"9 / Девять "
| Название фильма: | 9 / Девять |
|
|
| Страна-производитель: | США | ||
| Английский: | 9 | ||
| Жанр: | фантастика / приключения / анимационный / военный | ||
| Режиссер: | Шэйн Экер | ||
| В ролях: | озвучание: Элайджа Вуд (9), Джон С. Рейлли (5), Дженнифер Коннелли (7), Криспин Гловер (6), Мартин Ландау (2), Кристофер Пламмер (1), Фред Татаскиоре (8) | ||
| Год выпуска: | 2009 | ||
| Наша оценка: | |||
| Купить | |||
|
|
|
|||||||||||
Сюжет и комментарий
Плюс адин
«Найнайннайнайннайнайннайнайн!»
Самая короткая рецензия на мультфильм «Девять»
Роман КОРНЕЕВ
Разрушенный мир, бесконечные руины, населённые лишь пронзительным ветром и эхом механического ужаса. Мир «Небесного капитана», навечно застывший между Первой и Второй мировой, ещё помнящий, что такое иприт, но ещё не знающий, что такой Освенцим. Мир саморазрушения, зашедший в этом саморазрушении до логического конца самостоятельно, изнутри, не обращаясь к безумию расщеплённого атома.
Посреди этого мира просыпается тряпичный человечек с молнией на животе и очками-консервами. На его спине написан номер 9, он мыслит, а следовательно, существует. И этот человечек — последний житель этой планеты. У него есть товарищи, с меньшими номерами, но они так же гибнут в борьбе с ужасами мёртвых руин, готовыми пожрать даже их крошечные души, и человечек с номером 9 должен спасти своих друзей хотя бы после смерти, проведя над ними освободительный, очистительный ритуал, после которого их призраки попрощаются с ним и отправятся в свой бесконечный полёт в вечность. А сам человечек отправится дальше, бороться за жизнь на планете, на которой не осталось больше жизни.
Горькая притча о призраках прошлого, бесцветное запылённое разрушенное, изъеденное ржавчиной почти чёрно-белое пространство, немые персонажи, общающиеся лишь пластикой своих мешковатых фигурок, такой тонкий трибьют «Марсианским хроникам» и вообще всему Рэю Брэдбери.
Это всё — не о новейшем полнометражном мультфильме Шейна Экера «9», это всё — о его же одноимённой короткометражке, которую он в одиночку рисовал некогда в свободное от работы время. И у этого мультфильма, воплощённого за 25 миллионов на деньги, найденные Бёртоном и Бекмамбетовым, в виде полуторачасовой истории, были все шансы стать ещё одной восхитительной находкой, какой стал «Район 9» Нила Бломкампа. Были. Но не стали.
Можно гадать, что послужило тому причиной — то ли Шейн Экер не потянул режиссуру в полном метре (есть же и отечественный пример в лице Константина Бронзита, оскаровского номинанта в коротком метре, но в полном — звёзд с неба отнюдь не хватающего), то ли Бёртон, а скорее всего Бекмамбетов, чувствуется его рука, устроил новичку такой продюсерский диктат, что в итоге сценарий миллион раз переписывался под свежие креативные запросы инвесторов, утеряв всякую цельность концепта.
Хотелось бы ещё покоситься на сценаристку, которая, несмотря на работу над «Домом-монстром» и «Трупом невесты», всё-таки явно недотянула именно свою часть работы. Однако всё это не более чем предположения, ибо нам крепко не повезло, потому что благодаря бекмамбетовскому креативу мультфильм в нашем отечестве получил не только традиционную переозвучку, но и вольный пересказ писателя Глуховского, и не факт, что не был под этот «авторизованный перевод» дополнительно ещё и перемонтирован, а потому сказать что-то определённое становится вовсе невозможно.
