"Великий мастер"
| Название фильма: | Великий мастер |
|
|
| Страна-производитель: | Китай - Гонкнг | ||
| Английский: | Yut doi jung si | ||
| Жанр: | боевик / драма / биографический | ||
| Режиссер: | Вонг Кар-Вай | ||
| В ролях: | Тони Люн Чиу Вай, Чжан Зийи, Чан Чэнь, Кун Ле, Леун Сю-Лун | ||
| Год выпуска: | 2013 | ||
| Наша оценка: | |||
| Купить | |||
|
|
||||||||
Сюжет и комментарий
Не вставай у него на пути!
Тони Люн и Джан Цзыи – в экшн-боевике Вонга Кар-вая про легендарного учителя Брюса Ли
Основатель старейшей Школы боевых искусств намерен уйти на покой и передать дела достойному преемнику. Но самый лучший его ученик (Тони Люн) вынашивает куда более амбициозные планы - он намерен объединить все разрозненные школы в одну. С этой целью он вызывает на поединок лидера каждой школы и, одерживая победу раз за разом, объединяет все школы. Последней остается Школа его умершего учителя, отстоять память которого на поединок выходит его дочь (Чжан Цзыи), тайно влюбленная в своего соперника… Боевые сцены для фильма поставил хореограф Юэнь Ву-Пин, известный работами над «Матрицей», «Крадущимся тигром…» и «Убить Билла».
Горизонталь
Никита КОМАРОВ
На данной стадии, чего кривить душой, чертовски хотелось бы использовать название этого фильма, чтобы описать самого Вонга. В конце концов, уже 13 лет прошли со времён «Любовного настроения», казалось бы, идеальная возможность для того, чтобы только дальше укреплять в глазах обольщённого зрителя и критика свой новообретённый статус. На деле же «Настроение» так и осталось вершиной творчества, причём такой, на которой автор не стал задерживаться, а наоборот, принялся понемногу съезжать вниз, параллельно озираясь по сторонам, где бы остановиться теперь.
Первым новым проектом тут стал прыжок в ту же реку с другого берега — «2046» выступало сложносочинённым, нелинейным едва ли не эпосом о том, есть ли жизнь после утраченной любви, и таким образом — прямо заявленным сиквелом «Настроения» (а если быть точнее, финалом трилогии, начатой ещё в 1990 году «Дикими днями»). За этим противоречивым, но могучим, достойным тщательного рассмотрения приливом амбиций последовали во многом противоположные «Мои черничные ночи», звёздный американский дебют в виде легковесного романтического роуд-муви. Впервые в карьере Вонга реакция на его творение была практически полностью лишена энтузиазма, и так режиссёр незамедлительно вернулся на родную землю, где принялся вновь возиться с проектом, который уже к тому моменту вынашивал не один год.
Случилось это, надо заметить, в интересный момент — на дворе шёл 2008 год, и фигура Ип Мана, мастера боевых искусств середины прошлого века, патриарха стиля Вин-Чунь и, позднее, учителя Брюса Ли, вдруг стала навязчивой идеей не только для Кар-Вая, но и ещё сразу нескольких китайских киноделов. В итоге уже до конца 2010-го на свет появилась дилогия с Донни Йеном в главной роли, плюс один эпический телесериал, в котором мастер Ип был второстепенным персонажем. Господин Вонг же, тем временем, собрав на площадке всех своих старых знакомых, кроме оператора Кристофера Дойла, сбежавшего от режиссёра после съёмок «2046», да так пока и не вернувшегося, снимал, снимал, снимал и снимал, после чего, верный своему известному перфекционизму, год с лишним монтировал, сводя четыре часа хронометража до двух с небольшим.
В том, что итоговое кино снял именно Вонг, всякие сомнения отпадают уже к десятой минуте — режиссёр всегда был главной звездой своих фильмов, и здесь даже продолжающееся отсутствие Дойла вновь не вызывает когнитивного диссонанса, кто не всмотрится в титры, тот с большой вероятностью ничего и не заподозрит. На экране появляется знакомое лицо Тони Люна, расцветают декорации Уильяма Чанга, и камера Филиппа ле Сурда, следуя велению автора и движениям героев, принимается отточенно скользить, танцевать, кружиться, замедляться, ускоряться, застывать, нападать, уклоняться и пролетать над, увлекая за собой и зрителя.
