Описание фильма

"Вальс с Баширом"   

	сюжет и комментарии	интересно

Сюжет и комментарий

Старый друг Ари Фольмана, сидя ночью в баре жалуется ему на то, что его преследует один и тот же ужасный сон: за ним гонятся 26 разъяренных собак. Почему 26? «Все очень просто, — отвечает приятель, — когда мы были на войне в Ливане, в 82-м году, в моей роте знали, что я стрелять в людей не смогу. Мне поручили перестрелять всех собак в арабской деревне. Собаки воют и лают, когда чувствуют чужаков и, таким образом, предупреждают террористов. И я перестрелял всех 26 собак, которые были в этой деревне. С тех пор они мне снятся каждую ночь. Ты мог бы что-нибудь с этим сделать?»...

      Выполненная в документальном жанре, лента посвящена давним событиям -  боевым действиям израильской армии в Ливане и резне, устроенной отрядами правого ливанского движения фалангистов в палестинских лагерях для беженцев Сабра и Шатила. Согласно выводам международного расследования, Израиль не был виновен напрямую в убийствах ливанской милицией палестинцев в этих лагерях.

Мультфильм на военном положении
Семен Кваша

"Вальс с Баширом", номинированный на "Оскара" как лучший иностранный фильм, получивший в общей сложности 22 награды, наконец добрался до нашего проката.
У Ари провалы в памяти. Он не помнит ничего из времен своей военной службы — остались лишь ночные кошмары, в которых его преследуют стая злобных псов. Ари едет к своим друзьям, ходит к психоаналитику, пытается вспомнить — ну и вспоминает в конце концов, резню, которую под присмотром израильских войск ливанские христиане-фалангисты устроили в палестинских лагерях беженцев Сабра и Шатила в 1982 году, после того, как убили президента Ливана, христианина-харизматика Башира Жмайеля.
"Вальс с Баширом" — военный мутант, документальное автобиографическое кино в жанре анимации. Ари Фольман, успешный режиссер-документалист, ветеран той ливанской кампании 82-го, ездил к своим друзьям-ветеранам, давно наладившим тихую буржуазную жизнь, ходил к психоаналитику с видеокамерой. Из этого смонтировали полноценную полуторачасовую документалку — но, вместо того, чтобы продать ее каким-нибудь телеканалам и успокоиться, сели рисовать раскадровку на ее основе.. Сам Фольман рисовать не умеет, пришлось работать в команде, тем более, что анимация создавалась в смешанной технике, в основном это флэш, но есть и перекладка, и много чего еще.
Результат — отличное медитативное кино со стрельбой, явно вдохновленной Джоном Ву и Ридли Скоттом, с галлюцинациями и воспоминаниями главного героя, слегка отдающими Оливером Стоуном, с гигантской голой женщиной, плывущей по морю, чтобы спасти еврейского солдатика и с очень, очень неприятным концом: архивными фотографиями мертвых палестинцев в Сабре и Шатиле. Без воспоминаний о Холокосте тоже не обошлось.
Ответить на непременный вопрос, художественная это история или политическая, оказывается легко. Конечно она художественная. Продуманная драматургия, вполне беспощадный сценарий, мрачные цветовые решения, бегущие по полуразрушенному ночному городу псы — в "Башире" больше искусства, чем в половине "Оскаровских" номинантов вместе взятых.
С другой стороны, сегодня невозможно сказать слово "еврей" и не удариться в политику, так что Фольману изрядно досталось. Для правых он пораженец и евролиберал. Для левых он пропагандист на службе у израильской военщины, который не готов потребовать кары военным преступникам, придерживается концепции "плачем и стреляем" (интересно, является ли она официальной в Армии обороны Израиля?) и плохо кается за пролитую лично им в Ливане кровь. Кроме того, награды на Фольмана посыпались как раз когда Израиль вторгся в Газу, что тоже добавило двусмысленности.
Что ж, в Израиле большая война происходит в среднем раз в десять лет, и если пользоваться терминологией начала ХХ века — каждое поколение здесь потеряно. Фольман рассказал об этом языком мультфильма, потому что явно не имел никакого желания превратить свой главный кошмар последней четверти века в еще один фильм о войне. И ему удалось. Не пропустите.
С сайта Филм Ру

Война нарисовалась
Газета "Труд"

