16.02.2007
На службе его величества
За кулисами церемонии «Оскар»
«Я король мира» — плакат с этими словами с конца января красуется над улицами Лос-Анджелеса. Хотя до «Оскара», которого называют королем всех мировых кинонаград, еще целых полторы недели (вручение премий состоится 25 февраля), Голливуд уже лихорадит. Звезды-номинанты выбирают наряды, записываются к стилистам и продумывают благодарственные речи. Однако больше всего работы в последние дни перед «Оскаром» у организаторов красочного шоу. «МК-Бульвар» выяснил, как готовится главная киноцеремония мира.
ЗА НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ДО ЦЕРЕМОНИИ
Подготовка к «Оскару» начинается за несколько месяцев до самой церемонии. Сначала выбирается продюсер шоу, который отвечает за все: от рассадки актеров в зрительном зале до количества бутербродов для представителей прессы. Следующим этапом становится утверждение кандидатуры ведущего церемонии. В этом году проблем не возникло: вести шоу будет известная американская телеведущая Эллен Де Дженерес. А вот, например, в 2004-м Мел Гибсон отказался от роли ведущего в последний момент: побоялся, что его освистают как режиссера скандального фильма «Страсти Христовы».
Кстати, простым смертным, желающим попасть на «Оскара», тоже следует озаботиться заранее. Это раньше — в начале 30-х годов — билет на церемонию можно было купить за 10 долларов. Сейчас даже на красную дорожку пускают только по приглашению. Но шанс есть у каждого. В сентябре, в течение всего одной недели, можно заполнить на официальном сайте «Оскаров» анкету, которая потом будет участвовать в розыгрыше. Шестьсот счастливчиков получат приглашения на трибуны, расположенные на красной дорожке.
За две недели до «Оскара» ограничивается проезд по Голливудскому бульвару: расположенный там кинотеатр «Кодак» — место проведения церемонии с 2002 года — начинают готовить к празднику. А за неделю до шоу Голливудский бульвар перекрывается полностью: пора расставлять гигантские статуи «Оскаров», украшать все цветами и стелить красную ковровую дорожку.
Кстати, красная дорожка на самом деле не красная: она скорее цвета бургундского вина, который в телевизионной картинке «трансформируется» в красный. Последние десять лет нейлоновый ковер для «Оскара» предоставляет компания American Turf & Carpet. Дорожку они меняют каждые два года (в этом году будет новый ковер). После первого использования ковер тщательно чистят от жвачек, сигаретного пепла и прочей грязи и убирают на склад до следующего года. После второго — часть ковра уничтожается, а часть распродается.
За день до церемонии кинотеатр «Кодак» уже при полном параде и готов принять высоких гостей в любой момент.
ЗА НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ ДО ЦЕРЕМОНИИ
За два-три часа до начала «Оскара» жизнь закулисья накаляется до предела. Полиция оцепляет близлежащие кварталы, чтобы лимузины гостей могли беспрепятственно добраться до кинотеатра. Закрываются магазины, кафе и две расположенные рядом станции метро. Журналисты к началу церемонии томятся в ожидании уже часа три. Ранний приезд позволяет занять более выгодную позицию, ведь на красной дорожке находятся 300 телевизионщиков, 100 фотографов и 100 корреспондентов. Право на прямую трансляцию «Оскара», которая показывается в 150 странах, принадлежит каналу ABC. Они уже определили цену на 30-секундный ролик рекламы, но от прессы эту информацию скрыли. В прошлом году полминуты рекламы стоили 1,7 миллиона долларов (на 100 тысяч долларов дороже, чем в 2005-м). Очевидно, что в этом году цена тоже поднимется.
А вот с чем до сих пор не определились организаторы, так это с подарочными наборами для звезд. Пакеты со смартфонами, путевками на курорт, купонами на лазерную коррекцию глаз, драгоценностями и т.п. для ведущих, номинантов и гостей церемонии стали неотъемлемым атрибутом «Оскара». Но если еще в 2002 году стоимость такого набора не превышала 20 тысяч долларов, то в прошлом составила уже 100 тысяч. Это не понравилось налоговой полиции, которая потребовала, чтобы звезды заплатили налог с щедрого презента. Организаторы церемонии теперь ломают головы: то ли сократить стоимость набора, то ли не смешить актеров дешевыми безделушками и вообще отказаться от этой традиции.
Полезная информация
Высота статуэтки «Оскар» — 34 см, диаметр подиума — 13 см, вес — 3,85 кг. Статуэтку делают в пять этапов : сплав олова со свинцом покрывают медью, потом никелем, затем серебром и, наконец, 24-каратным золотом.
Большие статуи «Оскара», высотой от 2,5 до 8 метров и весом до 550 килограммов, делают из стекловолокна. Потом облицовывают тончайшими листами алюминия и покрывают желтой краской. Их не красят золотом не в целях экономии: просто специальная желтая краска лучше смотрится в свете софитов, чем золотая.
