Актеры

Народный артист России, лауреат международного фестиваля, художественный руководитель театра "Бенефис".

Сайт: Международный Объединенный Биографический Центр
Статья: Михаил Боярский (биография)

Родился 26 декабря 1949 года в Ленинграде. Отец - Боярский Сергей Александрович (1916 г.рожд.), актер Театра имени В.Ф.Комиссаржевской. Мать - Милентьева Екатерина Михайловна (1920 г.рожд.), актриса Театра комедии. Супруга - Луппиан Лариса Регинальдовна (1953 г.рожд.), Народная артистка России. Сын - Боярский Сергей Михайлович (1980 г.рожд.), студент экономического факультета Ленинградского университета. Дочь - Боярская Елизавета Михайловна (1985 г.рожд.), учится в школе.
Родители Михаила не хотели, чтобы он пошел по их стопам и стал актером. Они мечтали видеть сына музыкантом и отдали его в музыкальную школу при консерватории по классу фортепиано. Однако после окончания школы Михаил решил поступать в Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии. Родители не стали возражать против выбора сына, но предупредили, что никакой протекции при поступлении они ему оказывать не будут. Помощи и не потребовалось. Михаил успешно сдал вступительные экзамены и был зачислен в институт.
По окончании института в 1972 году Михаил Боярский попал на прослушивание к режиссеру Театра имени Ленсовета Игорю Владимирову и был принят в труппу. Как и подавляющее большинство выпускников театральных вузов, он начал с массовки - в спектакле "Преступление и наказание", где он вместе с другими молодыми актерами изображал толпу студентов. Ни в начале карьеры, ни впоследствии, уже будучи маститым актером, Михаил Боярский не считал работу в массовке недостойной настоящего артиста, будучи уверен, что любую, даже самую маленькую роль можно сыграть выразительно, ярко. Не отказываясь ни от одной эпизодической роли, через несколько месяцев после зачисления в труппу театра он стал самым играющим актером массовки.
Кинематографисты обратили внимание на Михаила Боярского в 1973 году. Молодой актер дебютировал в фильмах "Мосты" и "Соломенная шляпка" (1974), причем в обеих картинах ему пришлось сыграть иностранцев: у Василия Паскару он играл молдаванина Гицу ("Мосты"), а у Леонида Квинихидзе - итальянца ("Соломенная шляпка").
Известность пришла к актеру в 1975 году, когда на экраны вышел двухсерийный телефильм Виталия Мельникова "Старший сын" по пьесе А. Вампилова. Михаил Боярский сыграл в нем одну из главных ролей - Семена по прозвищу Сильва. Он стал достойным участником блестящего актерского ансамбля: великий Евгений Леонов, а с ним Николай Караченцов и Светлана Крючкова.
После этого успеха в кино стала меняться и карьера актера в театре. Он получил несколько интересных ролей в ряде спектаклей, а затем был утвержден и на главную роль - Трубадура в мюзикле "Трубадур и его друзья". Роль Принцессы в этом спектакле сыграла молодая актриса Лариса Луппиан, вскоре ставшая женой Боярского. За годы работы в Театре имени Ленсовета актер сыграл множество заметных ролей, в том числе в спектаклях "Дульсинея Тобосская" (Луис), "Люди и страсти" (сразу три роли), "Снежная королева" (Советник), "Станция" (Осман), "Миссис Пайпер ведет следствие", "Трехгрошевая опера" (Мэкки-нож) и многих других.
Одной из лучших работ Михаила Боярского в кино стал Теодоро в музыкальном фильме Яна Фрида "Собака на сене" (1977), снятом по пьесе Лопе де Вега, - в фильме, до сих пор любимом зрителями.
Звездный час актера в кинематографе настал в 1978 году, с выходом на экраны страны картины Г. Юнгвальд-Хилькевича "Д'Артаньян и три мушкетера", в которой он исполнил главную роль - д'Артаньяна, хотя вначале его намеревались снять в роли Рошфора. Благодаря д'Артаньяну и популярным песням из фильма слава актера достигла невероятных высот. В 1984 году ему было присвоено звание Заслуженного артиста РСФСР. Впоследствии Михаил Боярский сыграл роль д'Артаньяна еще в двух картинах - продолжениях фильма о мушкетерах - "Мушкетеры двадцать лет спустя" (1992) и "Тайны королевы Анны, или Мушкетеры тридцать лет спустя" (1993). "Лично для меня есть роли, которые мне более дороги как артисту, - признается Михаил Боярский, - но если бы я не сыграл д'Артаньяна, я, наверное, всю жизнь бы жалел об этом".
Имидж романтического героя - пластичного, ловкого, обаятельного мужчины без слабых мест - укрепился по отношению Михаила Боярского в серии историко-костюмных фильмов, поставленных Светланой Дружининой: "Гардемарины, вперед!"(1987) и "Виват, гардемарины!" (1991).
Помимо упомянутых актер снялся в других картинах, в том числе: "Республика Шкид" (1975), "Новогодние приключения Маши и Вити" (1975), "Дикий Гаврила" (1976), "Как Иванушка-дурачок за чудом ходил" (1976), "Мама" (1976), "Сентиментальный роман" (1976), "Захудалое королевство" (1978), "Комиссия по расследованию" (1978), "Пока безумствует мечта" (1978), "Сватовство гусара" (1979), "Душа" (1981), "Куда он денется!" (1981), "Несравненный Наконечников" (1981), "Таможня" (1982), "Лишний билет" (1983), "Герой ее романа" (1984), "Гум-Гам" (1985), "Человек с бульвара Капуцинов" (1987), "Узник замка Иф" (1988), "Дон Сезар де Базан" (1989), "Искусство жить в Одессе" (1989), "Полковник Шабер" (1990), "Чокнутые" (1991), "Тартюф" (1992), "Клюква в сахаре" (1995), "Королева Марго" (1996), "Зал ожидания" и других. Одна из последних работ актера в кино - главная роль в картине Виктора Титова "Плачу вперед". Михаил Боярский также озвучивает музыкальные и мультипликационные фильмы.
