"Поцелуй бабочки "
|
| Название фильма: |
Поцелуй бабочки |
|
| Страна-производитель: |
Россия |
| Английский: |
Kiss of a butterfly |
| Жанр: |
драма / мелодрама |
| Режиссер: |
Kiss of a butterfly |
| В ролях: |
Сергей Безруков, Лань Янь, Леонид Громов, Константин Воробьев, Андрей Астраханцев, Анна Дубровская, Георгий Пицхелаури, Константин Шелестун, Сергей Шеховцов, Хельга Филиппова, Лаура Лаури |
| Год выпуска: |
2006 |
| Наша оценка: |
|
|
Купить |
|
Сюжет и комментарий
РЕЦЕНЗИЯ
Успех этого фильма, по большому счету, зависит только от того, насколько вы вообще расположены воспринимать игру Безрукова. Этот человек занимает в фильме очень много места. Гораздо больше, чем все остальное. Примерно столько, сколько в «бондиане» обычно отводится Джеймсу Бонду, этому повелителю ходячих декораций. Поскольку Безруков в последнее время стал многих раздражать, неудивительно появление такого количества плюющихся киноманов, которым «Поцелуй бабочки» активно не понравился. Между тем, в рамках поставленной задачи Безруков сработал очень профессионально. Он играет 30-летнего компьютерного гения, Николай Орланов по имени. Жизнь ему удалась. Говорят: «Деньги есть, ума не надо». Коле вообще повезло: у него и то, и это, да еще и любовница, жена высокопоставленного джентльмена. Ее Коля не любит. Да любит ли он кого-то вообще? Вряд ли. Но однажды все меняется. После полукорпоративной вечеринки он просыпается у себя дома (слава богу), но с какой-то молоденькой китаянкой под боком (вот это фокус!). Как она оказалась в его постели, Коля не помнит. Впрочем, этот вопрос вскоре перестает его занимать по одной простой причине: любовь к Ли накрывает его с головой. Казалось бы, вот и отлично: совет им да любовь! Но, конечно, на пути двух прекрасных молодых людей встает грандиозное препятствие. Ли связана с преступным китайским кланом, который в Питере паразитирует на именах умерших людей. Прямо скажем, сюжет не поражает чем-то необыкновенным. Видали мы похожие страсти раз примерно сто тридцать семь. Постановка – под стать: режиссер Антон Сиверс, делая, по его словам, «эротический боевик», как и следовало ожидать, промахнулся мимо обоих стульев. Слава богу, класс операторской команды хоть как-то нивелировал его пацанячий эклектизм. В общем, сложилась ситуация, при которой Безрукову пришлось бросаться на амбразуру. И он повторил подвиг Александра Матросова, причем, что характерно – без летальных последствий для себя. Мне кажется, антипатия к этому нешаблонному актеру именно из его нешаблонности и проистекает. «Дешевка он, то ли дело – старая советская школа! Вот там были актеры, они без всяких понтов душу выворачивали!» - выразил это массовое мнение один мой товарищ. Аргумент правильный в том смысле, что старая советская актерская школа – это да, это высший класс. А вот насчет дешевых понтов – это как раз мимо кассы. Современное киноактерство, и правда, ориентировано на понты. Но Безруков тем и берет, подлец, что понты у него служат благородной или как минимум честной цели. Нет у него понтов ради понтов. Великие работы получаются не всегда, но «цепляет» - в каждой роли. Из-за Безрукова «Поцелуй бабочки» и становится фильмом, который «можно смотреть». Это «клюква», без вопросов, но «клюква» хорошего качества. С приличным визуальным рядом, с продуманным сценарием (для оживления имеющего несколько грандиозных ляпсусов), с душевным саундтреком. Его главная аудитория – это, конечно, восторженные девушки, для которых Безруков – лучший актер современности. Но «Поцелуй бабочки» - такая хитрая штучка, что в его благожелательную аудиторию может затесаться кто угодно. От великорусского шовиниста до интеллектуала, собирающего Басе, Рансецу и прочих классиков японской поэзии.
(c) Джон Сильвер
Безруков FM
У нас любят повторять, что исключение подтверждает правило. Но есть у нас в кино такие правила, которые подтверждаются безо всяких там исключений. У нас любят говорить, что т.н. «отечественные кинозвёзды» до такой степени затёрты на экране телевизора, что, появляясь очередной раз в прокатном кино, только до крови расчёсывают там, где чешется. Но есть у нас такие актёры, на месте которых у зрителя не только чешется, но уже всё пошло струпьями на грани народного бунта. У нас журналисты любят рассуждать о пришествии гламура как нового культурного течения. Но возникшие как-то неожиданно на нашем горизонте сразу два кинопредставителя т.н. «питерского гламура» могут подтвердить только одну часть этих рассуждений — то, что так резво стартовало, может так же резво сдуться.
Всё это в первую очередь относится к новому отечественному романтическому боевику «Поцелуй бабочки». Тут вам и Питер, и Китай, и Безруков в роли кулхацкера «в системе», весь в белом и даже с катаной наперевес, вслух рассуждающий про мотыльков, бабочек и прочую энтомологию, а также страстно полюбляющий китаянку с прошлым под рассуждения о том, что бежать-бежать из душного города в деревню.