Длина красной дорожки — около 150 метров, ширина — около 10. Она состоит из нескольких рулонов, каждый весом 135 кг, а ее общий вес — пять тонн. К кинотеатру ковер доставляется за четыре дня до церемонии на двух огромных грузовиках. Требуются два дня и 21 человек, чтобы расстелить дорожку: соединить между собой все части, скрыть стыки и разровнять. Сразу после начала церемонии дорожку начинают убирать. На это уходит всего 4 часа.
Чтобы звезды не запутались кто где сидит, на кресла ставят плакаты с их портретами и именами. Актеров, сыгравших вместе в одном фильме, сажают рядом, но при этом учитывается и их семейное положение: супруги и просто возлюбленные тоже будут находиться в зале возле друг друга.
Тщательному досмотру подвергаются даже звезды. Сначала полиция проверяет лимузины, на которых актеры подъезжают к кинотеатру, а потом при входе на красную дорожку все знаменитости предъявляют приглашения и проходят через металлоискатель.
КИНОТЕАТР «КОДАК»
Кинотеатр «Кодак» находится в Центре Hollywood Highland, который включает в себя мультиплекс, рестораны, ночные клубы, магазины и четырехзвездочный отель на 640 номеров. Зал, в котором проводится церемония «Оскар», вмещает 3300 человек.
В двух шагах от зала находится Зеленая комната (на фото внизу), где коротает время ведущий в перерывах между выходами на сцену. Там же отдыхают звезды, которые вручают статуэтки победителям и выступают во время церемонии.
ПРЕСС-ЦЕНТР
Звезды, получившие премию «Оскар», из кинотеатра «Кодак» направляются в расположенный рядом отель Renaissance Hollywood, где их ждут представители прессы. Сначала победители идут в фото-рум, где позируют фотографам со своими статуэтками. Потом в пресс-рум, где отвечают на вопросы пишущих журналистов. Корреспонденты, находящиеся в этих двух залах пресс-центра, наблюдают за церемонией по телевизору.
КРАСНАЯ КОВРОВАЯ ДОРОЖКА И ТРИБУНЫ ЗРИТЕЛЕЙ
Правил прохода по красной дорожке для звезд нет: каждый приезжает тогда, когда захочет, лишь бы уложиться в отведенное для этой части церемонии время. Однако по традиции первыми на дорожку выходят малоизвестные актеры. Потом идет очередь более знаменитых. Им сложнее всего угадать со временем: надо не затмить собой первых, но и не затеряться среди топ-звезд, которые приезжают в последнюю очередь. Трибуны зрителей находятся в самом конце красной дорожки и скрыты от телекамер. Видимо, поэтому зрителям не обязательно надевать вечерние наряды, в отличие от журналистов.
МК-Бульвар
Юля МАЛИНИНА
16.02.2007
О нежном отношении к психопатам
Стив Бушеми – самый плодовитый актер современного кинематографа, за что получил розвище «кинематографический спам»
Стив Бушеми – из тех актеров, которых знают все. Во-первых, просто потому, что блестящий актер, во-вторых, его собираются занести в Книгу рекордов Гиннесса как артиста, сыгравшего в кино наибольшее количество ролей. Из нескольких сотен ролей, что он сыграл, у него не было ни одной главной. Однако Бушеми – один из самых популярных и востребованных актеров Америки. Тут хотелось бы добавить «и высокооплачиваемых», но у Бушеми не очень сложился роман с чисто голливудским кино, блокбастеры – не его стихия, хотя в нескольких он все же снялся. Невозможно перечислить и пятую часть фильмов, где он снялся, но для примера – «Таинственный поезд», «Кофе и сигареты», «Фарго», «Криминальное чтиво», «Большой Лебовски», «Бартон Финк», «Дети шпионов», «Паутина Шарлотты», «Париж, я люблю тебя!». Английский журнал «Эмпайр» отвел Бушеми 52-е место в сотне лучших актеров всех времен и народов. В Берлине, куда он привез свою режиссерскую работу «Интервью» (где сам сыграл одну из двух главных ролей), Стив Бушеми встретился с обозревателем «НГ».
– Стив, фильм «Интервью» – ремейк картины Тео Ван Гога с тем же названием. Почему вдруг такой выбор для человека, крайне редко выступающего в качестве режиссера?
– Мне очень нравятся работы Тео, хотя лично с ним я никогда не был знаком. Это была идея голландских продюсеров – вроде как увековечить таким образом имя Тео Ван Гога. В титрах, если вы помните, написано: «Тео посвящается».
– Все-таки удивительно, почему вы снимаетесь в основном в независимом кино? Чем не милы вам блокбастеры?