Анимационно-документальный израильский фильм Ари Фольмана "Вальс с Баширом" похож на зеркало, за которое можно спрятаться. В нем рассказывается о гражданской войне в Ливане и о вторжении израильских войск 1982 года.
Про войну в Ливане сорокалетний Ари не помнит ничего - только тот момент, когда он лежит в море на спине и смотрит в небо, а потом выходит вместе с другими юношами на пляж, а в небе горят сигнальные ракеты. Услужливая память из всей войны выбрала эту, чем-то даже успокаивающую картинку. Однополчане Ари тоже будут рассказывать и о пляжах, и о море - спокойном, теплом, как-то раз скрывшем от пуль единственного выжившего из отряда: всех остальных застрелили. Они сами тоже убили многих. В одном из разговоров прозвучит фраза: "На войне нельзя быть героем, можно - только убийцей". Оттого спасительное море не случайно так часто появляется в воспоминаниях, становясь символом материнской утробы, где можно свернуться эмбрионом, ни о чем не думать, ни за что не отвечать.
Ари Фольман начнет навещать воевавших в Ливане после разговора с другом, который расскажет о ночном кошмаре: ему снились 26 ливанских собак, которых он застрелил, чтобы они не мешали брать спящее село. Ари колеблется, ему очень не хочется вспоминать войну. Он пытается то прикрыться работой ("мои фильмы - тоже психотерапия"), то вести себя с однополчанами подобно психоаналитику - понимающий тон, сдержанные кивки, пока все-таки не вспомнит, что делал сам на этой войне: наблюдал с крыши за убийствами стариков и детей в Шатиле, палестинском лагере для беженцев.
В своем мультфильме, уже признанном началом жанра "документальная анимация", Фольман несколько раз использует такой прием: на фигуру героя попеременно набегают свет и тень. Тем самым утверждается, что человек не может целиком состоять из тени. Подтверждением этому служат рассказы о том, что участники войны в Ливане были влюблены, а также о том, что жалели лошадей, а сейчас держат магазины здоровой пищи.
Нарисованная дама-психоаналитик расскажет Ари о фотографе, который воспринимал войну отстраненно: он видел смерть, видел раны, но смотрел на них через видоискатель фотокамеры, как сквозь фильтр. В "Вальсе с Баширом" (так звали президента Ливана, после убийства которого фалангисты начали резать беженцев в Сабре и Шатиле) израильский режиссер использует сразу два отстраняющих от реальности фильтра - собственно камеру и мультипликацию. Герои фильма - и среди них сам Ари Фольман - одновременно и реальные, и условные. Фильм завершается страшными кадрами настоящих убитых, но и убийцы, и наблюдатели остаются мультипликационными. Так что, с одной стороны, на месте этих фигурок каждый может вообразить себя, но, с другой стороны, за ними можно попытаться спрятаться от чувства вины. И, похоже, Фольману это удается.
Сергеева Жанна

Черный танец
Газета "Труд"

Картина израильтянина Ари Фольмана в этом году номинировалась на "Оскар" как лучший фильм на иностранном языке. Бороться за награду с анимационными фильмами "Вальс с Баширом" не мог по условиям конкурса, но в чем-то эта ситуация символична: драму Фольмана так просто не назовешь мультфильмом. О "Вальсе с Баширом" уже говорят, что он открыл новый жанр - жанр документальной анимации. И наград у этой картины достаточно: "Сезар", "Золотой глобус", призы в Израиле, Великобритании, Таллине, Варшаве, Токио.
Башир был президентом Ливана, где в 70-е годы началась война между христианами и мусульманами; 19-летний Ари видел, как уничтожают палестинцев, но забыл об этом. Забыл и о том, как воевал сам: в его памяти остался лишь эпизод, где он с другими людьми, вооруженными автоматами, выходит из моря на ночной пляж. Резня в палестинских лагерях Сабра и Шатила, осады Бейрута, гибель беженцев - Ари, чьи родители погибли в концлагере, отказывался, не мог думать об этих событиях, пока измученный кошмарами друг не рассказал ему в ночном баре, что вот уже 20 лет каждую ночь ему снится стая собак, которых он перестрелял у ливанского села, чтобы они своим лаем не сорвали атаку.
И с этого момента Ари начинает воссоздавать свое прошлое, встречаясь с однополчанами. Их голоса комментируют видеоряд, состоящий из художественных, документальных и анимационных кадров, по-разному показывающих одно и то же: войну, смерть и человеческий выбор, который необходим, но при этом невозможен.