Мы, по сути, смотрим совсем другое кино, от которого из оригинала — одни задники да, частично, диалоги, что там было «на самом деле» в тексте за кадром, мы уже не узнаем, ибо и желания такого не сильно осталось. Потому что если в той изначальной короткометражке была душа, то до больших экранов она не доехала. И косноязычие Глуховского, с которым не справилась даже многоопытная Екатерина Барто, тому, видимо, важная, но не главная причина.
Закон притчи — не говори лишнего. Притча — жанр иносказательный, сверх-художественный, здесь каждое слово — на вес золота, здесь каждая интонация — простор для интерпретаций, радуги смыслов и ассоциаций. Но немая картинка короткометражки в полном метре, принявшись говорить, не умолкает до самого конца. Трескотня псевдофилософского текста за кадром, бесконечные «объяснялки» о том, откуда есть пошла девятка кукол и что погубило человечество, бездумное, непонятно на кого рассчитанное постоянное проговаривание персонажами каждого своего действия.
Наслаиваясь на бесконечное текстуальное спряжение «я слышал, ты слышал, он слышал, я вам говорил, ты нам говорил, он им говорил», всё это превращается в скучную безвкусную массу очередной пеаремой на каждом углу глуховской книжки, в которой учёный «при помощи алхимии» создал девять кукол, которые должны бы что-то там олицетворять (дотошно, три раза, для тупых, повторяется, что и кого именно), но на деле ничего не олицетворяют, потому что скучно и безынтересно.
Хорошо, с текстом нескладушки, но хоть красиво? Красиво. Но ничуть не более красиво, чем было в коротком метре, большая же детализация графики шарма проекту не добавляет, и даже наоборот, большая часть малобюджетного обаяния куда-то незаметно испарилась, уступив место затяжным механистическим поскакушкам.
Казалось бы, там погоня, тут погоня, там глаза зелёные, тут красные, там три минуты, тут полтора часа почти сплошной беготни невесть зачем и почему, но в конце наши победили. Всё та же проблема — ни единой свежей мысли, даже финал — в точности как в коротком метре, только человечки стали разными, а хронометраж устремляется в бесконечность. Отсюда эти бесконечные жевания бессмысленных слов, отсюда эти вялые надуманные конфликты, отсюда эти иногда по три раза подряд повторяемые мизансцены (шорох — вскрик «а!», рык очередной зверюги — удар в прыжке, тридцать пять раз втыкаемый в пол нож, сто тридцать пять раз испуганное моргание глаз), и в конце — тяжеловесное десятиминутное безумнейшее моралите.
Кто тут больше постарался, Бекмамбетов, Экер, сценаристка, Глуховский или Хабенский сотоварищи, сказать сложно, для этого нужно провести целую исследовательскую работу, а желания никакого не возникает. Ибо общее впечатление от просмотра — да, кое-где неординарно, да, красивые задники, да неплохая изначальная идея. Но — сравните с «Районом 9», где авторы справились с полным метром лучше многих признанных мэтров, где проект прозвучал безо всяких скидок на малобюджетность, и прозвучал во многих плоскостях одновременно — и как социальная драма, и как фантастический боевик, где каждый участник съёмочной группы на своём месте создавал новое, а не пересказывал в более витиеватых фразах старое — от композитора до монтажёра, от режиссёра до оператора, от художника визуальных эффектов до промоушен-директора. «Одноциферный» с ним проект «Девять» ничего такого не показал. Джаст эназер лоу-баджет флик. Всего лишь ещё один малобюджетник, коих миллионы. Пожмём плечами и пойдём дальше. Шанс упущен.
Любите кино.
С сатай Кинокадр Ру
Твоя вишневая "девятка"
Независимая газета
Когда человечество, вступив в войну с восставшими против него машинами, стало гибнуть, гениальный ученый создал девять холщовых куколок-роботов и наделил их душой. В последнюю, девятую, ученый вложил больше всего любви. Тот оказался милым и дружелюбным существом со щелкающими глазками-окулярами. Восемь его собратьев, которых девятый легко нашел в постапокалиптическом мире, трусливо жались в полуразрушенной церковке под жесткой диктатурой первого из человечков, отдаленно напоминающего папу римского. Парень, естественно, оказался прыткий, и очень быстро всех поднял на войну с оставшимися после войны машинами.
