16 января 2007 г.
Время белых обезьян
Юрий Мамин: “Не надо путать искусство с алкоголем”
Знаменитый создатель едких сатирических притч периода первоначального накопления капитала, Юрий Мамин снова взялся за старое. Скоро фильмография Мамина, включающая в себя такие хиты, как “День Нептуна”, “Фонтан”, “Бакенбарды” и “Окно в Париж”, пополнится еще одной картиной — “Не думай про белых обезьян”. Главные роли в фильме исполнят Алексей Девотченко, Михаил Тарабукин и дочь режиссера Катерина Ксеньева, а также Олег Басилашвили и Сергей Юрский. Нам Мамин известен как мастер абсурдистских комедий, социальных аллегорий и злободневной сатиры — специалист самого высокого уровня по выявлению абсурда нашей каждодневной действительности.
— Главное — обнаружить абсурдность быта, — начал разговор Юрий Мамин.
— А он абсурден, поверьте — надо просто уметь видеть. Есть такая пословица: “В каждой пустыне есть оазис, но не каждый верблюд найдет туда дорогу”. Если бы меня попросили сформулировать, что для меня как для автора в моей новой картине самое главное — это, пожалуй, сделать портрет сегодняшнего времени. И оно сильно отличается от того, что было пять или десять лет назад. Я хожу, смотрю, что-то записываю…
— Записываете?
— Ну да, по возможности. Правда, записки потом теряю, но в нужный момент самое главное потом всплывает. Но всегда надо иметь что-то впрок. Как-то, например, прибежала жена: “Ой, — говорит, — что я видела. Мужчина какой-то набросился на телефонную будку”. Я говорю: “Это гениально. Это будет одним из центральных эпизодов моего фильма”. И я его снял. Теперь это “Окно в Париж”, помните? А в “Бакенбардах” эпизод, как пушкинисты разгоняют демонстрацию, я подсмотрел в новостях по телевизору — это было в самом конце 80-х, тогда как раз происходили события в Грузии.
— Ваши фильмы всегда были такими кривыми зеркалами времени. Как вам кажется, в каком жанре выдержана наша реальность?
— Жанр в принципе не меняется. Как было при Салтыкове-Щедрине, так все и осталось. Еще были Гоголь, Ильф и Петров, Зощенко, Булгаков — они не умерли сегодня. Чем больше государство и его властные структуры пытаются привить какие-то высокодержавные мысли, воспитать в духе патриотизма и еще чего-то, тем больше появляется противоположная тенденция — найти изъяны в этих вещах. В советское время все дома были увешаны плакатами: “Вперед к коммунизму”, “Партия — наш рулевой”. Совершенно бессмысленные какие-то словосочетания, а мы под ними прожили всю жизнь.
Сегодня время смешное, много смешного происходит — смешного и страшного. Если воспринимать сердцем — можно инфаркт получить, а если головой… И у меня есть повод, чтобы обратить внимание на эти вещи, — мой фильм. Знаете, в чем разница между художником и зрителем? Зритель живет в этом мире, все происходящее вокруг кажется ему нормальным, само собой разумеющимся. А художник скажет: это абсурд и глупость. И когда он показывает это на экране и зритель видит и абсурд и глупость — происходит очень существенная вещь: перестройка сознания. Вот на это я и рассчитываю как раз.
— Картины, которые вас прославили, полны анархизма и отрицания, там — смех на обломках. Ваша новая картина “Не думай про белых обезьян” будет сильно отличаться от них по настроению?
— Я хочу показать, что в обществе не все в порядке — счастья-то нет. Человек, который ставит себе целью деньги и карьеру, приобретая это, счастливым не становится... Эта картина очень необычна для меня по форме: все диалоги написаны в стихах. Причем стихи не проговариваются, а произносятся актерами в четко заданном метрономом ритме. Стихи становятся как музыка — разный ритм и разный темп. Мне самому интересно, что в результате получится. Из года в год все мы говорим одни и те же тексты. Но зачем это делать так банально, когда можно зарифмовать. То есть рифма помогла нам избежать банальности в картине. У меня есть друг — замечательный поэт Вячеслав Лейкин, который переложил прозаические диалоги в стихи. Нам захотелось создать современное “Горе от ума”, чтобы фильм разошелся на цитаты.
— А почему путь вашего замысла до реализации получился таким долгим — почти десять лет?
— Не время было этим заниматься. Я долго не снимал — предлагали барахло всякое, с моей точки зрения. Я уже все-таки не юноша, понимаете… Сколько там картин мне осталось снять? Пока силы еще есть, но надо осмотрительно относиться к тому, что ты оставишь. Вам нравятся “Бакенбарды”? И я не хотел бы вас как зрителя подвести. Я хочу, чтобы вы сказали: да, этот человек продолжает быть верным себе. И вот сейчас пришло время “Не думай про белых обезьян”. Общество за эти годы отстоялось, приобрело какую-то форму — мы видим, что с ним стало. Возникли маяки в виде олигархов, у молодежи появилась цель — стать такими же, как они. Возникла новая система ценностей, новые, чуть приблатненные, вкусы, попса из ресторанов пробралась на эстраду и стала нормой жизни. Люди стали писать неграмотно, даже литераторы неграмотно говорят с экрана, не стесняются материться с экрана — новая культура, навязанная невежественными богачами, хозяевами жизни, которые за все платят. Как купчики развлекались: “Эй, человек, поймай мне кота и покрути ему яйца по часовой стрелке!” Этого быть не должно. Можно смириться, уйти куда-нибудь в сторону, а можно оказать сопротивление. Я пытаюсь это делать. — Вы следите за тем, что сейчас происходит в российском кино?
— Сегодняшнее кино дает пищу для глаз и ушей, но не дает пищи для ума и для сердца. Я хожу в кино в поисках этой пищи, я как зритель хочу смотреть кино, которое, как хорошая литература, открывает для меня новое, расширяет мой кругозор, в чем-то убеждает меня еще больше, в чем-то заставляет усомниться. Искусство — вещь воспитательная, искусство — не способ забыться, не путайте его с алкоголем.
— Какой опыт вы хотите, чтобы пережили зрители вашей новой картины?
— Я хочу, чтобы человек, посмотревший фильм “Не думай про белых обезьян”, понял, что общество, которое избрало мерой всех вещей деньги, — общество убогое. Герой моей картины исповедует нормальный на сегодняшний день лозунг — бери от жизни все. Он молодой бизнесмен, который неожиданно сталкивается со странноватыми людьми с другими жизненными принципами.
— Вы верите, что ваш бизнесмен может измениться?
— А он не меняется. Он пытается измениться. Бизнесмен предает этих людей, а когда добивается своих целей и действительно становится состоятельным человеком — он не испытывает того счастья, которое, казалось бы, должен испытывать, достигнув всего. Он грустит. Он потерял что-то важное, и об этом ему напоминают белые обезьяны.
— А кто такие эти белые обезьяны?
— Есть такая восточная притча. Однажды к старому мудрецу пришел молодой парень и попросил помочь ему стать ясновидцем и открыть в себе третий глаз. Мудрец говорит: “Ничего проще нет. Не думай про белых обезьян”. — “Я и так не думаю”. — “Ну и не думай дальше”. Тот пошел спать.
А утром молодой человек пришел с красными глазами: “Что вы со мной сделали?! Я, например, ни о чем другом сейчас не могу думать, кроме как об этих проклятых обезьянах”. — “Вот теперь попытайся не думать. Это будет начало твоего пути”.
Московский Комсомолец
Андрей ФЕРЗЬ