С 1986 года и поныне Михаил Боярский является художественным руководителем и директором созданного им театра "Бенефис", один из спектаклей которого, "Интимная жизнь", в 1997 году получил приз на международном фестивале "Зимний Авиньон".
В 1990 году М.С. Боярский удостоен высокого звания Народного артиста России.
Для миллионов телезрителей Михаил Боярский - любимый телевизионный ведущий со своим особым шармом, от которого они получают запас бодрости и хорошего настроения. Он - автор телепередач "Домино" и "Боярский двор" и один из ведущих программы "Белый попугай".
Особое место в творческой деятельности Михаила Сергеевича занимают концерты и встречи со зрителями. Со своей последней музыкальной программой, состоящей из написанных им самим песен, актер до настоящего времени выступает с группой "Сильвер".
Работа в театре, съемки в кино и на телевидении, концерты, гастроли практически не оставляют свободного времени. Среди увлечений, непосредственно не связанных с профессией, можно выделить дизайн, которым актер Боярский занимается полупрофессионально. Его пристрастин - самое раннее и долгое - квартет "Битлз" (не зря в юности актер сам пел в рок-группе "Кочевники" и писал для нее песни); футбол и клуб "Зенит" из родного Питера; философские книги, мысли великих людей, в которых можно почерпнуть для себя и для своих близких нечто важное. Среди коллег по актерскому цеху - любимые: В. Высоцкий, А. Миронов, О. Ефремов, О. Табаков, Р. де Ниро, Аль Пачино. Фильмы, которые всегда хочется пересмотреть: "Крестный отец", "Александр Невский", "Место встречи изменить нельзя".
Живет и работает в Санкт-Петербурге.


Автор: Татьяна Богданова
Сайт: Аргументы И Факты
Статья: Боже, как я стал похож на отца!

Стриптиз от Боярского
ОЧЕНЬ часто интервью проходят по такой схеме: встречаемся с известным человеком в каком-нибудь кафе, мило беседуем в течение часа, после чего быстренько разбегаемся по своим делам. Поэтому, когда друзья, далекие от шоу-бизнеса и кино, начинают допытываться: «А какой он в жизни?», и ответить бывает нечего: «Ну обычный, как на экране». Интервью с Михаилом Боярским длилось всего полчаса, но за это время я увидела: а) Боярского без шляпы, б) Боярского в трусах, в) Боярского хромого и г) Боярского танцующего. Но все по порядку…
Михаил Сергеевич появился в питерском ДК им. Горького со служебного входа — сильно хромающий и без традиционной шляпы на голове (всем подозревавшим актера в том, что головным убором он маскирует проблемы с прической, хочу ответственно заявить — Боярский не лысый).
«Что с вами случилось, Михаил Сергеевич? Почему хромаете?» — спросила я. «Три месяца назад свалился с садовой лестницы на даче, — ответил он. — Хотел сучок обрезать, а лестница возьми да и сложись. В результате — перелом пятки. Очень противный перелом. А после того как сняли гипс, наступил парез в мышцах, и они пока не сокращаются. Надеюсь, скоро пройдет».
День нашей встречи был знаменательным для Боярского. Он впервые вышел на улицу без гипса, костылей и даже палочки. И впервые после долгого перерыва играл на театральной сцене в спектакле «Интимная жизнь» (кроме Боярского в спектакле участвуют его супруга Лариса Луппиан, Анна Алексахина и Сергей Мигицко). Видя, с каким трудом Боярскому дается каждый шаг, я даже засомневалась, удастся ли ему продержаться на сцене два часа. А он не просто продержался. Он танцевал, запрыгивал на рояль, носил супругу на руках — зрители в зале даже не догадались о том, как тяжело актеру.
Но все это будет позже, а пока… Пока до начала представления оставалось меньше часа. Из-за съемок в кино Боярский опоздал на нашу встречу, поэтому предложил поскорее начать разговор, а сам стал… переодеваться. «Вы спрашивайте, спрашивайте, — не обращая внимания на мои удивленные глаза, говорил он мне. — Другого выхода у вас нет. Мне скоро на сцену, а вам после спектакля на Московский вокзал». Да, другого выхода у меня действительно не было — или отказываться от интервью, или разговаривать с актером во время его переодевания. Я выбрала второе. Сначала Боярский снял джинсы и надел костюмные брюки. Потом снял рубашку, какое-то время демонстрируя свою накачанную грудь, облачился в белоснежную шелковую сорочку и свитер. «Стриптиз от Боярского! Да многочисленные поклонницы мушкетера обзавидуются мне!» — мелькнуло в голове, и, отбросив смущение, я начала разговор…
Боярский-сын
— ПСИХОЛОГИ считают, что мы, женясь или выходя замуж, копируем модель семьи своих родителей. Вы согласны?
— Не надо быть психологом, чтобы в этом убедиться. Мы учимся на примере своих родителей. Все, что для меня сделали папа с мамой, я в какой-то мере пытаюсь совершить в отношении своих детей. Недавно на канале «Культура» прошла очень хорошая передача о моей маме. Она удачно начала сниматься в кино — сыграла одну из главных ролей в фильме «Доктор Калюжный», где впервые снялся Аркадий Райкин. Потом работала в театре у Акимова, была одной из ведущих актрис. А как только родила меня, бросила и кино, и театр. Отец же всю жизнь работал в Театре имени Комиссаржевской, был очень известным артистом в Петербурге. И лучшим артистом в нашей семье, хоть ему и не дали никаких званий в связи с его поведением и неуживчивым характером. Но артист он был от Бога.