– Еще как милы, за них платят больше. Но поскольку я не бедствую, то могу, наверное, позволить себе сниматься там, где хочу и где считаю нужным. Я обожаю братьев Коэнов – я снялся в пяти их картинах, надеюсь сняться еще, мне было очень интересно работать с Тарантино. Я слишком долго шел к кино, к актерской профессии, чтобы потом начать заниматься тем, что мне неинтересно, только ради денег. Я впервые снялся в кино, когда мне было уже двадцать восемь лет. Согласитесь, это довольно поздно. А до этого я долго работал пожарным, мороженое на каталке развозил, грузчиком работал, официантом.
– И в перерывах все-таки учились в колледже искусств?
– В перерывах я в основном пил в барах. Кстати, я до сих пор люблю в баре посидеть, там атмосфера особая – народу вроде много, а ты один. Это здорово. Кстати, в актеры я пришел благодаря барам – в одном из заведений познакомился с бродячими актерами. Я тогда пожарным работал. Начал с ними ходить по разным заведениям и кривляться. И вдруг меня заметили, пригласили в фильм «Томми». Это была моя первая крохотная роль в кино. Вторая – в картине «Прощальные взгляды», где поднимали тему СПИДа. Возможно, благодаря теме фильм стал популярным, а меня заметили. И из пожарных я окончательно подался в артисты. Нет, все-таки две большие роли у меня были – в картине «Жизнь в забвении» и теперь в своем собственном фильме «Интервью».
– А не обидно, что на крупные роли не приглашают? Даже ваши любимые Коэны, которые и вас называют своим любимым артистом, даже Джармуш, с которым у вас взаимное расположение, – только второплановые роли или, точнее, эпизоды.
– Если я скажу, что мне все равно, сколько слов я скажу в фильме, вы поверите? С трудом? Мне действительно все равно. Я никогда не хотел сыграть Гамлета или Макбета, но мне доставляет непередаваемое удовольствие работать с режиссерами, которые знают толк в кино как в искусстве. Маленькая роль у Коэнов или у Джармуша стоит десяти больших ролей у ... ладно, не буду говорить, у кого. Роль есть роль. Ты можешь утонуть в словах, не исчезать с экрана по часу, но через пять минут никто тебя не вспомнит. И – что самое главное – сам не вспомнишь. А я каждую свою маленькую роль прожил, у меня не было ни одной неинтересной роли, честное слово, не было. И каждая меня волновала по-настоящему, я до сих пор испытываю мощный выплеск адреналина, когда приступаю к работе. Это ощущение могу сравнить только с тем ощущением, какое испытываешь, входя в горящий дом. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Мне есть с чем сравнивать, я же пожарный.
– Это правда, что 11 сентября вы пришли в свою бывшую пожарную команду и пошли с ними волонтером?
– Да, я с ними работал почти двое суток. Во-первых, я подумал, что раз я что-то умею, то не могу не помочь. А во-вторых, я все равно не мог бы сидеть дома, в своем Бруклине, и смотреть на все по телевизору.
– Вы знаете о своем прозвище «кинематографический спам»?
– Конечно, знаю. Причем меня так назвал мой любимый журнал, который до этого и интервью у меня брал, и всякие ахи и охи в мой адрес. А потом так пошутили. Я задумался – обидеться на них? Подумал – и не стал. Да и не приклеилось ко мне это прозвище.
– Ваш герой в фильме «Интервью» говорит: «В любых отношениях один – победитель, другой – проигравший». Вы часто чувствуете себя проигравшим?
– Чувствую часто, как, наверное, любой нормальный человек. Но это еще ничего не значит, потому что это только субъективное ощущение. А кто-то в этот момент смотрит на меня и думает – ого, какой везучий человек. Я вообще стараюсь об этом не думать, потому что не можем мы знать в каждый конкретный момент, что мы теряем, а что находим.
– Вообще-то ваше итальянско-ирландское происхождение должно было дать гремучую смесь, а вы для таких кровей очень спокойны и рассудительны.
– Не верьте тому, что видите и что слышите. Коэны, например, считают, что я идеальный кинематографический психопат, и мне самому безумно нравится играть именно их. Да собственно психопатов я в основном и играю.
Независимая Газета Ру
Екатерина Барабаш
Фото Reuters
16.02.2007
Актер Александр Бухаров - «Люди на улицах не узнают во мне Волкодава»
Картину Николая Лебедева «Волкодав», вышедшую в прокат в первых числах января, зрители и критики приняли неоднозначно, с долей скепсиса и иронии. Однако благодаря фильму актер Александр БУХАРОВ, до этого известный лишь в театральных кругах, в одночасье обрел массовую популярность. Уже на второй день после премьеры критики сравнивали кинодебютанта с культовым Брэдом Питтом. Одну из главных ролей Бухаров сыграл и в фильме «Слуга государев» режиссера Олега Ряскова. Вспомнив о том, что в мире кино распространена поговорка о том, что «самая сложная роль – не первая, а вторая, после удачной премьеры», «Новые Известия» встретились с восходящей кинозвездой.
