"Женщины"
| Название фильма: | Женщины |
|
|
| Страна-производитель: | США | ||
| Английский: | Women, The | ||
| Жанр: | комедия / мелодрама | ||
| Режиссер: | Дайэн Инглиш | ||
| В ролях: | Мег Райан, Ева Мендес, Аннетт Бенинг, Джада Пинкетт Смит, Бетт Мидлер, Дебра Мессинг, Кэрри Фишер, Кэндис Берген, Деби Мазар, Клорис Личман, НиКоль Робинсон, Наташа Алам, Индиа Энненга, Джилл Флинт, Ана Гастейер, Джоанна Глисон, Памела Ламберт, Киган Конн | ||
| Год выпуска: | 2008 | ||
| Наша оценка: | |||
| Купить | |||
|
|
|
|||||||||||
Сюжет и комментарий
Если взять всех этих теток...
Текст: Ксения Рождественская
Фильм "Женщины" с Мег Райан — жестокая иллюстрация анекдота: "Гиви, твоя жена родила!" — "Мальчик?" — "Нет!" — "А кто??"
Вот оно все про этих, ну. Не мальчиков. То есть до такой степени, что в кадре нет даже собак мужского пола, а на нью-йоркских улицах все прохожие — женщины. Вселенная женского рода, большая модная женская тюрьма под названием "высший свет Нью-Йорка", и четыре подружки обсуждают здесь свою личную и общественную жизнь. Загнанная рассеянная домохозяйка случайно выясняет в маникюрном салоне, что ее муж изменяет ей с продавщицей. После попыток как-то справиться с этой трагической новостью женщина требует развода, а сама решает заняться тем, о чем всегда мечтала.
Девочки милые — Мег Райан делает лицо овечки, Аннетт Бенинг в роли главной редакторши женского журнала играет рабочую стерву, есть еще Джада Пинкетт Смит в роли лесбиянки и Дебра Мессинг — бесконечно рожающая курица-наседка. Продавщица-совратительница — Ева Мендес, увиденная глазами женщины (а это, надо сказать, страшное зрелище: у нее торчит вот тут и вот здесь, а вот сюда она подкладывает поролон).
Женский взгляд — самый извращенный способ убийства. Оригинальных "Женщин", фильм 1939 года, снял Джордж Кьюкор — несостоявшийся режиссер "Унесенных ветром" (была такая легенда, что его невзлюбил Кларк Гэйбл, заявив, что это "женский режиссер"), автор "Звезда родилась" и "Моя прекрасная леди". Там тоже в кадре не было ни одного мужика, ни одного кобеля и ни одного коня. Но там мужик был, по крайней мере, за кадром, и это влияло на результат. Девочки щебетали, дрались, причесывались, сплетничали и выглядели омерзительно-притягательно. В рекламе того, старого фильма было сказано: "135 женщин, у которых в голове нет ничего, кроме мужчин!" У этих, сегодняшних, в голове... в какой голове?
Современные амазонки, увиденные режиссершей Дайэн Инглиш, — скучноватые тетки, насмотревшиеся "Секса в большом городе" и искренне ненавидящие не друг друга, а разлучницу-продавщицу. О мужиках они не очень-то и думают, но все-таки весь фильм — философский портрет отсутствующего, созданный из недосказанностей и умолчаний. Мужики здесь — воображаемые друзья, воображаемые начальники и воображаемые неверные мужья, нужные лишь для того, чтобы женщинам было о чем сплетничать, когда закончится тема детей и нарядов. Одно мужское существо все-таки мелькнет на экране, но и это не спасет коллективное женское бессознательное.
Кому смотреть этот фильм — совершенно непонятно. Мужчинам нельзя, проверено. Они сначала начинают ерзать, потом спрашивать, кто все эти люди, потом интересоваться, что это за магазин "Сакс", потом вспоминать "Стэпфордских жен", а потом как-то нехорошо затихают. Дня на два. Женщинам этот фильм смотреть можно, но недолго: сначала они смеются, потом думают о "Саксе", а потом начинают спрашивать друг у друга, как и когда Сара Джессика Паркер сделала такую пластику, что выглядит почти как Мег Райан.
