту. И спросить у режиссера, неужели он действительно думает, что главный редактор крупного журнала может быть не в курсе того, какой сейчас тренд в артгалереях Лондона и Парижа (в фильме главреду это объясняет двадцатилетняя дочь, а сорокалетняя мамаша хлопает глазами так, будто она редактор даже не Beauty, а «Крестьянки» советских времен). Или - неужели модный фотограф должен так же выглядеть и так же вести себя, как домработник из сериала «Кто в доме хозяин?». Или - почему режиссер уверен, что девушки нынче разгуливают по модельным агентствам исключительно обнаженными...
В общем, вопросов довольно много, а ожидаемый ответ: «Потому что русский глянец бесконечно провинциален», - ответом можно счесть лишь отчасти. Русский глянец, если под глянцем иметь в виду журналы про моду и стиль жизни, мало чем отличается от греческого, испанского, немецкого, польского и пр. Другое дело, что в газетных киосках Нью-Йорка или даже Берлина обилие глянцевых брендов смотрится совершенно естественно, в Москве же нет. Соотношение блеска и нищеты в российской жизни столь явственно сдвинуто в сторону нищеты, что глянец кажется здесь комически неуместным.
По Кончаловскому, обе стороны российской действительности - и глянцевая, и блеклая - в равной степени китч. Китчевыми стали и персонажи его фильма: и популярный модельер в исполнении Ефима Шифрина, и ростовская подружка Гали, зачитывающаяся Сорокиным и рассуждающая о постмодернизме, и сама Галя, и ее безумная мамаша, и алкоголик батя, причем китчевыми настолько, что из людей уже превратились в функцию, точно так же, как это происходит с героями гламурных изданий.
Вне зависимости от своих намерений Кончаловский снял совершенно глянцевый фильм, так что вспоминается известный диалог из записных книжек Довлатова - «какой-то он слишком советский... ну антисоветский, какая разница».
Что касается Гали... Посидев за швейной машинкой в мастерских героя Шифрина, помыв полы и поработав «менеджером по кадрам» у Петра Листермана (владелец элитного агентства экскорт-услуг - единственный, кто назван в фильме своим реальным именем), вняв советам «специалиста о моде» в отличном исполнении Алексея Серебрякова, она выходит замуж за олигарха, потому что у того вилла в Монако и он ищет жену, похожую на Грейс Келли, а супруга Андрея Сергеевича Кончаловского на Грейс Келли, как известно, слегка похожа.
Олигарха играет Александр Домогаров, что, как я сильно подозреваю, начисто лишит зрительниц (а будут ли у фильма зрители мужского пола - еще вопрос) возможности вслед за авторами счесть героиню очень несчастной девушкой и пролить слезу над ее горькой судьбой.
Лариса Юсупова
Ералаш для взрослых
Polit.ru
НОМИНАЦИЯ
Чтобы избежать паранойи, как учил Дмитрий Александрович Пригов, нужно судить каждую штуку по своей номинации. И вот какая интересная получается вещь. Фильм «Глянец» - совсем не той номинации, что «Ася Клячина», и не той, что «Сибириада», и не той, что «Танго и Кэш», и не той, что «Дядя Ваня», и не той, что «Поезд-Беглец», и не той, что «Стыдливые люди», и не той, что «Одиссея», и не той, что… и т.п. Вот ничего себе, в каких разных номинациях Кончаловский снимает фильмы! Не похожи один на другой. И сравнивать «Глянец» с ними не получится, потому что он из новой для режиссера номинации «Ералаш для взрослых».
Сразу все становится на свои места, сравнивать этот фильм с другими фильмами Кончаловского и судить его по правилам других номинаций – дурное дело. И уже не нужно читать рецензии, посвященные «Глянцу», в которых фильм ругают за драматургию, за то, за сё, не говоря уж про провокативный продакт-плейсмент, у которого, кстати, в картине - вполне игровой характер. Как говорят псевдо-аристократы – это критика для бедных. В широком смысле, если Андрей Кончаловский может позволить себе на день рожденья снять «Ералаш» (сегодня режиссеру исполняется 70 лет), - так и будьте здоровы, Андрей Сергеевич, остальное купим!
О ЧЕМ?
