"Скафандр и бабочка / Водолазный костюм и бабочка "
| Название фильма: | Скафандр и бабочка / Водолазный костюм и бабочка |
|
|
| Страна-производитель: | Франция — США | ||
| Английский: | Scaphandre et le papillon, Le / The Diving Bell and the Butterfly | ||
| Жанр: | драма / биографический | ||
| Режиссер: | Джулиан Шнабель | ||
| В ролях: | Матье Амальрик, Эмманюэль Сенье, Мари-Жозе Крозе, Эмма де Коне, Тео Сампайо, Фьорелла Кампанелла, Макс фон Зюдов, Хиам Аббасс, Нильс Ареструп, Жан-Пьер Кассель, Патрик Шенэ, Анн Консиньи, Айзек Де Банколе, Марина Хандз, Агата де ла Фонтэйн, Зинедин Суалем | ||
| Год выпуска: | 2007 | ||
| Наша оценка: | |||
| Купить | |||
|
|
|
|||||||||||
Сюжет и комментарий
Жан-Доминик Боби, редактор журнала Elle France, в 1995 году в возрасте 43 трех лет перенес инсульт, в результате которого он был полностью парализован. Подмигивая оставшимся не парализованным левым глазом, когда сидящий рядом человек называл нужную букву, Жан-Доминик рассказал все о своем внутреннем мире, начиная с психологической пытки из-за того, что ты заперт внутри собственного тела, и заканчивая воображаемыми историями о мирах, которые он посещал лишь в своих мечтах.
Дух в каждой букве
Газета
Отмечая фильм и его постановщика, который до этого сделал две картины - "Баския" и "Пока не наступит ночь", раздатчики кинематографических призов не забывают восхититься и операторской работой поляка Януша Камински (он прославился благодаря работе с режиссером Стивеном Спилбергом). Однако в основе успеха "Скафандра и бабочки" у зрителей лежит прежде всего удивительная история главного персонажа. Фильм основан на реальных событиях.
Блестящего преуспевающего редактора французского журнала Elle Жан-Доминика Боби внезапно сразил инсульт. Мужчина, еще недавно пребывавший в самом расцвете сил, окруженный красивыми женщинами и модной тусовкой, долго провалялся в коме. А очнувшись, понял, что не может ни говорить, ни двигаться. Коммуникацию с внешним миром он теперь вынужден осуществлять на уровне "да" и "нет", подмигивая одним глазом. По иронии судьбы незадолго до несчастья Боби подписал с издательством контракт на книгу - собственную модернизированную версию "Графа Монте-Кристо". Ощутив себя в полной мере дедушкой Нуартье, Жан-Доминик решает выполнить договор и книгу написать. Только теперь это будет его собственная биография. С помощью медсестры, секретаря и таблички с алфавитом сочинение медленно, но верно продвигается вперед буква за буквой. Парализованного автора в госпитале купают и переодевают, как младенца, возят в кресле. Бывшие любовницы и жена навещают его, и он отчаянно жалеет, что не может ни обнять красавиц, ни поцеловать. У зрителя есть преимущество и перед медиками, и перед женщинами Жан-Доминика: мы слышим из-за кадра его голос, мы следим за его мыслью и смеемся его шуткам. Режиссер организовал съемку таким образом: женщины говорят с камерой, будто с пациентом, а исполнитель главной роли Матье Амальрик в это время сидит в специальной комнатке и остроумно вслух реагирует на их слова и жесты. Фактически мы оказываемся запертыми внутри головы персонажа, и у нас нет никаких сомнений в том, что под обездвиженной внешней оболочкой кипит бурная внутренняя жизнь.
Операторская работа заслуживает отдельного разговора. В "Скафандре и бабочке" с помощью слегка перекошенных кадров и смещенного фокуса удается показать, каково это - смотреть на мир единственным здоровым глазом. Изобразительными средствами с добавлением лишь комментария Матье Амальрика в фильме передаются юмор, боль, романтика, зеленая тоска и безнадежно розовые мечты героя когда-нибудь встать на ноги.
Режиссер Джулиан Шнабель - по первому призванию художник, как он себя называет, неоэкспрессионист. Поэтому не стоит удивляться ни его пристрастию к историям о творческих натурах, ни тому, сколько в его фильме свежих красок и игры света. Повествование не замыкается в интерьере больничной палаты. Госпиталь, где обитает Жан-Доминик, расположен на морском берегу, так что простора, солнца, воздуха вокруг сколько угодно. На женские роли в партнерши Амальрику подобраны едва ли не самые эротичные франкоговорящие актрисы - от музы режиссера Романа Поланского Эмманюэль Сенье до недавней исполнительницы роли леди Чаттерлей Марины Хэндс. А с помощью флешбэков зрители приобщаются к воспоминаниям модного редактора о его прошлой жизни. Одним из важных ее моментов являлись отношения со стариком отцом, которого сыграл Макс фон Сюдов. И парадокс фильма в том, что жизнь Жан-Доминика Боби до инсульта отнюдь не кажется более полной и насыщенной, чем после - по крайней мере, в эмоциональном отношении.