Зато киноизвращенцы и любители стихов получат некоторое удовольствие. Первые весь фильм будут надеяться, что в конце концов на экране появится Уилл, муж Джады Пинкетт-Смит, со своей немецкой овчаркой, и разгонит всех этих нью-йоркских фэшн-зомби. А вторые будут сидеть и бубнить детский стишок: "Если взять всех этих теток и соединить в одну, а потом у этой тетки взять, измерить глубину..."
С сайта Филм Ру
Ребро Адама
до и после пластики
Надежда ЗАВАРОВА
Дайан Инглиш, в принципе, повезло. Во-первых, количество людей, смотревших фильм Джорджа Кьюкора 1939 года, в лучшем случае равняется десяти с половиной из тысячи (это если считать с самой Дайан), а число тех, кто читал пьесу-первоисточник, вообще стремится к нулю. Во-вторых, огромная армия фанатов кино- и теле- воплощений «Секса в большом городе» всегда готова смотреть очередную правдивую ложь о том, как из букв слова «ботокс» выкладывают «вечность», а в Нью-Йорке, как сказала бы леди Уиндермир: «…слишком много женщин, которые верят своим мужьям. Их сразу можно узнать — у них такой несчастный вид». В-третьих, если в качестве литературной основы использовать любую удачную бродвейскую или голливудскую комедию тридцатых-сороковых, то, как её ни перерабатывай, в современном сценарии эхом отзовутся остроумные реплики, запоминающиеся диалоги, расцвеченные саркастическими умозаключениями на все времена, и нестареющий юмор в лучших традициях жанра.
А если есть эхо, то Дайан Инглиш, как сценаристу и режиссёру, оставалось работать над созданием хорошей акустики. За это дело она принялась с максималистским бесстрашием, то есть, перво-наперво перевернув всё с ног на голову: концепция осталась, но её наполнение, смысл, а значит, и впечатление от неё — изменились до неузнаваемости. Сюжет провисает в промежутках между диалогами, то весёлыми и острыми, то откровенно банальными. В кадре, действительно, нет ни одного мужчины (почти ни одного, но об этом позже), но вместо процветающего мира и города женщин, где торжествует агрессивный матриархат, перед нами — сугубо патриархальное общество, в котором всё, даже солнце, вращается вокруг мужчин; феминисток, кажется, ещё даже голосовать не пускают, а сами джентльмены не появляются в кадре только из-за лени, вызванной осознанием собственного непоколебимого могущества.
Почему же такой многообещающий сюжетный ход с принципиальным отсутствием на экране мужчин на деле обернулся их постоянным властным присутствием? В фильме Кьюкора было тонкое исследование женской натуры: женские характеры были представлены во всём их разнообразии. Это была изящная конструкция, столь же далёкая от жизни своей отточенностью, тотальным остроумием и ёмкими философско-ироничными обобщениями, сколь и близкая к ней, благодаря человечности, юмору и неизменной актуальности темы любви, облечённой в воздушную форму комедийной драмы. Тогда отсутствие на экране мужчин придавало кинематографическому сказочно-утопическому эксперименту чистоту научного. Вместо всего этого у Инглиш — порою смешные, но чаще претенциозные скетчи в фантастическом мире без фантазии.
Режиссёр, конечно, не была обязана снимать нечто, напоминающее кьюкоровский оригинал. Но ведь она должна была сделать попытку снять собственное кино — с новыми чувствами и смыслом. А получилось: смысла на грани с пафосом — хоть отбавляй. Что же до остального, то какие уж тут чувства и эмоции, если женщина постоянно ищет себя?.. Тут не любовь важна, а стартовый капитал, что скромно ждёт своего часа на банковском счёте «последней шестидесятилетней женщины в мире».