– Александр, что изменилось в вашей жизни после выхода «Волкодава»?
– Мои родители, мама и папа, стали покупать журналы с моими интервью и рассказами о фильме. Они очень гордятся мной. Мне это приятно. То, чего я достиг в жизни, во многом заслуга моих родителей. Пожалуй, только это изменилось. А так – живу как жил. Поклонники на улицах не кидаются – они меня просто не узнают. В «Волкодаве» я был в гриме, с бородой.
– На вашем интернет-форуме очень много положительных отзывов о вас и о вашей работе. Поклонницы замуж не просятся?
– Так как я говорю и журналистам, и интернет-поклонницам, что у меня есть жена и сын, замуж никто не просится (смеется). Хорошие отзывы в Интернете именно о моей работе, о фильме. Для меня это важнее, чем приклеили бы какой-нибудь ярлык. Секс-символом называли бы, например.
– Но вас сравнивают с Брэдом Питтом. Как к этому относитесь?
– Меня еще сравнивали с Дэвидом Бекхэмом – когда у меня были длинные волосы. Я заплетал их в такие же косы, как Бекхэм. Наверное, это свойственно человеку – сравнивать кого-то с кем-то. Хотя я сам никогда не пытался ни на кого быть похожим. Но если люди хотят видеть своего, отечественного Питта, я не против побыть им. Он не самый плохой актер.
– Питт в свое время, до начала звездной карьеры, работал зазывалой в ресторане. Ваш путь в кино, насколько я знаю, тоже достаточно своеобразен.
– Я рос в Иркутске. Был самым обыкновенным парнем. Собирался устраиваться в какое-нибудь ПТУ – думал, что десять классов мне никогда не закончить. И как-то я проходил мимо театрального училища. Абсолютно случайно мы с другом решили попытаться туда поступить. И я, такой нескладный паренек, картавящий – у меня не было буквы «р» – на вступительных экзаменах читал монолог Пугачева. Все педагоги хохотали. Но тем не менее что-то во мне увидели и меня приняли. А я увлекся театром очень сильно, стал втягиваться. В результате закончил театральное училище с красным дипломом. Потом поступил во ВГИК, а после его окончания стал работать в театре Джигарханяна. Вот и весь путь в профессию.
– И все-таки « роман» с кино у вас не складывался долго.
– Очень долго. Я хоть и люблю театр, но в кино тоже хотел себя попробовать. Это другая грань профессии. Но я не проходил кастинги. Случалось, играл небольшие роли – каких-то бандитов, охранников – вот и все. Иногда у меня просто опускались руки. Думал: неужели я никогда не попаду в кино? Но Коля Лебедев все-таки что-то заметил во мне и пригласил на роль. Спасибо ему за это.
– Какие истории будете рассказывать через много лет внукам о «Волкодаве»?
– О том, как настоящий мужчина должен бороться со своими страхами. У меня было много страхов, когда я только начал работать на площадке. Я боялся лошадей очень сильно. Был страх высоты. Тем не менее пытался сделать трюки на высоте. Не потому, что не было дублера. Дублер был рядом всегда. Но я пытался пройти через все сам. Какой-то нормальный кураж: пройду – не пройду. Это относилось и к дракам. Когда дерется шестьдесят человек и тебе надо сквозь строй пройти… реально страшно! Но я, опять же, шел сквозь строй. У меня после фильма какое-то уважение к себе появилось. Что за счет этой картины я решил какие-то проблемы своей личности. Александра Бухарова – как мужчины, как человека.
– С оружием было сложно управляться?
– К счастью, в наших театральных училищах учат обращаться с оружием. Во ВГИКе меня учили. Поэтому с мечом я управлялся. В «Слуге государевом» уже было посложнее. Там драки на шпагах. Когда я приходил на пробы к Андрею Рыхлину, это постановщик боев, он сказал мне: «Ну, меч – это понятно. Ты покажи, как со шпагой обращаешься. Чтобы она не выглядела у тебя в руках, как зубочистка». Я что-то коряво из студенческих времен изобразил. Андрей усмехнулся: «Ну, понятно, будем работать». И мы работали. Будем надеяться, это видно в кадре.
– Отечественные режиссеры, я слышала, говорят: фэнтези – это жанр, за которым будущее в нашем кино. Вы тоже так думаете?
– Есть очень много тем, которые мы в кино не затрагиваем. У нас очень богатая история. Начиная от Древней Руси, которую можно снимать – не переснимать. Мне кажется, нужно снимать исторические, полуисторические фильмы. Снимать свою историю, историю страны. Снимать больше про нас, про русских людей. А в каком это будет жанре, это, на мой взгляд, не важно.
– Но «Волкодав» – история хоть и про нас, но все-таки очень сильно отдает голливудскими блокбастерами.