— А мама, выходит, свою жизнь посвятила вам…
— Да. Только когда я поступил в театральный институт, она устроилась работать режиссером на телевидение. Я рос таким маменькиным сыночком-паинькой. Парень был озорной, но родители за мной всегда следили и все свое время посвящали моему воспитанию. Проверяли домашние задания, обучали музыке. По возможности такое же внимание мы с женой уделяем своим детям. Сына Сережу отдали в ту же музыкальную школу, где я учился. Так что он вначале пошел по моим стопам — в школу по классу фортепиано, потом, правда, ушел в бизнес, но музыку не бросил, записывает пластинки, сочиняет.
— Миша Боярский рос в состоятельной семье?
— Понятия не имею. Я проблем не испытывал. Наверное, были какие-то вещи, которых я, как любой советский ребенок, был лишен. Но мы же не знали другого. А когда не знаешь, нет и желания. После войны мы все — старший брат, я, бабушка и родители жили в коммунальной квартире на Гончарной улице, недалеко от Московского вокзала. Ютились в 16-метровой комнате. Хорошо было! Кроме нас, там еще две семьи жили. Вода только холодная, вместо парового отопления — печка. Но я же не знал, что бывает по-другому, поэтому мне все нравилось. Только когда я уже учился в школе, мы получили двухкомнатную квартиру и переехали из коммуналки.
Боярский-отец
— МНОГИЕ нынешние знаменитости любят рассказывать, какие шубы-бриллианты они преподносят своим любимым женщинам после рождения ребенка. Что вы дарили Ларисе?
— Мы получили самый главный подарок — здорового и желанного ребенка. А так: «Вот тебе колечко, спасибо за сыночка…» — такого не было. Ну я, конечно, закатил серьезный мальчишник, когда жена была в больнице. Ночью собрал своих друзей и знакомых, и мы отметили рождение сына.
— А сына с дочкой баловали подарками?
— Жвачки какие-то привозил из-за границы, свитерочки, джинсики. Но что касается одежды, этим занималась супруга. А я покупал пистолеты, машинки. И Сережа, и Лиза — оба еще до совершеннолетия поездили по заграницам, объехали всю Европу, побывали в Америке. Вот, наверное, самый правильный подарок — это компьютер, который я купил Сереже в 7-м или 8-м классе. Но чтобы они когда-то клянчили: «Папа, купи то, купи это», — такого не было. Вообще у детей возникает странная и необъяснимая привязанность к каким-то отдельным подаркам. У Сережи любимой была дурацкая пластмассовая машина длиной в полметра, у Лизы — какая-то мягкая игрушка.
— А у вас?
— А в мое время вообще игрушек не было. У меня был Вася — безногий пластмассовый полуузбек-полусолдат. Я играл палками, похожими на ружья. Шарманочка у меня такая была — бдынь, бдынь, бдынь — и елочные игрушки. Ну а самый первый грандиозный подарок — это велосипед, который родители купили мне в 7-м классе. А так весь двор гонял на одном велосипеде, играли одним мячом. Все было очень дорого и поэтому ценилось. Когда телевизор в семью купили — у-у-у какое это было событие! Сейчас все мечты осуществимы, а потому не так интересны.
— Какие поступки детей огорчали вас?
— Не было такого. Почему-то считается, что дети обязательно должны добиться чего-то глобального: влезть на елку и не уколоться, покорить Джомолунгму, победить на соревнованиях по фигурному катанию. Это совсем не обязательно. Главное, чтобы они были приличными людьми. А в этом плане у меня очень хорошие дети. Мне больше от них ничего не нужно.
Вот то, что Сергей живет отдельно от нас, — это обидно. Он очень рано создал свою семью — в 18 лет. Хотя когда женатые дети живут вместе с родителями, в этом тоже есть свой минус. Но жалко, что мы реже стали видеться в последнее время. К этому надо привыкнуть.
Если бы у меня в юности была возможность жить отдельно от родителей, наверное, я бы тоже ушел. Я всегда просил папу с мамой выйти из комнаты, когда ко мне приходили друзья. А когда сам попал в такую ситуацию: «Ой, папа, выйди» или «А вы не могли бы пойти погулять?», с одной стороны — стало обидно, а с другой — понимал: сам таким был. Но мои дети всегда делали это тактично. Заранее предупреждали, что планируется сбор одноклассников. Прекрасно! Мы знаем, где они и с кем, и уходим погулять.
— Куда?
— Да куда угодно. Работа, друзья, театр, на кладбище к родителям можно съездить. Я стараюсь как можно чаще там бывать.
— На кого похожи Лиза с Сережей?
— Дети еще будут меняться. Они хоть и выросли, но еще не сформировались ни нравственно, ни физически. Я за последние годы чертовски изменился и стал больше похож на отца. Стал такой плоский, худой, с ввалившимися щеками, резкими чертами лица. Смотрю иногда в зеркало и: «Боже, как я похож на отца!» А когда-то больше походил на маму. Был более пухлым, курносым…
— Мне кажется, вы никогда не были курносым…
— Да был! Горбина растет долго, а когда худеешь, она начинает выступать все больше и больше. Вот курносости и не стало.
— Скажите, Сергей благодарен за то, что в 6 лет спел с папой «Динозавриков», которые уехали в Африку?
— Как раз наоборот. Ему часто напоминают об этом посторонние люди, а это, как он полагает, не самый лучший момент в его жизни. Но, я думаю, все, что происходит между родителями и детьми, понимается только спустя годы. Вот сейчас я с благодарностью вспоминаю каждый поступок мамы и папы и могу его оценить. А раньше мне казалось, что мы друг друга не понимаем. Так же и в моих отношениях с детьми. Их оценки наших взаимоотношений придут позже. Так устроена жизнь. Все приходит потом. Хотя потом, как правило, уже бывает поздно. Вот я мог остаться дома и посмотреть хоккей с мамой и папой, так нет, меня тянуло в компанию к друзьям. Тогда это казалось естественным, а сейчас думаю: «Жаль, что я так бестолково потратил время, вместо того чтобы побыть с родителями». Задним умом мы все сильны.