Выводы Инглиш делает чёткие и безапелляционные (пойми, чего хочешь, а остальное приложится; найди себя, тогда тебя будут искать все остальные; любовь — не картошка, а тыква на Хеллоуин), но зритель смело может оставаться ко всему этому безучастным. Героиня фильма борется за уже набившую оскомину самоидентификацию, стремится понять, кто она есть на самом деле и чего хочет. Сегодня ко всему этому сложно отнестись с юмором даже в комедии, потому что — надоело.
Надоел этот голливудский способ преподнесения пафосно-сладких прописных истин в легко разворачиваемой обёртке прозрачных сюжетов, проживаемых стандартизованными донельзя персонажами, когда закадычные подружки подобраны по принципу: чёрненькая, беленькая, рыженькая, плюс-минус лесбиянка, «Прада» пишем — «Лексус» в уме.
А «Женщины» как раз такие. И нужно этим дамам всего ничего: вечная молодость, главенствующая позиция во всём, дорогой парфюм и хорошая маникюрша. При этом муж — некий довесок к их значимости: мол, сам вернётся ко мне, такой самодостаточной и уверенной в себе.
Характеры в фильме Инглиш получились именно что усредненными и неживыми — отождествление себя с героинями зрительницам даже не светит (хотя, кто-то же ассоциирует себя ажно с самой Керри Брэдшоу), разве что они примут близко к сердцу перипетии киножизни: развод, измену, дорогую пластику, одинокого ребёнка, который ещё и курит; уволили, зато приготовила вкусный обед и т.д. Веришь во всё с лёгкостью, сопереживаешь — с трудом. В тридцать девятом задачи у женщин были скромнее: они боролись не за власть над миром, а только за своих мужей, а в результате добивались гораздо большего. Казалось бы, они всего лишь любовались модными коллекциями на фэшн-показах, но выглядели куда более самодостаточными, чем современная Мэри Хейнс, которая эти коллекции создаёт, удачно ложится в сюжет любой из серий «Секса в большом городе», но абсолютно не подходит для «мен-фри» истории о тонкостях семейной жизни и любви.
А вот и единственный мужчина в кадре: родившийся в финале младенец на фоне обоев с облаками – это уже слишком даже для голливудского лубка с его всегда очевидной моралью. Хотя вообще сцена родов получилась смешной. Правда, на отдельные шутки, которые повторяются в каждой второй комедии, например, про «знающих всё флористов», следовало бы уже наложить вето. И в операторской работе всё если не избито, то весьма привычно. Так, смена времён года классически подана панорамой меняющих цвет листьев.
Занятно, что весь женский актёрский коллектив при этом работает с нескрываемым удовольствием. Хотя у Мег Райан и Аннетт Бенин прежде случались и более блестящие работы. Для Бенин одной из лучших ролей последних лет остаётся Джулия Ламберт в «Театре» Иштвана Сабо. В «Женщинах» же особенно хороши две актрисы, сыгравшие роли второго плана: Бетт Мидлер и Клорис Личман. Первая незабываема в сцене опоздания на медитативную зарядку на рассвете у озера, а последняя — великолепна в роли саркастичной экономки Мэгги, которая не потерпит, если чьи-то «Прада» будут топтать её цветы.
Что же касается измен мужей, то, как сказала героиня уайльдовской пьесы: «Эти скверные женщины отнимают у нас мужей, но потом они всегда к нам возвращаются, хотя, конечно, в слегка попорченном виде… Нам остаётся одно — кормить их получше».
Любите кино.
kinokadr.ru
Ой, дева-ачки
Газета "Труд"
Название фильма Дайен Инглиш "Женщины" следует понимать буквально: на протяжении почти двух часов на экране не появляется ни одного мужчины.