Сергеева Жанна

Молись и стреляй
Российская Газета

В Москве открылся Фестиваль Израильского кино. Фильмом-открытием стала картина "Вальс с Баширом" - номинант на "Оскар 2008", обладатель премий "Золотой глобус" и "Сезар" за лучший иностранный фильм 2009 года, копродукция Израиля, Германии и Франции. Эта документальная анимация об участии Израиля в гражданской войне в Ливане выходит в российский прокат 18 июня. А представить фильм специально на открытие фестиваля приехал его художник Дэвид Полонски.
Режиссер "Вальса с Баширом" Ари Фольман служил в составе израильской армии, вошедшей в Ливан в 1982 году, в то время, когда в стране шла гражданская война. Фильм для Ари - путешествие по волнам памяти, в попытке разобраться, что же произошло на той войне с ним и еще с сотнями таких же парней, как он.
На премьере фильма в Москве художник Дэвид Полонски заявил, что они с Ари не пытались разобраться в истории конфликта, сделать политический манифест или хронологический экскурс в события первой ливанской войны. Они старались понять, какие злые шутки играет с людьми память, что солдаты помнят о той войне, и таким образом показать лицо войны.
В фильме даны четкие географические и временные координаты. Место действия обозначено. Это Ливан, Бейрут, начало восьмидесятых. Но те истории, которые всплывают в памяти героев и в клиповой стилистике отражаются при помощи анимации на экране, - могли произойти на любой войне и в любое время.
Отправной точкой для путешествия по волнам памяти служит встреча Ари в баре со своим сослуживцем. Тот рассказывает Ари, что со времен боевых действий в Ливане его мучает один и тот же сон: за ним гонится разъяренная свора собак. Ари понимает, что у него о войне тоже осталось навязчивое воспоминание: словно он обнаженный выходит из моря, одевается, вооружается и идет на войну. Рядом с ним в этом воспоминании-сне есть и его боевые товарищи. Конкретные же события, боевые столкновения память словно заблокировала для доступа сознания. Ари решает сделать серию интервью с друзьями солдатами, чтобы понять, с какими эпизодами связана ливанская война в их судьбе.
Под динамичную музыку Макса Рихтера кружится вальс воспоминаний. Один сослуживец рассказывает Ари о первом дне войны. На экране - солдаты в танке едут к месту дислокации по цветущим ливанским садам и от страха палят из автоматов во все стороны. Путешествие их длится от рассвета до заката, и они не знают и никогда не узнают, кто прятался в этих садах, кого они вместе с фруктами положили на землю. "Молись и стреляй", - таков главный принцип войны для героя первой истории.
Другой рассказывает Ари, как он попал с товарищами в засаду. Но этот солдат быстро бегал зигзагами и хорошо плавал. Ему удалось добежать под обстрелом до моря и доплыть до израильской базы, где он встретил своих товарищей, тех, что бросили его под огнем и укатили с места засады на танке.
Третий помнит, как в страхе танцевал на ливанской улице, простреливаемой снайперами, и в такт своим нервным движениям бездумно стрелял из автомата по крышам. А в это время жители города с балконов наблюдали за его танцем, словно в оцепенении смотрели увлекательное кино
Четвертый вспоминает, как он сидел в оцеплении лагеря палестинских беженцев. Солдаты тогда запускали сигнальные ракеты, чтобы видеть, что происходит в лагере ночью. И в эту ночь им довелось увидеть, как на их глазах христианские фанатики фалангисты перерезали мусульман. Когда на утро израильские солдаты вошли в лагеря, гора трупов доходила им до груди.
Каждое воспоминание рассказчиков - это отдельный клип, но вместе они показывают, какой солдаты видели ту войну, как они убивали, не помня себя от страха. Показывают войну бессмысленную и беспощадную, ибо другой война и не бывает.