— Маленькие дети обычно обожают гулять с мамой и папой по зоопарку или детскому парку. Вы же однажды признались: «Моя популярность детей всегда раздражала. Сергей и Лиза даже не хотели со мной пройтись по Дворцовой площади».
— Нет, никаких зоопарков и прогулок у нас не было, они всячески избегали этого, и я их понимаю. Когда я ходил гулять с коляской или носил их на руках, они вынуждены были находиться рядом со мной. Тогда-то они и поняли, что с папой лучше не связываться. Потому что начинаются приставания, ругань, брань. Что поделаешь, если встречаются не очень воспитанные люди, которые не совсем адекватно проявляют свое внимание…
Боярский-дед
— ЕСЛИ дети отказывались от прогулок с папой, то, может, хоть ваша 5-летняя внучка Катя соглашается пройтись с дедушкой по Дворцовой площади?
— В последнее время я был в гипсе, так что вообще никуда не мог ходить. Лариса посещает с Катей театры, детские спектакли, цирк, пытается просвещать ее. Я, к сожалению, никуда не хожу. На стадион ее брать еще рановато (я болею за «Зенит»)… Кроме дачи, особых развлечений у нас с внучкой нет. Можем порисовать, поесть наперегонки. А так в основном супруга ею занимается.
— Дедушка нарядится в новогоднюю ночь Дедом Морозом?
— Нет. Дедушка на работе так нанаряжался, что еще дома этого не хватало… Но если бы внучка попросила, дедушка бы это сделал. Только она не проявляет инициативы.
— Сына вы назвали в честь отца — Сергеем. Как вы думаете, своего сына он назовет Михаилом?
— Вот уж не знаю. Пока он родил только дочку. Я ему не советчик в этих вопросах. Но если бы он спросил меня, как назвать, я бы предложил Александром. В честь моего брата.
— Чем занимается ваша невестка, жена Сергея?
— Она закончила институт культуры, а где работает — не знаю. Я даже не знаю, как правильно называется Сережина профессия. Он занимается бизнесом, а кто он по професии, бог его знает.
— Ну хотя бы в какой компании работает, знаете?
— В какой компании? В хорошей компании. В офисе сидит. Когда Сережа учился в музыкальной школе, мне было все понятно — та же парта, те же ступеньки. А потом он ушел в институт экономики и права, в чем я ни черта не понимаю. Теперь он работает, и для меня все это большая загадка.
— Ну уж про Лизу вы должны все знать. Все-таки дочь продолжила семейную традицию и стала актрисой.
— Да, с Лизой более понятно. Хотя ее идея стать актрисой была для меня неожиданной. Она готовилась в журналистику и вдруг решила поступать в театральный институт. Но научиться быть актером невозможно. Это либо дано, либо не дано. Прийти поленом к папе Карло и ждать, что он сделает из тебя Буратино, — так только в сказке бывает. Надо уже быть Буратино, чтобы Карабас-Барабас только подсказал, как надо хорошо выступать на сцене. Полено же никогда не выступит.
— Как Лиза готовилась к поступлению? В кресле-качалке сидел мудрый отец, и дочь читала ему басни?
— Нет. Это слишком индивидуальный процесс. Я тоже ничего маме с папой не читал. Всегда очень волновался, когда кто-то из близких сидел в зале, и неловко себя чувствовал в их присутствии. Не любил, когда мама с папой приходили на концерты в музыкальной школе. Я понимаю своих детей и делаю вид, что нейтрален в отношении их занятий. Но потихонечку, конечно, слежу за ними. Сережу в филармонии слушал, но садился на задние ряды, чтобы он меня не видел.
— Ваша жена Лариса обычно хвалит работу Лизы. А почему вы только критикуете дочь?
— Просто я опускаю комплиментарную часть. В общих словах говорю: «Это достаточно интересно», и высказываю соображения по поводу ее работы. А просто так ахать и охать не считаю нужным. Это не пойдет на пользу.
— А критика внешнего облика Лизы пошла на пользу? В одном из интервью она призналась, что предпочитает романтически-классический стиль одежды, а вы настаиваете на том, чтобы дочь носила драные джинсы.
— Я советую дочери носить то, что ей идет. А вообще мы не так часто говорим об одежде. Ну бывает, что час-полтора-два уделяем этому внимание в спорах и примерках, Лариска вмешивается, каждый отстаивает свое мнение. А потом можем полгода об этом не говорить. Я больше склонен не обращать внимания на одежду. Как один раз оделся в черный китель и шляпу, так больше и не переодевался. Я мало что люблю менять в жизни. А дети пока в поиске.
— Как часто семейство Боярских собирается вместе?
— Это обычно получается спонтанно. Есть такие праздники, как Новый год или чей-то юбилей, но чаще все вместе видимся летом на даче. Но кого-то всегда не хватает. То у меня спектакль, то у Ларисы, то у Лизы съемки или у Сережи концерт.
— 26 декабря наверняка встретитесь на вашем юбилее.
— Какой же это юбилей? Так, просто круглая дата. Я на это не обращаю внимания. День рождения у меня в канун Нового года, так что проскакивает он обычно незаметно. И дома меня чаще всего 26 декабря не бывает. Обязательно или гастроли, или спектакль, или концерт. Если нахожусь в Питере, то подгребаю к столу, когда гости уже в полном разборе.
________________________________________
ДОСЬЕ «СЗ»
Михаил Сергеевич Боярский
Профессии: актер театра и кино, певец, телеведущий.
Родился: 26 декабря 1949 года в Ленинграде.
Родители: отец — Боярский Сергей Александрович, актер Театра им. Комиссаржевской, мать — Милентьева Екатерина Михайловна, актриса Театра комедии.
Семья: супруга — Луппиан Лариса Регинальдовна, народная артистка России; дочь — Боярская Елизавета, 19 лет, студентка Театральной академии, снялась в фильме «Закат» (Германия), сериале «Демон полдня»; сын — Боярский Сергей, 24 года, музыкант, бизнесмен, женат, имеет 5-летнюю дочь Катю.