Не знаю, что скажут об этом фильме поклонницы творчества тов. Безрукова, а таких есть и немало, меня к этой славной когорте никак не отнести, потому попробую сплясать от печки и понять, какого стране угля выдал на-гора режиссёр Антон Сиверс. Причём слово «гламур», оно, конечно, ярлык, как и все другие, и не то, чтобы мне сильно хотелось заниматься навешиванием ярлыков, но по-другому в данном случае не получается.
Как ещё можно охарактеризовать фильм, в котором главный герой носится по пустынным в любое время суток питерском улицам на турбированной тачке, единственная его трудовая деятельность за весь хронометраж — ввод одного-единственного пароля русскими буквами без звёздочек, так, открытым текстом, за каковой пароль его потом пообещают два раза убить и один раз наградить, причём работа эта настолько непыльная, что большую часть времени (помимо разъездов на катерах по каналам и рассиживаний в китайских ресторанах на берегу Финского залива) персонаж занят исключительно сексуальным обихаживанием разных жён питерских олигархов, пьянками с участием случайных китайских девушек в неслабой питерской квартирке, а также нехождением на работу под предлогами типа «мне надо отдохнуть» и «у меня голова болит после вчерашнего». Это всё, конечно, не исключая спорадических поездок к сестре на природу, дабы поплакаться ей в жилетку о несчастной любви.
Общая питерская полупрозрачность происходящего поражает просто несказанно, от самого начала до самого конца, причём не минуя патентованного нашего «погружения в сумрак со страшной силой», а также «этой погасшей свечи, этой тонкой детали». А о чём фильм, после этого уже как бы и неважно. Более того, сам сюжет после выхода из кинозала просматривается как бы в пиротехническом киношном тумане.
Если сознательно сесть и реконструировать, то получится примерно вот что: у молодого, но уже ведущего довольно богемный образ жизни и работающего «на контору» специалиста по компьютерной безопасности заводится нечаянная подружка из нелегальных китайских иммигрантов, в перерыве между заездами к своей давней пассии, жене олигарха, главгерой страдает от новой неразделённой любви и время от времени, когда китаянка очередной раз невесть куда пропадает, совершает некие действия по её нахождению. Незамутнённый этот детектив как правило приводит к очередной поимке «китаёзы» (первоначально планировалось назвать фильм именно так, и в фильме слово сие звучит раз эдак сто), после чего всё продолжается заново в стиле «я тебя разлюбила, ты меня полюбил, дождь», пока, наконец, прослушка и наружка не выводят героя Безрукова на странноватую китайскую мафию, каковая мафия занимается исключительно легализацией китайцев методом «мы все на одно лицо, пусть будет один паспорт на сто китайцев». И в этот момент, конечно, герой сначала берёт денег тут, огребает там, но в итоге вооружается пистолетом (!) и идёт валить китайскую мафию. Что в итоге с успехом и делает, поскольку мафия быстро заканчивается, оказываясь грузином Георгием Пицхелаури.
Всё. В финале поцелуй в диафрагму и плачущий Безруков на фоне природы.
Причём, как свойственно всякому гламуру, он остаётся от начала до конца абсолютно серьёзен — ни единой улыбки, сплошная натужная романтика и эрзац-философия с чтением самодельных стихов (пять раз минимум, до оскомины), песней Шевчука в финале (не внушило, при всей моей любви к его песням середины девяностых), а также с обязательными многочисленными надрывными диалогами в лицо и по мобиле. Так рождается экранный гламур как стерильная жизнь «со стразами» и стерильные проблемы этой стерильной жизни, нафталиновые слёзы и визуальный кич ярко-алое-на-белом, пародирующий, видимо, «Героя», но тоже без тени улыбки на лице. Главный герой играет брутальную плачущую мебель, главная героиня играет китайское кресло-качалку, остальные вообще не играют, даже мебель.
По сути, во всём этом мраке претензий нет только к старику-китайцу, отлично пошутившему про «кошку», а также, частично, к китаянке Ен Лан, которая, по заверению создателей фильма, честно проговорила все русские реплики сама, не понимая ни слова, а также предоставила в кадр вполне неплохую натуру. А вот к кому претензии есть, и в массе, так это к режиссёру (пусть как-нибудь объяснит, что, вкратце, хотел сказать иностранец), а также к тов. Безрукову, который у нас уже однажды Иешуа, дважды поэт, много раз Саша Белый и теперь вот ещё и посткоитальный плачущий на закате кулхацкер с проблемами самоидентификации. Если на экране пытались изобразить дальневосточную сказку с хорошим концом на просторах питерской природы — то это лишь лубок на данную тему. Если пытались изобразить что-то иное — это что-то иное трагически утонуло в слезах тов. Безрукова. И самое главное в чём тут проблема — фильм просто не цепляет, патаму чта стехи. Смотришь и видишь — этот же сюжет мог бы с успехом тянуться и десять часов, и сорок пять серий, и три сезона на канале «Россия», как тянется множество иной отечественной телепродукции известного качества. С тем же успехом и ценностью в роли произведения искусства.
Елена ПРАВДА