"Вальс с Баширом" в этом смысле не откровение. Ари Фольман снимал свои интервью с солдатами на видео, осталась у него и съемка тех событий в Ливане. Почему же было не сделать из этого материала документальный фильм? Потому, что такой хроники, равно как и локальных войн, в современном мире много, и к ним у массового зрителя уже давно выработался иммунитет. Заманить летом народ на документальное кино о войне - задача практически невыполнимая. С другой стороны, и мультипликация в художественном кино, как средство показать самые страшные события в жизни героев, не новинка. Стоит вспомнить, к примеру, "Убить Билла" Квентина Тарантино. Но там кровь и смерть не страшные, выдуманные. Скрестив же два эти приема, Ари Фольман достигает неожиданного эффекта. В конце картины реальность, страх, слезы и кровь прорываются сквозь рисованную оболочку. Мультфильм сменяется документальной хроникой, а трупы на улицах лагерей беженцев обретают физическую форму. Так зритель понимает, какой смертельный вальс война сплясала не только в памяти солдат, но и в жизни миллионов людей.
Накануне российской премьеры "Вальса с Баширом" художник фильма Дэвид Полонски ответил на несколько вопросов "РГ".
Российская газета: Почему был выбран жанр анимации, а не документального кино?
Дэвид Полонски: Ари Фольман изначально хотел именно анимацию. "Вальс с Баширом" - это не политический манифест и не историческая хроника войны. Анимация - тот жанр, который позволяет показать воспоминания о войне, в которых до конца не ясно, где реальность, а где отражение подсознания солдат.
РГ: Насколько было сложно скрестить анимацию с документалистикой?
Полонски: Технологически картина не отличается от любого другого мультипликационного фильма. Работа мультипликаторов шла следом за рассказами участников военных событий и не изменяла их ни в чем. Ари Фольман снял документальный фильм, состоящий из интервью, документальной хроники, но в конце концов этот фильм остался лишь как звуковая дорожка к мультипликационному ряду.
РГ: Вы были на месте тех событий?
Полонски: В Бейрут я не мог поехать, будучи израильтянином, но изучил местность по фотографиям и кадрам видео.
РГ: Рисовать войну было сложно?
Полонски: Интересно. Сложной эта задача стала, когда мы достигли середины нашей работы 2006 году. Тогда картинки, которые мы рисовали, стали появляться на экранах телевизоров. Началась так называемая вторая ливанская война. Снова - то же сумасшествие, та же глупость. История повторялась в виде фарса. Оказалось, что люди не сделали никаких выводов из событий восьмидесятых годов в Ливане.
РГ: В Каннах после просмотра "Вальса с Баширом" говорили о том, что картина шокирует.
Полонски: Может быть, окончание фильма дает такой эффект, переход из анимации к видео хронике. Довольно страшные кадры.
РГ: Для современного Израиля эта картина какое имеет значение?
Полонски: Я не возьмусь говорить за весь Израиль, но картина была принята в стране положительно. Быть может потому, что ранее она получила международное признание. Если бы не было европейских наград, думаю, отношение к картине было бы более настороженное. Израильтяне любят гордиться такими фильмами. Особое впечатление картина произвела на ветеранов разных израильских войн. Они мне говорили, что "Вальс с Баширом" позволил им подключиться к собственным воспоминаниям. Они начинали обсуждать друг с другом войну, о которой молчали и двадцать, и тридцать лет, заполняли собственную черную дыру памяти.
РГ: Что вы для себя поняли про войну, про взаимоотношения в регионе, работая над фильмом?
Полонски: Эта работа позволила мне побеседовать с людьми из арабских стран, которых я встречал во Франции, в США после показа фильма. Мне довелось говорить с ними на нейтральной территории. Я до определенной степени смог освободиться и посмотреть на те конфликты, которые происходят в регионе, со стороны. Некоторым ливанцам, которые видели фильм, он очень понравился. Этот клочок земли, на котором находятся Израиль, Ливан и еще многие страны и стороны конфликта, объединяет море, климат…
РГ: Да и люди очень похожи. Вы не согласны, что так эмоционально относиться друг к другу могу только очень близкие, похожие люди?
Полонски: И люди похожи намного больше, нежели они хотят признавать. Моя личная история говорит о том, что люди вообще очень похожи. Но похожи по-разному. Я семит. Я похож на арабов в этом смысле. С другой стороны, я родился и жил до восьми лет в Киеве. И мои родители уехали из Киева потому, что им там неудобно стало жить. Если есть какой-то вывод из работы над фильмом, из моей личной истории, то он таков - люди разных стран и народов вообще очень похожи. Они любят и ненавидят друг друга одинаково.
Оксана Нараленкова