– Когда начинаются сравнения, мне это неприятно. «А, – говорят зрители, – луч в конце – это привет «Горцу» или «Звездным войнам». Зачем Голливуд? Попробуйте сравнить с нашим кино.
– Наше кино – это комедийно-душевные истории. «Иван Васильевич меняет профессию», например.
– А как вы представляете себе в жанре фэнтези «Иван Васильевич меняет профессию»? У фэнтези свои правила игры. Должны быть чудеса, превращения. Обязательны бои, где добро борется со злом. Мы пытались сделать наш фильм как российское фэнтези. Получилось, не получилось – это уже судить зрителям. Но сравнений с Голливудом мне бы не хотелось.
– Фермер выращивает хлеб, солдат защищает родину. А что, на ваш взгляд, дает обществу актер?
– Например, после «Волкодава» (я это наблюдал, так как смотрел фильм три раза, в том числе в кинотеатре среди обычных зрителей) люди выходили из зала притихшие. Хочется верить, они задумались о важных вещах. Что, может быть, не стоит ненавидеть. Может быть, стоит любить. Прощать. Актерская профессия дает людям шанс задуматься. И, я надеюсь, в положительном ключе. Да, мир не совершенен. Очень много зла, грязи, недоброты. И мне хотелось бы, чтобы кино было… не агитатором… я очень не люблю этого слова… но попыталось дать людям надежду, что все будет хорошо. Что добра больше, чем зла. Что хороших людей больше, чем злых. Что если вас обругали в троллейбусе, не надо отвечать тем же.
– Фильм «Слуга государев», чем он вам близок, раз вы согласились в нем играть?
– Во-первых, исторический проект – как раз то, о чем я говорил, наша, русская история. Действие разворачивается на фоне Полтавы. Мне понравился герой, которого я играю. Гришка Воронов – такой человек… есть такие люди в наших деревнях. Старики, например. Они мало знают, плохо читают. Могут понятия не иметь, кто у нас президент, кто в Америке президент, где находится Аргентина. Но от них прямо исходит «мудрость земли». Гришка – такой человек. Абсолютно не похож на Волкодава, поэтому мне было интересно вдвойне. Две абсолютно разные роли. И по характеру, и в разном времени живут. Я надеюсь, у них даже глаза, взгляд разным будет. Вообще сейчас, когда у меня за плечами две картины уже, я хочу играть все. И в комедиях хотел бы сниматься, и в лирических мелодрамах – был бы хороший материал. Очень хотел сыграть Диму Карамазова, режиссер Юрий Морозов сейчас запустился с проектом «Братья Карамазовы» по Достоевскому. Но не прошел кастинг.
– Вы хотите, чтобы ваш сын вырос супергероем?
– Я хочу, чтобы он был нормальным, обычным человеком. Потому что у «супергеройства» есть оборотная сторона медали. Супергерой не имеет права на ошибку. Это очень плохо. Так всю жизнь не проживешь. А у человека есть право. И на ошибку, и на ее исправление.
– Что самое главное в воспитании сына, на ваш взгляд?
– Главное – воспитать мужчину. Не мужика. Не мужичка. А Мужчину. По нынешним временам это редкость.
– Чем же отличаются эти три понятия?– Отношением к женщине.
– Мужик – это понятно. Это тот, который орет матом и может дать в глаз…
– Мужичок – это наоборот. Который в трудный момент взял и убежал. А Мужчина в любой ситуации остается Мужчиной.
Новые Известия Ру
ВИКТОРИЯ КАТАЕВА
16.02.2007
Виктор Бычков - «У нас партии, как инфузории – размножаются делением»
Виктор Бычков – актер настоящей «питерской» школы. Народ его полюбил в образе лесника Кузьмича. Искушенный зритель запомнил актера по замечательной роли в «Кукушке». «Питерских» сейчас много и в Москве. Может, поэтому у него особый взгляд на национальные политические события. Ведь многих влиятельных политиков Виктор БЫЧКОВ помнит еще по прошлой, «ленинградской» жизни.
– Многие ваши коллеги отказываются отвечать на вопросы о политике, мол, актер себе не принадлежит, он принадлежит сцене, и тут не до политических новостей или событий…
– Мне кажется, что они просто лукавят. Товстоногов в разговорах с учениками постоянно говорил, что артисту, режиссеру необходимо читать газеты, интересоваться, что происходит в мире, в политике. По его словам, «мы посылаем телеграмму в зрительный зал», и она должна дойти до зрителя. Если же мы живем «в своем закулисном мирке», то в какую болевую точку души человека, Гражданина мы сможем попасть? Артист, который говорит, что ему не до политических и социальных волнений, нечуток, и прежде всего к самому себе. Потому что самый лучший спектакль – когда актер не рисуется, не показывает себя, а играет, зная, про что, ради чего он это делает, существует в сверхзадаче спектакля. Тот же Товстоногов определял сверхзадачу БДТ: «Взывать к совести, глаголом жечь сердца людей!». Вот тогда через артиста Бог со зрителем говорит. Понимаете, мы, актеры, как конфеты под оберткой. Зритель выбирает: так, я хочу трюфель, и идет тогда, например, в Малый театр. Или говорит: а сегодня мне хочется ирисок, и бежит в эстрадное шоу. Но наступает такой момент, когда актер начинает играть по-другому, просто время играть по-другому! И момент этот может наступить от чего угодно – от любого личного или политического события.