Фильм Дайен Инглиш - римейк. Первый фильм "Женщины", вышедший в 1939 году, был снят мужчиной, которому доставляло явное удовольствие любоваться тем, какими разными и при этом прекрасными могут быть женщины. Инглиш тоже представляет широкий ассортимент, но ее камера женщинами не любуется, а лишь констатирует факт: да, они такие, но зачем, право слово, на них внимание-то обращать. Есть куда более интересный объект для исследования.
Женщины заняты своими женскими делами: делают маникюр, продают духи, рожают, занимаются моделированием одежды и проводят редколлегии в дамских журналах. Но жизнь их подчинена невидимому господину - мужчине. "Я надеялась, что отец передаст мне семейный бизнес, а он меня уволил". "Я была уверена, что 30 лет совместной жизни нас с мужем сплотили, а он изменяет мне с продавщицей из парфюмерного магазина". "Я хочу родить мальчика, а рождаются почему-то только девочки". И после каждой из этих фраз рядом с героинями появляются мудрые мамы и опытные домработницы, уговаривающие немного потерпеть и переждать: мужчины - они такие.
Героини (Мэг Райан, Аннет Беннинг, Джада Пинкетт-Смит и Дебра Мессинг) выглядят неплохо, но чувствуется в них некая усталость: все-таки гоняющиеся за мужчинами женщины-дети (таковы героини "Секса в большом городе") смотрятся куда более обаятельно, нежели делающие то же самое взрослые женщины. Но, хотя одна из подруг приводит веские доводы в пользу лесбийского образа жизни ("Если мы вдвоем заблудились, то дорогу будем спрашивать обе, а если занимаемся сексом, то никто не попросит включить свет"), невидимые мужчины остаются для героинь тем, вокруг чего вращается мир. Мэри (Мэг Райан), узнав, что муж изменяет ей с продавщицей из парфюмерного магазина (Ева Мендес), делает вялые попытки познать себя и обрести свободу. Она даже выпрямляет волосы и красит ногти в алый цвет, но это не помогает - все равно в результате она будет рыдать на плече у лучшей подруги (Аннет Беннинг), разыгрывая сцену "Жить без мужчин нельзя на свете, нет".
Но харизма Беннинг и Райан, в свое время кардинально поменявших жизнь своих мужчин, заставляет искать в скучном фильме Дайан Инглиш другие возможности. И в какие-то моменты кажется: он - о том, что мужчин на земле больше нет, они выродились как класс, и некоторые женщины завели себе что-то вроде мужских тамагочи, за которыми не надо ухаживать, зато они иногда виртуально изменяют или перестают звонить, вызывая у владелицы бурные эмоции. И тогда понятно, отчего, когда в финале одна из дам рожает-таки мальчика, младенца показывают наглухо закутанным в одеяльце. Обманывают: конечно, это девочка. Она вырастет и будет говорить по телефону с каким-нибудь несуществующим тамагочи-Джеймсом и спрашивать маму, бабушку, сестру, тетю и подругу: "Как вы думаете, я ему нравлюсь?"
Первые "Женщины"
Как бы ни были сомнительны достоинства римейка, это так или иначе привлечет внимание к оригиналу - "Женщинам" Джорджа Кьюкора образца 1939 года, которые стали прапрабабушками героинь "Секса в большом городе". Этот фильм (настоящий памятник туалетам и интерьерам великолепного американского ар-деко) является дуэлью круглолицей, элегантной и печальной Нормы Ширер (на фото слева), класс которой не оставляет шансов Мег Райан, и стервозной брюнетке с идеальными чертами лица и черной сталью во взоре Джоан Кроуфорд (в центре), которая так же в пух и прах развевает все надежды Евы Мендес. Но самое главное, что в фильме Кьюкора, где мужчины впервые присутствуют на экране лишь в женских разговорах, есть место недосказанности, утянутой в корсет тайны, которую безо всяких слов понимают и женщины на экране, и женщины в зрительном зале.
Сергеева Жанна