Девушка с Ростова приезжает завоевывать в Москву. Картинки из жизни предпринимателей. Везде богатые тоже плачут. Не все то золото, что блестит. Бизнес-вумен, глава модного журнала, страдает от того, что её возлюбленного уводит дочь. Дочь ей говорит – а чего ты? Я просто хотела тебя позлить. Ты же сама учила меня быть сукой. У мамы, конечно, слезы на глазах. Мне этот сюжет больше всех понравился, потому что в нем мама и её молодой человек танцуют и поют как в индийских фильмах. И сделано это не хуже, чем у людей! Умеют же, когда захотят!
Потом главная героиня попадает к кутюрье. Тому тоже несладко. Он изысканный гомосексуалист, а ему приходится иметь дело с грубым инвестором Миколой Сельяниновичем, который, если чуть что не так, обзывает его пидором! Потом, для того чтобы срубить денег, этого мэтра даже заставляют рискнуть своей гомосексуальной репутацией и про него главная газета напишет, что он «Говно -100 %». А говорят, что гомосексуалистам хорошо! Им также как и всем.
Потом главная героиня попадает к специалисту по подготовке девушек для олигархов. Его зовут как в жизни Петя. Петя тоже, к несчастью, гомосексуалист. И Петю клиенты, бывает, обзывают еще хуже, чем кутюрье, и в любой момент могут убить, за то, что он знает их интимные тайны, например, за то, что они любят в девушках розовые пятки.
В конце концов, героиня попадает к олигарху из Совета Федерации. У него счастья тоже нет. Он то себе вены режет, то с отчаянья просит Петю найти ему жену за миллион долларов. Только вроде бы его тут пожалеешь, а потом врубаешься, что это он понтиться, ему нужна жена похожая на Грейс Келли, потому что у него вилла то ли в Монако, то ли напротив Монако.
Еще журналистов весь фильм все мутузят, как хотят. Хоть ты про политику пишешь, хоть про девушек для олигархов, а все равно тебя смертным боем изобьют.
Я считаю - получился хороший, нравоучительный фильм. Ни один здравомыслящий человек после него в индустрию глянца уже не полезет. Потому что, там счастья нет.
А ЧТО ТАМ ЕСТЬ?
Вот это интересный, как говорится, вопрос. Глянец – это такой нематериальный актив, с помощью которого, умные разводят лохов. Вот бизнесвумен, хозяйка глянцевого журнала так и говорит – умные люди глянец не читают, они его издают. И тут вот – еклмн! – опять трагедия - эта несчастная мать дочери-суки и голуба-кутюрье пытаются все ж таки держаться каких-то «старых» ценностей. А новые люди им говорят – разуйте глаза, динозавры, это вчерашний день, сегодня это никому не нужно, искусство – это то, что продается, а продается скандал, шок и говно, чтобы всех мутило и плющило. Дочка показывает маме проект обложки, несчастная мама спрашивает – это грудь или жопа, да какая разница, говорит сука-дочь, это кул!
КАК ЖЕ ИМ НЕСТЫДНО!
Еще отрицательные герои из Ералаша пытаются наговорить про Бога гадостей. И им еще при этой жизни за это достается!
ЖАЛКО?
Никого не жалко в этой драматической комедии. Нет! Жалко маленькую девочку, которая купила на свои деньги маме арбуз и тащила этот арбуз весь день домой. А мама не разобралась и сразу залепила девчушке пощечину. Еще жалко папу главной героини, потому что он все время пытается сбежать в голом виде из дома, а его не пускают, а потом отправляют в сумасшедший дом.
КАКАЯ ГЛАВНАЯ ИДЕЯ ЭТОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ?
Так учили отвечать в школе. А школа, это носитель ценностей, к которым эта картина апеллирует. Я, скажу, только про то, что мне интересно и на что, может быть, не все обратят внимание.
Американское кино 30-ых и 40-ых годов сильно критиковало всяческие сословные различия. Почти во всех фильмах девушки или юноши должны были выбирать между карьерой (богатством) и любовью. И представители высших сословий вели себя как сука-дочка, для всех них человеческие чувства – это не кул. Но представители демократических сословий хоть мучались, хоть заблуждались, но удерживались ходить по кривой дорожке. Фильмов таких в Америке была просто куча, один из самых известных «Девушка с обложки» (Cover girl), которому, можно сказать Кончаловский здесь, в игровой, так сказать форме, тоже послал поклон.