– А какое политическое событие вас задевает сегодня?
– Сегодня меня очень расстраивает Белоруссия. Ведь есть и всегда был такой трилистник – Россия, Украина, Белоруссия! У нас тут, кстати, фильм показывали про то, как Украина просилась под крыло России, правда, снятый в советское время, но все равно – ведь это было! У меня в той же Белоруссии очень много знакомых. И сегодня я грущу из-за наших ссор. Хотя и понимаю, что их социализм – за наш счет. Это печалит. Да, нельзя перепродавать нефть, которую мы им поставляем по низким ценам. Ведь мы-то за них еще и все долги СССР выплатили, и мы же оказались виноваты.
– Получается как в пословице: не делай добра – не будешь плохим...
– Нет, все равно добро делать надо, потому что добро мы делаем для себя. Я не лезу к родине за помощью по пустякам. Мама умерла, хоронить надо было – ничего не просил. Сосулька упала с крыши театра и пробила крышу машины – тоже ничего не просил, чего там можно взять с театра… Но когда речь заходит о пенсионерах или больных детях – мне есть в чем родину укорить. За этих людей я могу и на баррикады пойти!
– Смело, а еще что можете себе позволить?
– Я могу позволить себе от многого отказаться. Даже если за это мне пообещали кучу денег, но это никак не укладывается в мои нынешние представления о жизни, я могу сказать «нет». Например, я уже давно не выступаю перед бандитами, а когда-то, лет 10 назад, были эти «концерты» по саунам… Я могу теперь зарабатывать по-другому, не «чесом» по стране, агитируя голосовать за Ельцина.
– И такое было?
– У меня – нет. Но с предыдущим президентом многие артисты очень хорошо заработали. Ведь целый штат «чесал» по стране, призывая народ голосовать за него. Я надеюсь, что они делали это не только за деньги, но и из искренних побуждений. Мне тоже что-то такое предлагали, и в партию звали. Но тут как в старом анекдоте...
– Про осадок?
– Точно! Его и имел в виду – да, вилки нашлись, а вот осадок остался. И я побоялся, что если угадаю и партия хорошая, то замечательно, а в противном случае и партия может оказаться не той, и развалится она быстро, и люди забудут, что ты в ней состоял, а вот у меня лично осадок останется. А вообще сегодняшние партии напоминают мне инфузорию-туфельку, кто там еще размножается делением? Вот они делятся, делятся, и получаются новые партии…
– А вы их различаете?
– Знаете, сегодня в разных партиях состоит столько человек, что если их построить в колонну и отправить делать реальные дела, то через год у нас, например, могла бы появиться прямая асфальтированная дорога от Москвы до Владивостока… А так все у всех одинаково! Помню, еще, когда мама была жива, мы с ней всегда спорили – за кого голосовать. Я говорил – за Собчака, а она – за Яковлева. Как главный аргумент мама все время говорила: Яковлев сделает в Питере дороги! Прошли годы… Мамы нет уже, Собчака тоже, а дороги так и не сделали…
– У Матвиенко руки просто не дошли еще до дорог?
– Кстати, Матвиенко – настоящий руководитель. Несмотря на то, что она женщина, уверен – она знает все мужские слова… Вообще, чтобы хорошо руководить, с талантом руководителя надо родиться! Я на четвертом курсе за всех отдувался, когда меня назначили старостой, вот тогда-то я и понял, что таланта руководителя во мне нет, что начальником надо родиться и что мне туда соваться не стоит. Мне вообще начальство жалко, и президента нашего жалко...
– Почему?
– Вот когда я получил Государственную премию, только тогда понял, как тяжело Владимиру Владимировичу. Все сидели, а он стоял два с половиной часа на ногах, всем вручал премии, жал руки, поздравлял. Ведь он чего-то не посмотрит, чего-то не прочитает… Я когда вижу, что ему дарят очередную книгу, то понимаю – не прочитает, просто времени не найдет. Я знаю, что он настолько занят, что ему советуют – что прочесть, что посмотреть. Знаю, что он иногда по вечерам смотрит «Спокойной ночи, малыши». И надеюсь, что те передачи, которые веду я, его как-то успокаивают. Потому что у меня лично – печали временные, проходящие, а у него они навсегда.
– А что вам нравится в сегодняшней жизни?