Звания: народный артист России (1990 г.).
Театр: играл в Театре имени Ленсовета, с 1986 года — художественный руководитель театра «Бенефис», один из спектаклей которого, «Интимная жизнь», в 1997 году получил приз на международном фестивале «Зимний Авиньон».
Кино: более 100 киноработ, в том числе: «Старший сын» (1975), «Республика Шкид» (1975), «Мама» (1976), «Собака на сене» (1977), «Д.Артаньян и три мушкетера» (1978), «Мушкетеры двадцать лет спустя» (1992), «Тайны королевы Анны, или Мушкетеры тридцать лет спустя» (1993), «Гардемарины, вперед!»(1987) и «Виват, гардемарины!» (1991).
Увлечения: страстный болельщик питерского футбольного клуба «Зенит».


Автор: Михаил Осин
Сайт: Российская газета
Статья: Люблю возвращаться в Петербург

- Михаил Сергеевич, киножизнь кипит по-прежнему?
- Это так кажется, просто много повторов. Я сейчас гораздо меньше востребован в театре и кино, уделяю этому максимум несколько часов в неделю. На петербургском телевидении я вообще не появляюсь (оно у нас в городе помирает), а в Москве бываю от силы раз в месяц. Интересов в театральных постановках я пока не нахожу. Они все стали антрепризными, используют тех людей, которые засветились в кино, в сериалах. Сниматься же в сериалах - значит, потратить львиную долю времени на бессмыслицу.
- У вас в семье давняя артистическая династия?
- Отец и дядя работали в Комиссаржевке, мама в Театре комедии Акимова. Тетя Лида, моя крестная - в Пушкинском, дядя Леша - в театре Эстрады. Сводный брат Сашка Боярский - в Риге, в Театре русской драмы. Катя, двоюродная сестра, окончила театроведческий факультет, переводит пьесы. Я тоже хотел играть в Комиссаржевке, но меня не взяли. Режиссер сказал, что двух Боярских достаточно, не хватало еще третьего...
- А следующее поколение?
- Должен признаться, что никоим образом не направлял выбор детей. Сережа окончил музыкальную школу, потом финансово-экономический факультет университета. Работая по профессии, он еще занимается музыкой. Лизе, дочери, мы с женой советовали стать журналисткой, готовили ее, но она изменила свое решение. Если дети хотят стать артистами, пускай. Есть более важные вещи. Если работа стоит на первом месте, значит, жизнь не удалась.


Автор: Анна Майская
Сайт: Аргументы И Факты
Статья: Лариса никогда не спрашивала меня: «Где ты ночевал?»

ЗАГС, слава и сумасшедшие поклонники
ЛАРИСА: Мы встретились на сцене 30 лет назад, в 74-м году. Тогда в петербургском театре Ленсовета готовился спектакль «Трубадур и его друзья», и авторы мюзикла Василий Ливанов и Геннадий Гладков решили, что Принцессу для себя Трубадур должен выбрать сам. Так молодой и еще малоизвестный артист Боярский заметил начинающую артистку Луппиан. Собственно, мы и до этого знали друг друга, но не близко, так как учились в одном театральном институте, но на разных курсах. А после того как мы стали работать вместе, мы подружились, а затем завели более близкие отношения. Это произошло довольно быстро — за полгода. Конечно, у меня были и другие поклонники — мальчики с моего курса. Но Миша меня у всех «отбил». Кстати, я помню Мишу еще без усов. Многие считают, что он «завел» усы потому, что у него якобы «заячья губа» или какой-то другой дефект. Но на самом деле все это чушь. Просто у молодого Миши без усов было совершенно детское и беззащитное выражение лица, и ему хотелось казаться солидней.
— Когда и как вы поженились?
Михаил: Не помню, это для женщины подобные вещи важны. Мне было жалко терять время, идти в загс и все такое. Но Лариса настаивала, а потом и вовсе поставила перед выбором: либо мы расстаемся, либо женимся. Я сказал: «Не хочу я с тобой расставаться. Зачем тебе эта печать в паспорте? Она ничего не значит». — «Раз ничего не значит, тогда в чем проблема?» В общем, всякими «психологизмами» завлекла меня в ловушку. Ничего и не оставалось, как пойти в загс! Но все оказалось не так страшно. Мы просто зашли между репетициями, расписались. Однако в нашей жизни этот штамп в паспорте абсолютно ничего не изменил.
Лариса: Мы поженились официально в 77-м году. А затем Мишу пригласили на роль Д’Артаньяна, и понеслось — бешеная слава, оголтелые поклонницы, начавшаяся звездная болезнь…
— А жили вы где?
Лариса: Поскольку я приехала в Ленинград из Узбекистана, мне выделили комнату в коммуналке. А Миша довольно долго был приходящим мужем (даже когда мы уже расписались). Но в основном мы жили не вместе, муж предпочитал ночевать и обедать у родителей — там у него была база. Миша был очень привязан к комфорту и очень любил свою маму.
— Вас он в ту родительскую квартиру не приглашал?
Лариса: Его мама не приглашала. А он, наверно, не имел права настаивать. Потом в 80-м году у нас родился Сережа, и я уже не могла воспитывать его в той 13-метровой комнатке, в которой жила. К счастью, к этому времени моя мама также переехала в Питер и поселилась тоже в коммунальной квартире, но в 25-метровой комнате. И мы с сыном перебрались к ней. А Миша так и был приходящим папой. Но через год, слава богу, мы получили собственную отдельную квартиру.
Чувства надо тратить!
— НЕСМОТРЯ ни на что, вашей семье скоро 30 лет. Что вообще редкость, а тем более для артистов. Не откроете секрет, как сохранить чувства так надолго?
Лариса: Надо быть сильными, иметь характер, но при этом уступать друг другу. А еще женщина должна подчиняться мужчине — это самый главный секрет. Вернее, нужно делать вид, что ты подчиняешься, тогда всем будет хорошо.