Но в этих американских фильмах представители самых высших сословий капитально отличались от представителей демократических сословий, они отличались неизлечимо. В наших историях про сладкую жизнь, в том числе и в фильме «Глянец», они ничем не отличаются. Одни знают, что почетней говорить «из Ростова», а не «с Ростова», и все. И, мне кажется, в этом как-то жизнь современная отражена, поэтому такое бурление снизу, упертые героини не понимают, чем они хуже, тех, кто при деньгах и прут наверх. А там чего их ждет? Вот олигарх выписал девушку за миллион долларов, заставил её снять трусы, встать на карачки, и теперь кидается в задницу фисташками. Конечно, в СССР «Груза 200», подобная сцена еще хуже закончилась, но, все равно, что проклятый олигарх хотел этим доказать? Правильно, что их не любят.
ПРО ДЕНЬ РОЖДЕНЬЯ
Как поет в этом фильме наш татарский Элвис Пресли Дима Билан: «Ну что, сказать вам, моквичи, на прощанье?»
Вот что!
Наташа Четверикова, когда фотографировала Сергея Михалкова, сказала ему: «Наверное - это лучший подарок, если можешь придти на 70-летие сына». «А вы снимайте, снимайте» - ответил ей мудрый старик. И того же хочется пожелать на день рожденья Андрею Сергеевичу Кончаловскому!
Олег Попов
Помоечный глянец
Страна.Ru
Призывно полуоткрытые губки, накрашенные яркой помадой, отбеленные до сверкания сантехники зубы – это плакаты со слоганом "горькая комедия о сладкой жизни" под большими буквами фильм "Глянец". Все это, наверняка, обеспечит его создателям кинотеатральный успех. Лишь только зрители не найдут в фильме ничего комедийного, зато узнают, что "умные люди глянец не читают, они его делают". Как долго ждать судебных исков со стороны пресловутого "глянца" покажет время. Ростовская швея Галя с раскатистым "гэ" запоем читает, гм..., то есть листает яркие журналы, мечтая о сладкой жизни и обо всем, что предлагают рекламные площади. В результате, бросив сумасшедшую мать, запойного отца, готического вида подружку, своего парня с повадками носорога и работу, она едет покорять Москву. Раскрашенное, как у аборигенов отдаленных островов в период спаривания или главной охоты, лицо, короткая юбка, а в качестве взятки - живые раки, непонятно каким чудом пережившие поезд - и вот уже Галя стоит в редакции модного журнала. В свои почти тридцать она возмечтала стать моделью, а там и до олигарха в качестве мужа рукой подать. Конечно, из журнала ее выкинут. Зато приютит хозяин агентства, поставляющего с разными целями девиц сильным мира сего: одних – замуж, других – так, пяточки пощупать. Но светлый образ запойного олигарха с лицом Александра Домогарова все же не раз промелькнет на экранах. Что ж, "Москва слезам не верит" - история живучая. Да и "Золушке" немало лет. Только мечты изменились. И обстановка. Или отношение к ней. Если ты беден, значит, за пять баксов удавишься, и душу за бокал вина в дорогом ресторане продашь. Если богатый, то вседозволенность так расписывает твой внутренний мир гнилью, что… Впрочем, не стоит об этом. Это мнение других людей, либо, если они пытались сказать другое, то ошиблись в выборе выразительных средств и персонажей. В любом случае, после просмотра фильма "Глянец" создается стойкое ощущение, что порядочность вымерла вместе с мамонтами за ненадобностью. Все женщины продажны, все мужчины – извращенцы. Что говорить, если самый светлый образ в картине – это пиарщик в исполнении Алексея Серебрякова, с ухватками гомосексуалиста и моралью каннибала. Вобщем, утверждение – мой мир не такой, не помогает. Андрей Кончаловский, который выходом очередного киношедевра ознаменовал свой 70-летний юбилей, весьма упорно доказывает обратное. А ассоциации с вполне реальными людьми, и цитирование им же написанной книги о его собственной жизни это подчеркивают самым жирным шрифтом. В связи с чем, по окончании просмотра, злое начало ищешь в любой богобоязенной старушке. Двойной финал так и вовсе доказывает: жить не зачем, лучше сразу умереть. С выводами и дальнейшим их приведением в исполнение лучше не торопиться. Обстановку, в которой пребывают сценаристы сего опуса - сам Кончаловский и Дуня Смирнова, оставляем на разбор у психиатров. Перефразируя классику можно сказать: нас окружает общество, которого мы достойны. Правда, пока смотришь на экран, не перестаешь испытывать редкое чувство: это когда за создателей неловко. Да еще появляется желание добежать до ближайшего зеркала - посмотреть на себя: может, и правда, монстр. Затем возникает новое желание: оглядеться, а кто ж вокруг. И точно, вот они: геи повсюду, проститутки, воры, убийцы, насильники окружают, наступают, так и норовят непорочных ростовских "галь" и "валь" отвести на педикюр, чтобы ближайшему олигарху сподручней было пятки ощупывать. То ли создатели искренне стебались на тему эстеблишмента и прочего бомонда, то ли искренне верят в тотальное несовершенство мира, которое лечится только очистительным огнем, только все равно реальность опередила содержание картины лет на 20. Так и хочется сказать: послушайте, 90-е давно закончились, а на мир, даже с целью стеба, стоит посмотреть другими глазами.