Выросший из трехлетней давности одноименной короткометражки Шейна Эккера, номинированной тогда на "Оскар", "9" - мультфильм крайне странный. Та короткометражка изначально была больше похожа на трейлер - уж слишком беглая и сложносочиненная. Но теперь, когда вышел полнометражный вариант, ясно, что главная беда - не в загруженности, а в том, что изначально это не мультик. Боже упаси пойти на него с ребенком. Здесь нет ничего, кроме графики, что роднит "9" с анимацией. Никаких шуточек, семейности и того подобных легкомысленностей. Все предельно мрачно и серьезно - хотя сюжет и вполне мультяшный, но заточен он и создан по правилам большого кино. Здесь слишком много смертей (гибнет больше половины героев). Слишком мрачные краски. Одним словом, это, скорее, плохой боевик - как недавний "Терминатор" Мак Джи - чем средний мультик.
Как ни странно, Бекмамбетова в "9" гораздо больше, чем полагается продюсеру. Больше, чем Бертона (о существовании которого, кроме титров, напоминает разве что мертвенная эстетика) и даже чем режиссера Шейна Эккера. Все бекмамбетовские фирменные минусы в "9" - налицо. Во-первых, неоправданная и крайне вымученная философская подоплека: компанию мелу судьбы и ткани, которая отдает приказы, теперь составляет не менее абсурдная притча о душах людей, которые машины пожирают, и которые нужно выпустить на свободу. Пересказывать высокопарные философские сентенции, которыми вдруг начинают изъясняться куколки, страшно. И традиционно вся эта притчевость уезжает куда-то в финал, и вылезает вдруг, ни с того, ни с сего. Отчего смысл ее в сюжете оказывается вообще неясен. Во-вторых и в главных - "9", как и все прежние бекмамбетовские работы, фильм очень литературоцентричный. Он построен по принципу советских сказок на пластинках: все исходит от текста или иллюстрирует его. Действие периодически замирает, причем именно там, где оно должно бы быть взвинченным. То, что должно быть просто по законам кино показано, здесь рассказывается. Вместо того, чтобы показать войну людей и машин, Бекмамбетов заставляет героев подолгу о ней говорить.
Но главное тут - не грехи Бекмамбетова, к ним все привыкли и воспринимают скорее как режиссерский почерк. Главное - то, что как анимация "9" фильм слабый. Еще со времен "Валл-И" сложилось так, что в мультфильмах о конце света техническая планка поставлена предельно высоко: на уровень осязаемости и узнаваемости. Эккер же попытался сделать из милой и легкой зарисовки, если не сказать наброска, батальное полотно. Сохранить обаяние, но придать серьезности и массштаба. Монументальности даже. Но обаяние оказалось неразвито. Оно у Девятки держится на трогательном пощелкивании окулярами, у другого персонажа - на беззубости и горбатости, у третьего - на близорукости и относительной нескладности... Все это утрамбовано в один жест, который повторяется раз в две минуты - и если первый раз умиляешься антропоморфности человечков, то на десятом уже искренне желаешь, чтобы махина их прихлопнула - чтобы моргать, наконец, перестали. Фильм все-таки не айфон. Тут одним движением пальчика масштаб не меняется.
Иван Чувиляев
Девятый — вау!
Газета "Труд"
Девятка считается хорошим числом, поэтому премьера анимационного фильма Шейна Эккера «Девять» с посылом о спасении мира от глобализации намечена на совпадении трех девяток в дате.
Разумеется, всего героев в виде тряпичных кукол размером 25 сантиметров девять, и у каждого из них своя миссия. Главного и последнего кукленка в российской версии озвучивает Константин Хабенский, и, судя по всему, ради Хабенского на 90% изменен сценарий оригинального фильма.