Екатерина Чен
Как выжить после смерти
Независимая газета
На российских экранах идет фильм Джулиана Шнабеля «Скафандр и бабочка», получивший приз Каннского фестиваля за режиссуру и номинированный неоднократно на «Оскара». Такие фильмы надо смотреть, когда тебе плохо. Или – наоборот – слишком хорошо.
Оказывается, бывает не просто плохо, а совсем плохо. А умереть не дают. Еще такие фильмы надо смотреть, когда тебе хорошо. Чтобы не забывать: все может кончиться в один момент. А вот к этому почему-то никто никогда не готов. Как не был готов главный герой, преуспевающий, богатый бонвиван, главный редактор журнала Elle, 44-летний Жан-Доминик Боби (Матье Амальрик). Его разбил инсульт за рулем новой спортивной машины, а через три недели, придя в сознание, он обнаружил, что непарализованным осталось только левое веко. Врач-логопед произносила алфавит, он моргал на нужной букве. Так получались слова, из слов – фразы, из фраз – страницы. Через 10 дней после выхода бестселлера «Скафандр и бабочка» Жан-Доминик Боби умер.
История, казалось бы, не очень кинематографичная. Нет настоящей интриги, нет действия, есть тяжело больной неподвижный человек и попытки общения с миром, которому он стал чужим. Джулиан Шнабель понимал: такое описано в кинематографе не раз. И он находит отличный ход. Мир, что мы видим на экране, – это мир глазами Боби. Вернее, одним оставшимся глазом. Вот размытые фигуры, что говорят эти люди? Что-то про редкий инсульт с длинным названием. Почему они не слышат, что я им говорю? Кричу? Боже, я говорю только в своем воображении, я не могу говорить, как все! «У вас поврежден правый глаз, его надо зашить», – говорит врач и берет иголку. «Нет, не делайте этого, умоляю!!! Я не хочу». – «Все будет хорошо», – приговаривает врач, и пространство на экране сужается под стежками хирургической иглы. Все – нет больше одного глаза. Вместе с Боби мы не можем поднять голову, чтобы посмотреть в лицо жены, и если к нам не наклониться и не посмотреть в единственный глаз, мы так и будем видеть нижнюю часть человека.
Потом он привыкнет к тому, что его не слышат, но все равно ведет диалоги, живо реагирует, кидает реплики, произносит целые монологи. Все молча и неподвижно. У Боби великолепное чувство юмора, а чувство юмора умирает последним. Даже не надежда – надежда уже умерла, а чувство юмора живо. Как, оказывается, легко опровергается народная мудрость.
Многие считают, что цепляться за жизнь не пристало. Лучше умереть, чем влачить жалкое существование инвалида. «Скафандр и бабочка» опровергает и этот расхожий постулат. Собственно, почему бы не цепляться за жизнь? Тем более что Жан-Доминик цепляется не за то красивое, богатое, вполне легкомысленное гламурное существование, к которому привык в прежней жизни. Он, глянцевый персонаж французского бомонда, доказывает миру ценность любой жизни, даже неподвижной, с одним моргающим глазом.
Конечно, Боби богат. Наверняка всю эту суету врачей покрывает солидная страховка. Нам, простым смертным, вряд ли доведется когда-нибудь наморгать даже газетную заметку. Ну да дело все равно не в этом. Вспомнился недавний оскаровский лауреат «Малышка на миллион» Клинта Иствуда. Боксерша в исполнении Хиллари Суонк оказывается прикованной к постели, ее тренер (Иствуд), рыдая, отключает ее от аппаратов и уходит печальный, но уверенный в своей правоте. Тренер научил девушку биться на ринге за победы, славу и деньги. Биться за жизнь он не стал ее учить. Они вместе решили, что жизнь на больничной койке в пролежнях – не жизнь. Герой «Скафандра и бабочки» сумел, прожив яркую и веселую жизнь, полюбить другую жизнь – в пролежнях, неподвижную, слепую, безысходную.
Матье Амальрик играет Жана-Доминика в прямом смысле слова одним глазом. Этот глаз – его окошко в мир, и Амальрик блистательно решает сложнейшую задачу – показать, как это окошко то закрывается, то открывается, то поблескивает на солнце, то затягивается черными шторами. А потом закрывается вовсе. Но горечи нет. «Скафандр и бабочка» – фильм о едва уловимой подчас разнице между жизнью и смертью. О той разнице, что оказывается не в пользу смерти.
Екатерина Барабаш