Помоечный глянец
Как бороться с проституцией в постели с клиентом
Независимая газета
Долгожданный «Глянец» даже не вышел – шумно вывалился в прокат. Новый фильм создателя поэтичнейшей «Аси Клячиной, которая любила, да не вышла замуж» вроде бы посвящен «раздеванию» гламура. Вроде бы.
Поход Андрея Кончаловского против гламура с фильмом «Глянец» наперевес начался в кинотеатре «Пушкинский» премьерой, которой позавидовал бы всякий патриарх отечественного гламура. Мужчины в женском одеянии, оккупировавшие сколоченный под стенами кинотеатра подиум, реки водки-спонсора, девочки и мальчики, словно сошедшие с обложки журнала неопределенной половой направленности, знакомые лица представителей шоу-бизнеса и глянцевых СМИ. На глазах у всей этой внеполовой тусовки Кончаловский собирался дать показательный бой гламуру.
И грянул бой. Поле битвы – огромный экран кинотеатра – с самого начала было захвачено войсками противника, который без видимых усилий удержал позиции. Впрочем, было это не так трудно, потому что режиссер затеял игру в поддавки. Ну а если даже на всякий случай расшаркаться и заподозрить Кончаловского в чистоте помыслов, приходится признать, что гламур и его присные – компания опасная, сжирающая всякого, кто только просунет нос в его царство. На этом, собственно, якобы и погорела духовно героиня фильма, ростовская швея Галя, «гэкающая» так ненатурально и так ненатурально прикидывающаяся провинциалкой (намазанные синим веки, колготки в сеточку, кошмарные белые сапоги на платформе), что впору наивно предположить: не может быть известный режиссер до такой степени неграмотным – ну так, может, тут подтекст?
«Подтекст! Под-текст! П-о-д-т-е-к-с-т!!!» – словно кричит с экрана режиссер каждую секунду. Однако крик его тонет в фанфарах глянцевого марша, под который российский кинематограф вывел в жизнь новую особь – наследницу Александры Соколовой, героини Веры Марецкой из фильма «Член правительства». «И вот стою я перед вами, простая русская баба...». В 30-е в нашем лексиконе не было слова «гламур», но история прошедшей горнило патриархальной дискриминации крестьянской тетки по своей избито-фальшивой интонации была типичным советским гламуром. Гламур – это блестящая обертка, фантик, в который завернута мина замедленного (а может, и не очень замедленного) действия – наглое превосходство крикливого «экстра» над тихим «интро». Внешняя легкость, с которой героиня Марецкой и героиня Юлии Высоцкой прошли путь – одна из крестьянок в члены правительства, другая из лимитчицы в хозяйку жизни, несет гибельную уверенность в незатейливости построения мира. Только Шура Соколова худо-бедно рассчитывала помочь стране встать на ноги, вчерашняя же швея Галя ограничивается ролью богатой профурсетки. Предел мечтаний задан.
Подтекст – «мир гламура ужасен, не ходите, деточки, в гламурчик, вас там могут скушать хорошенькие противные мальчики» – в руках сценаристки Дуни Смирновой и режиссера Андрея Кончаловского становится лукавой самоцелью, к которой вроде надо идти, да не хочется. Отвратительность персонажей фильма должна усугубляться искрометной актерской игрой, которая непременно расставит все по местам. Загорелая Ирина Розанова в роли главного редактора модного журнала, наш слабый писк в ответ Мерил Стрип, которая носит «Прада», должна показать, какой ужас таится под красочной обложкой ее детища. Яхты, дома на Лазурном берегу, дорогущие машины, штат прислуги – и правда, что может быть ужаснее? А бедный мальчик Дима Билан? Больно видеть, как мучается он в сетях собственной популярности, хочется броситься ему на помощь, отдать последнее – только бы не смотреть, как истязают юношу. Модный модельер с сивым хвостом на затылке (Ефим Шифрин), держатель сомнительного девичьего агентства (Александр Домогаров), циничный продюсер-матерщинник в юбке, с сигарой и с вытравленными в бумажную белизну волосами (Алексей Серебряков) и другие – неужели вы не видите, что за блеском нахальных повадок полная духовная нищета? Да полно вам, как это не видно? А для чего старались авторы?