Михаил: Чувства — они или есть или нет. Чего их хранить? В холодильник их не запрячешь. Наоборот, надо тратить как можно больше, исчерпать все возможные конфликты, которые возникают. Надо драться, изменять, уходить из дома. Потом опять возвращаться…
— То есть вы легко забываете о чем-то нехорошем?
Лариса: В семейной жизни без этого нельзя… Хотя не все получается забыть. Но вместе стоит оставаться, только если сможешь простить… или не забыть.
Михаил: И я все помню! И если мы с Ларисой, что вообще редко бывает, вдруг остаемся одни, то нам всегда есть что вспомнить — и слава богу (довольно улыбается). Вообще, когда я слышу: «Я так органично женился в 42 года», то думаю, что это не только не органично, а просто поздно. Кому нужна использованная тряпка? Если ты думаешь, что в 40–50 ты все еще такой же неотразимый конь, как в 18–25, то ничего подобного. А с Ларисой мы до свадьбы проверяли чувства целых 5 лет и имели возможность присмотреться. И в конце концов пришли к выводу, что нам наиболее приятно общение именно друг с другом.
— А как же всяческие соблазны?
Михаил: Надо просто умело ими пользоваться, вот и все. Но я бы не хотел распространяться на эту тему. Мне действительно не очень нравится, что многие сейчас так просто говорят об этих вещах. «Расскажите, а сколько раз вы изменяли жене? А в какой позе вы предпочитаете?» По-моему, это все равно что залезть человеку в карман. Когда я время от времени читаю откровенные интервью с известными людьми, мне всегда кажется, что это все слишком интимно, чтобы вот так вываливать все на продажу, напоказ. По-моему, в этом и состоит прелесть отношений между мужчиной и женщиной, что они достаточно ответственны друг перед другом, чтобы ни того, ни другого не коснулся злой язык. Хотя этого не избежать, тем более в актерской профессии.
Вообще с тем, чтобы что-то скрыть, — это сложно. Мы ведь вместе и на сцене, и на гастролях. С другой стороны, актеры — народ очень эмоциональный и любвеобильный… Но я женился не в 18, а в 27 лет и нагулялся так, что хватит на несколько жизней. А первого ребенка родил и вовсе в 30 — уже серьезный для мужчины возраст, когда понимаешь свою ответственность перед близкими. Однако в целом мужчина не может не обращать внимания на женщин — это было бы противоестественно! Но я не могу быть предателем в отношении супруги.
Мы прожили вместе очень много.
Лариса умный человек, никогда не позволяла себе задавать вопросы, которыми ненормальные женщины пытают своих мужей: «Где ты был? С кем? Где ночевал?» В жизни не слышал ничего подобного, и это меня обезоружило. Желание что-то сделать втихую постепенно отпало.
— Лариса, сейчас коллеги-актрисы вам откровенно завидуют: «Миша-то все в дом, все в дом». Но изначально вы получили «полный набор»: муж с довольно тяжелым характером, избалованный, да еще пьющий и вдобавок большой любитель женщин. Как вам удалось его перевоспитать?
Лариса: Его тягу к спиртному я, естественно, не поощряла — как и другие слабости. Что касается женщин, то этого я за ним никогда не замечала! Да, он любит поговорить на эту тему, но это не более чем разговоры. Или воспоминания о бурной молодости — но кто из нас в молодости не совершал ошибок? Мне кажется, он вообще женщин всерьез никогда не воспринимал. Но в целом не знаю, как мне удалось все это пережить: тех же доставучих поклонниц действительно было множество. К телефону было не подойти. Наверное, смогла ради детей. Но, если бы я не чувствовала, несмотря на все, его очень сильной любви ко мне и детям, конечно, я не стала бы терпеть.
— Можно назвать вашего супруга «дополнительным ребенком» ?
Лариса: Ну нет, Мишу сравнить с ребенком никак нельзя! Он, скорее, добытчик, охотник. А я — верная жена, ждущая у очага, воспитывающая детей. Словом, такой вот у нас первобытно-общинный строй.
— А вы имели при этом строе право голоса?
Лариса: Смотря в каких ситуациях. Когда-то я поступала, вовсе не спрашивая его мнения. В чем-то полностью полагалась на Мишино. Но по всем важным вопросам мы всегда советовались. Нет, я считаю, такая ситуация совершенно нормальна и естественна. И по-другому было бы дискомфортно для всех. Другое дело, что женщина тоже должна работать. Не для зарабатывания денег, а в свое удовольствие, иметь какое-то свое любимое дело, чтобы отвлечься от домашних забот. К счастью, мне моя профессия позволила и воспитывать детей, и заниматься семьей.
Михаил: Я благодарен Ларисе за то, что она пожертвовала карьерой, съемками ради того, чтобы больше времени отдавать мне и детям. Понимаете, слово «любовь» — оно очень затасканное, расхожее. А чувство это чрезвычайно редкое. Что это такое, трудно объяснить, поскольку эта тема возникает внутри человека, а не вовне его. До женитьбы у меня всего хватало. Увлечений было очень много. Юноша по сути своей уже подготовлен природой к состоянию влюбленности. Несколько раз я приближался к тому состоянию, которое можно было бы назвать любовью, — но здесь ведь все зависит от личного опыта, от вопроса: с чем сравнивать? Могу сказать, что большей любви, чем к родителям, я не испытывал к женщинам никогда. В целом же вопрос любви — это вопрос личного эгоизма: насколько ты готов его переломить ради того, чтобы кому-то другому тоже было хорошо.
Если бы мы не встретились с Ларисой, наверное, я был бы женат сейчас на другой женщине и тоже был бы счастлив. Но иногда задумаешься: она оказалась здесь из Средней Азии, в нашем городе, в нашем театре, — наверное, это все неслучайно, так было задумано на небесах, чтобы мы встретились и были вместе. Во всяком случае, мне нравится так думать.
Дворец на первом этаже
У БОЯРСКИХ просторная, обставленная в классическом стиле квартира в самом сердце Питера, на Мойке. Правда, что удивительно, на первом этаже.