Другой вопрос — где за всем этим визуальным пиром духа скрывается кино, которое прежде у Кар-Вая всегда можно было найти без проблем. Поиски ответа отправляют зрителя вслед за сюжетом, способным уместить первые 40 лет жизни Ип Мана в пять минут закадрового монолога, после чего посвятить не меньше получаса безмерно растянутой истории о приезде северного великого мастера на юг, вроде как должном привести персонажно-драматическую часть фильма в движение. И лишь когда отстрелялась добрая треть хронометража, а в кадре по факту так ничего и не произошло, становится понятно, что в движение приводить нечего. Покинув заданные первой частью истории рамки и установив не одного, а двух главных героев, фильм начинает бессмысленно, вяло бродить от одного из них к другому, по-прежнему создавая в кадре лишь видимость каких-то событий.
То есть понятно, что формально заявленный в синопсисе традиционный байопик изначально не имел шансов остаться таковым в исполнении Вонга, и просмотра любых двух фильмов режиссёра хватит, чтобы понять, что в его творчестве нарратив в каком угодно виде имеет куда меньшее значение, чем атмосфера. Но если перед нами не байопик, зачем вообще было снимать кино именно про Ип Мана, а не про безымянных мастеров кунг-фу, существующих где-то вне времени и исторического контекста? Если это всё-таки кино про Ип Мана, почему великому актёру Люну в кадре приходится два часа изображать никакой не характер, а либо загадочно улыбающуюся, либо непроницаемо суровую статую, время от времени отпускающую философские изречения? И если оно всё-таки привязано к контексту, почему именно вот так — редкими минутными вставками типа «японская армия захватила Фошан» и «Ип Ман потерял в войне двух дочерей», приходящими и уходящими с нулём эффекта? И если главное здесь — атмосфера, какой от неё толк, когда она не имеет под собой банально никакого сюжетного или драматургического фундамента, а просто тёмно-зелёным туманом висит в воздухе?
Действие перескакивает из 38-го в 50-й, потом обратно в сороковые и обратно же в пятидесятые, что тоже не служит никакой осмысленной цели. Чжан Цзыйи, в своё время похожим образом сыгравшая самого живого персонажа в «2046», здесь и вовсе находит себя в качестве единственного человека в кадре, к которому можно хоть немного подступиться. Помимо неё, в сухом остатке остаются лишь те самые сцены поединков, во всей их безусловной красоте, пусть даже последняя временами неприкрыто заимствована — достаточно взглянуть на две боёвки под ночным ливнем, вызывающие сильнейшее дежа вю с третьей «Матрицей» и Снайдером одновременно. В этих идеальных боевых танцах всегда был, есть и будет врождённый завораживающий, гипнотический элемент, приковывающий к экрану, несмотря ни на что. Так вот, в «Великом мастере» ни на что другое действительно можно не смотреть. Ровно так же, как в идущем в соседнем зале «Форсаже 6» можно не смотреть ни на что, кроме гонок, драк и прочих разрушений. У Вонга, кстати, есть и своя альтернатива самой длинной взлётной полосе в истории кино — вполне возможно, самый длинный поезд в истории кино. Тоже ничего.
Когда же поезд наконец уходит и наступает время для финала, Кар-Вай неожиданно приходит в себя и пытается наполнить кадр эмоциями, а весь фильм — поставить в один ряд со своими прежними полотнами о человеческом одиночестве. Но поскольку основы для этого за весь предыдущий хронометраж заложено не было, режиссёр начинает отчаянно перепрыгивать через себя, и вот уже персонажи не только пускают скупую, признаются друг другу в глубоко скрытых чувствах и задумчиво, меланхолично курят на фоне ночного дождя, но и за кадром, откуда ни возьмись, появляется… музыка Эннио Морриконе из «Однажды в Америке». И именно на этом моменте, за считанные минуты до финальных титров, новый фильм Вонга перестаёт вызывать, как до этого, недоумение или раздражение, но просто-напросто становится одним из самых горьких разочарований последнего времени.
С сайта Кинокадр Ру