Когда советские пионерки пытались делать жизнь с Александры Соколовой, в случае неудачи наша идеология оставляла им спасительную лазейку: ты не стал членом правительства, но пользу родному государству ты можешь приносить на любом месте. Нынешняя идеология лазеек не оставляет. Ты не стал частью большой тусовки – ты никто. В неокрепшие умы, устремленные к тем же высотам, что достигла швея Галя, не вдолбить, что это не так. Красивая жизнь и без того занимает слишком достойное место на пьедестале жизненных ценностей, чтобы режиссер с именем и деньгами мог безответственно толкать ее еще выше, создавая миф о ненужности особых усилий в добывании глянцевых ценностей.
Лукавое объяснение, что, мол, врага надо знать в лицо, не проходит. Не всякого врага надо знать в лицо. Бороться с духовной нищетой, плодя ее подобие, – все равно что бороться с проституцией в постели с клиентом. Клиент разогревается быстрее – только и всего.
Екатерина Барабаш
Гля, кто пришел
Новые Известия
Судя по хорошему старту – почти 2 млн. долларов за 4 дня проката, широко разрекламированный фильм Андрея Кончаловского «Глянец» соберет неплохой бокс-офис, гарантирующий ему место в десятке наиболее кассовых российских фильмов года, и, может быть, даже опередит родственный фильм Евгения Бедарева «В ожидании чуда» (4,5 млн.). Накануне своего 70-летия режиссер обмолвился, что «Глянец» – его лучший фильм, нечто вроде «Сладкой жизни» в творчестве Феллини. Но едва ли с этим согласятся те, кто ценит «Историю Аси Клячиной» и «Дядю Ваню», а поклонники его «голливудского» периода и вовсе предпочтут «Глянцу» «Готовую одежду» Роберта Олтмана и «Дьявол носит Prada» Дэвида Франкеля.
«Глянец» – это наиболее точная метафора сегодняшней России», – сказал Кончаловский. Разумеется, если считать Россией экраны телевизоров и прилавки киосков, сплошь заваленные глянцевой печатной продукцией, которая продает сама себя с нагрузкой в виде продвигаемых товаров. Но ведь А.С. Кончаловский, отнюдь не сводящийся к своей гламурной проекции, не хуже других знает, что гламур – всего лишь мыльная пена или радужная пленка на поверхности российской жизни, которая идет своим, неотображаемым в глянце ходом.
В советское время фасад нашей родины украшали лозунги типа «Коммунизм – неизбежен» и «Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи». Теперь другие люди объявляют нам, что так же неизбежна гламуризация всей страны, а умом, честью и совестью нации являются фигуранты телевизионно-журнальной тусовки. Что глянец – это наше все, как Пушкин. Между тем, если употребить словечко из жаргона профессиональных фасадчиков, «нутрянка» любого государства отлична от его облицовки. Или, цитируя непопулярного нынче Маркса, этикетка товара часто обманывает не только покупателя, но и продавца.
Рассказанная в «Глянце» история перекликается в российском кино не только с «карьерным» кинороманом «В ожидании чуда», где современная гадкая уточка, она же Золушка, становится белой лебедью в мире дизайна одежды и обращает на себя внимание крупного и прекрасного менеджера. Второй ее родич – недавняя «Попса» Олеси Николаевой, где юная провинциалка проникает в мир музыкального шоу-бизнеса, а третий – еще более ранний «Ландыш серебристый» Тиграна Кеосаяна, со сходной полуиронической интонацией, воспроизводящей ту же типовую схему. Разница состоит лишь в том, что никто из перечисленных режиссеров не мог делать столь широковещательных заявлений, поскольку не имел такого гламурного статуса, как постановщик «Глянца». А статус говорящего всегда создает иллюзию, будто его слова и дела весомее прочих.