– Мне нравится, что сегодня президентом может стать молодой и умный политик. Такой, за которого не будет стыдно. Когда нами руководил Ельцин, мне было стыдно, хотя всего о его проделках в прессе и не писали. А потом вдруг Владимир Владимирович – и не курит, и в кимоно… Но тут тоже, конечно, как посмотреть. Кто-то пеняет ему до сих пор его прошлым – КГБ. Но я и Чубайса застал, когда он в универмаге, в Гостином Дворе покупал джинсы, а потом перепродавал их. И Невзоров там был. А Матвиенко можно припомнить, что она бывший комсомольский работник… Да, наверное, не зря когда-то было сказано: не может быть уважения к статуе в церкви, которую ты видел деревом в лесу. С другой стороны, есть и замечательное китайское выражение – когда вступаешь во власть, отряхивай ноги. Я считаю, что Путин – отряхнул ноги, когда ступил во власть.
– Сегодня многие сетуют на то, что молодежь у нас потому такая непатриотичная, что ее кино не воспитывает.
– Да, такого кино нет. А все потому, что у нас огромное число продюсеров, и Госкино помогает всем понемногу, вместо того чтобы выработать некий национальный проект, идею и вкладываться в нее. Объявить конкурс, в конце концов! А бесконечные попытки «догнать и перегнать Америку», мелькание кадров, попытки снять боевик или блокбастер круче, чем у них, по-моему всех уже утомили. На фильм «Кукушка», удостоенный впоследствии Государственной премии России и собравший более 40 призов на фестивалях всего мира, светлый фильм о человеке, душе, войне и мире, не было средств. Сроки поджимали, натура уходила... Что-то дало государство, что-то продюсер Сельянов брал даже с фильма «Олигарх», но при мизерном бюджете была идея... И все работали не за страх, а за совесть. Этот фильм вообще снимали в странных обстоятельствах и сложных условиях. Съемки пришлись на 11 сентября, когда в Америке был этот чудовищный теракт. А у теперь уже покойного оператора Андрюши Жегалова в одном из этих торговых центров училась племянница. И когда мы узнали, что произошло, стали ему деньги собирать… Собирали и не знали, на что собираем: то ли племяннице на похороны, то ли ему на дорогу… Да, на тех съемках было или очень весело, или очень грустно. Как в жизни.
Новые Известия Ру
МАРИНА БАЗЫЛЮК
16.02.2007
«Если придут волки, мама их съест»
«Берлинале-2007» как энциклопедия аутсайдеров
Начав с высокого старта — холодного и рационального голливудского кино, озабоченного лишь мировыми проблемами и изощренными способами их решения, — Гулливер-«Берлинале» присел на корточки, рассмотрел копошащихся на снегу человечков (в Берлине по-зимнему холодно) и настроил оптику на теплый лирический лад. Правда, у нынешней экранной лирики — футуристический, концептуальный наряд.
В основе фильма Пака Чан-Вука «Я киборг, но это нормально» — любовная история, настигшая пациентов психиатрической лечебницы. Девушку, возомнившую себя биороботом, и юношу, изнасилованного в армии. Ныне он распевает в пластиковые стаканчики, словно в микрофоны.
Чхан Ук Пак — создатель «Олд боя», брутальной кровавой корейской саги о мести, произведшей фурор в Каннах (Гран-при жюри) и более слабого «Сочувствия госпоже Месть». В новом фильме, решенном как музыкальная романтическая трагикомедия, режиссер рассматривает гримасы действительности через призму пародии. Монотонный ритм конвейера может доводить до исступления. Янг Жи-Хун начинает слышать команды невидимого центра управления. По приказу она вскрывает вены, чтобы подключить к себе электричество; иначе девушка разрядится и погибнет. Уговорить страдающую анорексией шизофреничку есть нормальную пищу докторам не по силам. В минуты ярости пальцы Жи-Хун превращаются в автоматы и расстреливают персонал клиники.…
Спасет возлюбленный. Под его тирольские трели в пластиковый стаканчик рис превратится в электроэнергию, питающую слабый организм Жи-Хун. Снова разноцветными лампочками зажгутся ее ногти. А она на кровати, подхваченной огромной Божьей коровкой (чего не сделаешь для любимой!), унесется в заснеженные Швейцарские Альпы.
У фильма есть существенный изъян (свойственный большинству конкурсных картин) — он невозможно затянут, особенно в первой трети. Хотя незаемная фантазия режиссера подкупает, и аналогии с Вуди Алленом (у того герои были обычными сперматозоидами) поскорее вычеркиваешь из памяти.
каГероиня китайской комической драмы «Замужество Туи» Ванга Куана тоже из сил выбивается, но пытается стать счастливой. Учитывая, как живет Туя, это непросто. Среди бескрайних, выжженных солнцем степей пасет овец, возит на верблюде воду для хозяйства, кормит семью: двоих детей и Батера — мужа-инвалида. Обстоятельства подскажут нетривиальный способ спасения семьи: развестись и отдать Тую замуж за молодого, способного взять на содержание всех… включая Батера. Дальше действие разворачивается в духе Гоголя. К Агафье Тихоновне Туе приезжают женихи: на лошадях, пешком, на машинах. Невеста отменна, вот «нагрузка» великовата.