Михаил: Однажды волею судеб театр вдруг выделил нашей семье двухкомнатную квартиру. Но у нас же двое детей! Поэтому, когда подвернулся случай, я приобрел эту квартиру. Раньше тут жило всего два человека. Они хотели переехать в квартиру поменьше, и мы сделали ряд обменов. Правда, Лариса переезжала сюда со слезами на глазах: «Да никогда в жизни не позволю, чтобы мы жили на первом этаже! Ужас!» Но я как-то уговорил. После переезда пришлось тут же делать серьезный ремонт.
— Насколько я знаю, вы и семье сына Сережи приобрели квартиру в этом же доме?
Михаил: Да. Причем ни к каким агентам не обращался, а сам все сделал. И довольно легко. При наличии газет и объявлений оказалось не так уж и сложно выстроить необходимую тебе цепочку. Ну и случай помог, конечно…
— И вас не смущает, что это первый этаж?
Михаил: Раньше было тяжеловато — донимали поклонницы. Торчали под окнами, выли, кричали, в том числе и ночью. Но я это все быстро и достаточно жестко пресекал — брал палку, выходил и… А теперь так привык, что даже на квартиру в три раза больше не променяю. Хотя предлагали, и не раз. Японское консульство хочет расшириться…
— Неужто враждуете с соседями-дипломатами?
Михаил: Да нет, я вообще неконфликтный человек. Хотя, бывает, взрывной — это да. Нет, конечно, случаются какие-то неприятные стычки с малознакомыми людьми. Но это меня мало волнует — расстались и забыли. А так, чтобы иметь по жизни постоянного врага… Пожалуй, мой самый главный враг и главный друг — это моя жена. У нас с ней всю жизнь очень эмоциональные отношения, потому что мы на все, что происходит, очень по-разному реагируем. Но, с другой стороны, это нас и сближает…
Гены взяли свое
— ДЕТЕЙ вы как воспитывали?
Михаил: Воспитанием занималась в основном жена, а я зарабатывал деньги для семьи, из-за чего меня часто не было дома. Но мне кажется, здесь важно не только прямое участие, но и наблюдение за родителями — так сказать, пример перед глазами. По-моему, у Сережи и Лизы был перед глазами не самый плохой пример, так как дети у нас весьма удачные получились. Они и в детстве были такие же спокойные и рассудительные — и этим очень отличались от нас с Ларисой. Так что с детьми у нас никогда не было никаких проблем. Кроме одного раза: как-то я проснулся часов в пять утра и решил пойти проверить детей — сам не знаю почему. Захожу в детскую, а их нет! Мы с Ларисой были просто в шоке, не знали, что делать. Выскакиваю на улицу — смотрю, стоят недалеко на набережной с удочками, рыбу ловят — два таких клопа (Сереже было тогда 8, Лизе 3)!
— А вы сами каким были пацаном в детстве — хулиганистым или домашним?
Михаил: Тогда, после войны, хулиганов не было: тогда люди были добрее, тянулись к знаниям, к чему-то светлому. Я был, скорее, домашним. Родители в меня очень много вкладывали, как и мы потом с Ларисой в наших детей. Учили языкам, музыке… Родители мечтали, чтобы я стал профессиональным музыкантом. А я после 8-го класса объявил, что меня к учебе не тянет и я хотел бы бросить школу. Тогда родители попросили меня: «Раз не хочешь быть музыкантом — будь кем хочешь, но среднее образование получи».
— Сереже уже 25 лет, Лизе 18. Вы строите какие-то планы в отношении их будущего?
Михаил: Лиза решила пойти по родительским стопам и уже довольно активно снимается в кино. Сергей параллельно с учебой на экономическом факультете выпустил свой первый музыкальный альбом «Биба». Он всегда твердил, что не хочет быть артистом. Но, видно, гены взяли свое.
— А вы ему, конечно же, помогли?
Михаил: Нет. Он все сделал сам. Сын вообще всегда сам и песни пишет, сам и деньги находит. Он еще дополнительно к учебе умудряется бизнесом заниматься и растить нашу внучку Катюшу. Дети должны сами выбирать и строить свою судьбу. А те, кто воспитывался в идеальных тепличных условиях, как показывает практика, очень часто кончают плохо — или становятся наркоманами, или уходят в бессмысленное бунтарство. Я считаю, каждый человек должен начинать с нуля — тогда каждое достижение, даже небольшое, будет приносить радость.
— Ну вы-то сами как раз не с нуля начинали!
Михаил: Это вы на фамилию намекаете? Но мне же надо было заслужить право носить ее — как теперь это право надо заслужить моим детям.
— Вы — настоящая «стена» для своих близких. Концерты, киносъемки, ТВ-программы, спектакли… Наверное, приходится принимать какие-то допинги, чтобы все время быть в форме?
Михаил: Снотворное — мой самый сильный допинг. Я «сова» и могу не спать хоть всю ночь, и при этом замечательно себя чувствовать, но зато днем, часов в 5–7, я никакой, и глаза как у пьяного. Конечно же, помогают водка, сигареты — но нельзя это делать постоянно.
— Говорят, раньше вы близко дружили со спиртным, а потом завязали?
Михаил: Нет, я пил всегда, просто одно время пил каждый день, потом через день. Сейчас у меня такой период, что я пью два раза в год. Это все из-за детей, потому что мне надо было поднять ребят. А мое здоровье не самое лучшее.
Семья — это спасение
— ВЫ НЕ ВОЗРАЖАЛИ против того, чтобы Сережа женился в 18 лет?