Итак, тридцатилетняя швея-казачка, чье фото случайно оказалось на последней странице «желтой» газеты, с мечтой попасть на обложку глянцевого журнала отправляется в столицу, где знакомится с несколькими выразительными гламурными персонажами, поданными с большей или меньшей авторской иронией. Это, в частности, стервозная владелица журнала (Ирина Розанова) и ее еще более стервозная дочь (Ольга Арнтгольц); стареющий модельер, который пытается вернуть себе былую славу (Ефим Шифрин); изнеженный консультант неопределенного пола (Алексей Серебряков); циничный сводник (Геннадий Смирнов) и вечно пьяный олигарх (Александр Домогаров). Особенно хорош в своем образе Серебряков, которому обычно поручают играть брутальных типов, а здесь дали возможность оттянуться в роли изощренно-извращенного продукта современной цивилизации.
Ирония, однако, не переходит грань, за которой начинается социальная сатира – все действующие лица, за исключением, может быть, издательницы и ее дочки, представлены нам с толикой понимания и сочувствия. Люди как люди, только испорченные гламурным вопросом, как мог бы сказать режиссер фильма, если бы обладал кругозором Воланда.
Но это лишь на сторонний взгляд. Иначе должны думать, глядя на свое изображение в зеркале «Глянца», прототипы его героев. Одним оно, безусловно, польстит, но другим сильно досадит. Так, одна влиятельная в мире моды дама в частной беседе категорично сказала кинобозревателю «НИ», что картина Кончаловского «аморальна, потому что он сочувствует этой провинциальной выскочке, хотя все зло от таких, как она, и при этом высмеивает людей, которые делают свою работу». Но по причине старого знакомства с режиссером не пожелала быть названной.
Перекос в сторону героини Высоцкой в «Глянце» действительно есть. Оно и понятно – играет ее жена режиссера, и на нее проецируются нежные чувства, испытываемые постановщиком к своей супруге, хотя сама она вовсе не стремится выжать из зрителей слезу сопереживания казачке Гале. И если посмотреть на героиню отчужденно, то, в самом деле, кто она такая, чтобы претендовать на наше сочувствие? В общем, никто. Ни свежести, ни особой красы, ни ума, ни образования, ни таланта – одно упорство, точнее, упрямство. Плюс случай – олигарху срочно занадобилась жена, консультант сводника в поисках кандидатуры остановил взор на его (сводника) домработнице, и два Пигмалиона решили ради хохмы и заработка сделать из нее Грейс Келли, похожую на оригинал так же, как пьяный олигарх – на принца Монако, за которого вышла замуж настоящая Грейс. И все сошлось. Сначала немного унижения в спальне (подробно), затем (в мелкой нарезке) – тусовки, поездки, обложки и прочая дольче вита.
«В ожидании чуда» было неудачным названием: героиня ничего не ждала, а мобилизовала свои способности и шла через тернии к звездам, от чистильщика сапог до миллионера. Это – западная, а теперь во многом и российская модель успеха. А вот сквозь «Глянец» просвечивает «чудесная» старорусская модель – из грязи да в князи, из уборщицы с помощью феи (двух феев) – в принцессы и в звезды гламура.
Конец фильма, правда, двоится – часть зрителей решила, что сладкая жизнь в упомянутой нарезке только пригрезилась бедной дурочке, а на самом деле она умирает в лесу, где ее втихую застрелил охранник олигарха и ее бывший любовник. Но это ничего не меняет, поскольку и в этом финале все решает случай, а большинство верит в счастливую, а не в несчастную случайность.
Впечатление частного случая оставляет и картина в целом. В конечном счете феномен гламура в ней только назван, но не анатомирован. Это странно, поскольку «по жизни» и Андрей Кончаловский, и сценарист Авдотья Смирнова хорошо разбираются в явлении, которое представляют на экране. И вроде бы знают, что глянцевание – это жалкая попытка ретушировать природу, старость и смерть. Отсюда один шаг до признания, что гламурные персонажи – нечто вроде повапленных трупов. Тем более что мы с помощью таблоидов периодически становимся свидетелями «отвратительных таинств» (Пушкин, «Пиковая дама») их туалета. Но реализация этой метафоры потребовала бы от режиссера и сценаристки иных душевных сил, чем те, которые они вложили в картину, и совсем другой эстетики.
Виктор Матизен