Такую вольность позволил себе один из продюсеров «Девяти» Тимур Бекмамбетов (второй продюсер — сам Тим Бертон). Кукла Хабенского в качестве дара обретает семью и даже двойняшек детей, чего и близко нет в американской «Девятке».
Наш чудо-спаситель не только бесстрашен, добр и отзывчив, но ещё и проповедник учения о переселении душ. В голосе Хабенского чувствуются болевые нотки как след недавней личной трагедии. Ради искренних и во многом личных интонаций Константина Хабенского, Геннадия Хазанова, Валерия Золотухина и Тутты Ларсен стоит клюнуть на замысловатую «Девятку». Авось и снизойдет божья благодать.
Заозерская Анжелика
Game не over
Русский Newsweek
Какой-то юный геймер недавно написал в своем блоге: «Вот сняли бы кино по “Сталкеру”, вот это был бы фильм!» «Сталкер» для него - это не фильм Андрея Тарковского по повести братьев Стругацких, а компьютерная игра, в которой мрачные мужики ходят в Зону, а иногда сидят у костра и играют на гитарах. Вот это был бы фильм!
Когда-то, наоборот, компьютерные игры делались на основе фильмов. Например, была такая игра - «Крепкий орешек-2». Там брутальный серый герой неубедительно передвигался по сероватому аэропорту, периодически стреляя в нехороших людей. Тоже, кажется, серых. И герои, и злодеи тогда выглядели как «пиксель-пиксель-огуречик из двух пикселей», но это было не важно - драйв искупал все. О существовании «Монти Пайтона» многие узнавали по уморительно смешной игрушке «Монти Пайтон и святой Грааль», где надо было отрубать Черному Рыцарю все части тела, а он продолжал угрожающе прыгать без рук и без ног.
Потом пиксели повзрослели, компьютерный разум научился философствовать, а режиссеры начали снимать фильмы по компьютерным играм - от легендарной «Смертельной битвы» Пола Андерсона до «Последней фантазии» Хиронобу Сакагути. Японский фильм прикидывался игровым, но на самом деле был полностью цифровым. После его выхода многие предсказывали скорый конец кинематографа, отмену актеров и полное торжество компьютерной графики. Фильм провалился в американском прокате, но все же стал новым этапом в компьютеризации кинематографа. Сегодня уже не фильмы снимают по играм и не игры по фильмам, а просто делают фильм как компьютерную игру.
Мультфильм «9», который выйдет в прокат 09.09.09, возник из одноименного короткометражного фильма молодого режиссера Шейна Эккера, номинированного года три назад на премию «Оскар». Короткометражка в стиле ститчпанк (постапокалипсис, сшитый на живую нитку) была одновременно безысходной и нежной, в ней тряпичная кукла с глазами, как затворы фотоаппарата, боролась в руинах с механическим чудовищем - пожирателем душ. Мультфильм понравился Тиму Бертону, и Шейн Эккер начал работу над полнометражной версией. В ней главный герой, Девятый, и все остальные куклы получили предысторию. Человечество, как выяснилось, погибло из-за того, что слишком доверяло машинам, а те взбунтовались и убили все живое. Остались только куклы, которые делают то, что заложил в них создатель: кто-то правит, кто-то читает книги, кто-то латает остальных кукол, а кто-то спасает мир. Очнувшийся невесть где Девятый должен по возможности найти остальных восьмерых и понять, что от него требуется и кто его создал. Нормальный такой постапокалиптический квест с драками и простенькими задачками, разве что сами сшитые из дерюжки герои выглядят невыносимо трогательно.
Квестом была и милая прошлогодняя детская сказка «Город Эмбер» Гила Кинана, в которой герои-подростки должны были найти правильные двери и суметь их открыть. Многие сегодняшние фильмы строятся по принципу всяких бродилок-стрелялок. А недавняя «Смертельная гонка» Пола Андерсона с Джейсоном Стэтхемом - типичный симулятор, скрещенный со стрелялкой: герой должен был быстро ездить и отстреливаться, больше от него ничего не требовалось.