Камера на протяжении всего фильма не устает любоваться актрисой Ю Нан. Ее лицо под яркими платками практически лишено мимики, словно ветры сдули эмоции. Такая Туя не то что коня — стадо остановит. (А как она разыскивает заблудившегося в степи сына, согревает его, уговаривая не бояться волков: «Если придут волки, мама их съест».)Режиссер рассматривает классическую оппозицию «любовь—долг» лишь как яркие краски на палитре. То они несовместимы, то смешаны в диких этнографических соцветиях.
Невероятную историю поведал Штефан Рузовицки. Герой его фильма «Фальшивомонетчик» еврей Сорович — бонвиван и шулер. Он убежден, что деньги решают все (тем более сделанные его золотыми руками). Даже в гитлеровской Германии.Но шулер ошибается.
И цена ошибки — концлагерь. Выручает редкий талант. Соровича помещают в специализированную шарашку, дабы возглавить группу специалистов, собранных по лагерям и тюрьмам Германии: финансистов, ретушеров, художников. Погибающим от голода и болезней заключенным предоставляют невиданные привилегии: чистую постель и даже стол для пинг-понга. Им в ответ предстоит оказать рейху неоценимую услугу — изготовить в неограниченном количестве «неподдельные» фунты и доллары. Невольные участники «Операции Бернард», предназначенной обрушить экономику стран-противников, оказываются перед неразрешимой моральной дилеммой: поддержать нацистов или выжить? Самое удивительное в фильме Рузовицки то, что в основе — реальные события.
Процветающий Андреа из итальянского фильма Саверио Констанцо «В собственной памяти» пытается избавиться от навалившегося ощущения никчемности собственного существования. В поисках смысла дитя ХХI века с ноутбуком в руках поступает послушником в монастырь. Чтобы увидеть свет, надо войти в темноту кельи, верит он. Помогут ли келья и богословские чтения в решении простых на первый взгляд вопросов: «Кто и зачем я?».
Центральная фигура в фильме независимого режиссера Райана Эслингера — типичный фрик, ночной уборщик в офисе. В снах-кошмарах под музыку Пуччини, Беллини и Доницетти пульсируют его страхи перед внешним миром. Он лежит на тротуаре среди снующей толпы. Он — голый — на многолюдной вечеринке. Он с тесаком нападает на узурпирующего семью соседа. Его единственный друг — пылесос, собеседник — классическая музыка в наушниках. Можно было бы списать ненормальное поведение Билла на клинический аутизм. Но все персонажи фильма Эслингера пытаются развеять густой морок изоляции и одиночества. Героиня Шарон Стоун (интеллектуальная звезда с видимым удовольствием играет уставшую, лишенную последних иллюзий женщину) промышляет клептоманией, ее муж, одноклассник Билла, бросается грудью на пистолет грабителя. Буквальный перевод названия «Когда мужчина падает в лесу» наталкивает на строки Данте: «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу». К сожалению, тема поголовного одиночества жителей американской провинции сильно изношена. И нового слова унылой картине Эслингера сказать не удалось.
Действие большинства фильмов конкурсной программы происходит в, мягко говоря, специфических средах обитания. Пустынные монгольские пастбища, спецшарашка концлагеря, еврейская община в Сан-Паулу (средняя бразильско-аргентинская картина «Год, когда родители уехали в отпуск»), монастырь в центре сверкающей фейерверками Венеции, психиатрическая клиника. Непознанные параллельные миры, двери в которые предпочитают накрепко закрывать степенные обыватели, а то еще хлебнешь чужого страдания.
Длинной вереницей герои картин: тинейджеры и старики, относительно здоровые и пораженные неизлечимым недугом (герой «Свидетелей» Андре Тешине умирает от СПИДа), бредут за мифической синей птицей, тщатся за тучами разглядеть мерцание надежды. Отверженные, социальные отщепенцы, нищие, сумасшедшие, заключенные, аутисты брошены на произвол судьбы. Во что остается верить им, вышвырнутым за борт, утопающим в волнах агрессии мира, где давно и абсолютно правит его величество Стандарт? В чудо. Или хотя бы в его видимость. Кто знает, что на самом деле есть это чудо? Некоторые, подобно Вольтеру, полагают, что утешение, прощение и помощь — три источника, три составные части величайших на свете чудес.
Новая Газета
Лариса Малюкова
На фото:
Кадры из фильмов "Фальшивомонетчик" и "Я киборг, но это нормально"
cтраницы: Первая Предыдущая ... 1863 1864 1865 1866 1867 [1868] 1869 1870 1871 1872 ... Следующая Последняя