Похоже, постепенно зарождается новый киножанр - имитация компьютерной игры. Граница между кино и игрой и так размыта. По большому счету любое кино устроено как квест, стрелялка или ролевая игра. Да и жизнь устроена точно так же. Разница в том, что мир киноигры полностью объясним, а если в нем что-то невозможно объяснить, значит, это не важно для развития сюжета.
Если внутрь механистичного, тупого мира, управляемого четырьмя клавишами (вправо-влево-молись-жри), попадают живые люди, то может получиться гениальное кино. Например, классическая метафора экзистенциального ужаса «Куб» Винченцо Натали или «Авалон» Мамору Осии, где компьютерная игрушка выворачивается наизнанку. Или «Беги, Лола, беги» Тома Тыквера, в которой героиня может раз за разом пробегать один и тот же отрезок своей жизни, не обращая внимания на неудачи, пока у нее не получится так, как ей хотелось бы. Тыквер, как в ролевой игре, добавлял своему персонажу опыта и выносливости, при этом ни на секунду не забывая, что Лола - живой человек.
В сегодняшних играх бывает больше философии и глубоких характеров, чем может выдержать какой-нибудь «Форсаж». Но все равно киноигру сразу можно узнать: во-первых, под руками во время просмотра очень не хватает клавиатуры, а во-вторых, то, что нам показывают, чаще описывается словом «проект», а не «кино». «9» - как раз тот случай.
Влияние Бертона тут очевидно - фантасмагорические лязгающие чудовища пришли если не из его «Кошмара накануне Рождества», то из каких-то похожих страшных снов. Второй продюсер фильма, Тимур Бекмамбетов, быстро пригласил модного писателя Дмитрия Глуховского, автора подземного постапокалипсиса «Метро 2033», чтобы тот перевел фильм на русский язык. Бекмамбетов также придумал провести в связи с премьерой всероссийский день отказа от мобильных телефонов - чтобы машины нас не полностью себе подчинили. Проект получился, а вот кино не очень.
Бекмамбетов - мастер имитировать миры. Правда, в лучших его проектах эти миры наполнены жизнью или хотя бы чем-то вроде. Жизнь в «9» благодаря фантазии Шейна Эккера есть, но очень неуверенная. Это скорее набор удивительных, волшебных фонов для компьютерной игры, и к ним - свалка милейших персонажей. В короткометражном исходнике ничего не объяснялось, важным было лишь сражение героя с Ловцом Душ. В нынешней «Девятке» объясняется все, да еще с социальным подтекстом, да еще по два-три раза. Потому что проект можно сделать только из чего-то простого и понятного.
Но есть в «9» и фантастический эпизод, в котором фильм на минутку перестает быть квестом и становится настоящим кино: тряпочные человечки заводят граммофон и слушают старую песенку из «Волшебника страны Оз» - Over the Rainbow. И голос Джуди Гарленд заполняет весь погибший мир, и мы уже не в Канзасе. А потом герои опять бегут направо, налево, прыгают и падают.
В другом свежем фильме, «Геймере» Марка Невелдайна и Брайана Тейлора, описывается страшно популярное в недалеком будущем реалити-шоу. Это игра, в которой вместо компьютерных персонажей дерутся живые люди - узники камеры смерти. А ими при помощи новейших нанотехнологий управляют игроки, геймеры. Если твой персонаж умирает, game over оборачивается настоящей смертью для того заключенного, которым ты играл. А победить сможет только персонаж, который уговорит своего геймера дать ему больше свободы.
Безжалостный экшн с философским подтекстом. Каждый человек чувствует, что им кто-то управляет, как ни назови эту силу - судьба, начальник на работе, правительство, жена, режиссер твоего фильма. Обнажая и доводя до логического тупика сам принцип ролевой игры, «Геймер» ценен именно тем, что намеренно выглядит киноигрой.
Возможно, мы присутствуем при утверждении нового киножанра. Вправо-влево-молись-жри. Набор секретных клавиш включает режим бога. Game все еще не over.
Ксения Рождественская