Лариса: Конечно, возражали! Но нам было заявлено, что они ждут ребенка. Ну, мы же не изверги. И сейчас и родители, и мы с Мишей просто обожаем шестилетнюю Катеньку. Она не перестает нас удивлять: хочет быть то кассиром в супермаркете, то работать в аптеке. В этом году она идет в первый класс, мы записали ее в ту же гимназию, которую окончили наши дети. Но вот если бы Катенька родилась на несколько лет попозже, я думаю, всем было бы лучше: и ее родители смогли бы сформироваться как личности, и Катеньке могли бы больше внимания уделять. А так она в основном с няней. Я забираю ее на выходные, но… Я могла бы проводить с ней больше времени, если б они жили рядом. Но они эту квартиру рядом с нашей, что мы Сереже подарили, сдают — им денег не хватает, а сами живут в новостройке в квартире Сережиной жены.
Михаил: Когда сын поставил нас перед фактом: девушка беременна, я подумал, что сейчас отреагирую мудро. Но ничего мудрого, хоть убей, в голову не приходило. Потом подумал: войны нет, голода нет, что еще делать, как не детей рожать!
— А вы с детьми не говорили в свое время о том, чем чреваты ранние связи и все такое?
Лариса: Говорили, естественно. Причем очень откровенно. Мы с дочкой вообще всегда были лучшими подругами. Но что бы я ей ни говорила, лет в 14 ее очень угнетало, что у всех девочек в классе уже есть друзья, причем даже больше, чем просто друзья, а у нее еще нет. Такая девушка в наше время чувствует себя ненормальной, ущербной… Я сама воспитывалась в Средней Азии, и, хотя русская диаспора там очень прогрессивная, с европейскими взглядами, мне все равно нравятся восточные устои: уважение к старшим, семейственность, целомудрие. В таких же строгих традициях меня воспитывали и дедушка с бабушкой, имевшие немецко-эстонские корни. Но вот у русских таких традиций, к сожалению, не сохранилось. А жаль. Поэтому сейчас молодежь делает все, дабы не выглядеть «белой вороной» — а потом жалеет.
— А это правда, что сейчас вы официально не женаты?
Лариса: В 85-м году Мишина мама заболела. И чтобы переселить ее в другую квартиру, нам пришлось фиктивно развестись, чтобы Миша смог к ней прописаться — иначе ей одной двухкомнатную квартиру не давали.
— Не боялись, что дети ваш развод поймут неправильно?
Лариса: А они об этом не знали и не знают!
— В целом вы бы назвали свой брак счастливым?
Михаил: Я считаю, что люди в семье несчастливы быть не могут. Семья — это дети и внуки, которые оправдывают смысл твоего существования. Словом, это единственно верный способ избежать одиночества.


Автор: Константин Баканов
Сайт: Новые Известия
Статья: Я бы хотел снова сыграть Д’Артаньяна

– Михаил Сергеевич, в последнее время часто стала всплывать тема фонограмм. Нужно или не нужно запрещать их, с вашей точки зрения?
– Мне все равно. Я махнул на это рукой. Бороться с этим не собираюсь. Каждый пусть делает то, что хочет. Когда я выступаю вживую, зрители это чувствует, но если я буду петь под фонограмму, они этого даже не заметят. Техника дошла до того, что понять, когда артист вживую исполняет, а когда нет, невозможно, особенно если на сцене 50 человек, 20 из которых танцуют, еще 15 пускают дым, а остальные делают вид, что играют на гитарах. Вот это обидно. Но мне проще, я ведь не певец, поэтому все вокальные огрехи мне только в плюс. Я прокуренный сиплый мужик, и мне все равно, забуду я слова или нет. Я драматический актер.
Тем не менее могу сказать, что вживую петь приятнее. Во-первых, концерт идет в сто раз быстрее, потому что ты тратишься, ты по-настоящему работаешь. А когда ты ждешь, когда кончится фонограмма, – это же мучение! Как они это делают, не понимаю. Во-вторых, каждый раз, когда поешь вживую, песня звучит по-другому. То у тебя хороший голос, то простуженный, то поешь на дне рождения, то на похоронах, то зимой, то летом. Разница огромная, а у многих певцов, что бы ни происходило в зале, фонограмма одна и та же. Это очень заметно, это так скучно, ну да и Бог с ними.
– А как вам понравилась роль судьи песенного конкурса?
– Поскольку это был мой судейский дебют, то было любопытно. Я волновался, наверное, не меньше, чем сами участники «Славянского базара». Оценивать судьбы людей – дело ответственное. Кто станет обладателем Гран-при и для зрителей, и для жюри, стало ясно сразу же. Но, на мой взгляд, жюри недооценило польскую и латвийскую конкурсанток. Они –европейского, а не славянского плана певицы.
– То есть вы на славянском фестивале были сторонником западной манеры исполнения?
– Скорее, манеры более изысканной, утонченной, пикантной. Славянская манера – полностью открытая, лобовая. Здесь всё на первом плане. А в них была такая загадка, которая, как правило, отсутствует в славянской натуре.
– Вы не только певец, но и актер. Как вам поющая молодежь с точки зрения артистизма?
– Слабовато. Вы помните, как Пугачева пела «Арлекино»? Там есть что сыграть, есть возможность проявить характер. Нужно учитывать, что эстрадная песня – не просто написанное произведение, которое лежит в столе, а песня, которая принадлежит сегодня и здесь зрителям. Я понимаю, что Yesterday можно спеть, сидя в обнимку с гитарой, потому что все ее знают, любят, но если ты выступаешь с песней, которую никто не знает или знают плохо, а тебя не знают вообще, ты должен успеть рассказать и о себе, и о песне, завоевать зрителя. Об этом, конечно, должен думать не только сам артист, но и режиссер, и педагог, который подбирает репертуар. Как правило, выигрывает самый яркий. Если я буду читать грустные стихи Есенина, пусть даже очень хорошо, все равно этого будет недостаточно, чтобы схватить зал.
– На фоне многочисленных летних песенных фестивалей усилились разговоры о том, что в России никак не находится новая молодая мегазвезда. Что нужно, чтобы она нашлась?
– Фестивали и конкурсы здесь совершенно точно не помогут. Звезды рождаются сами по себе, у них своя дорога, которая известна только Богу. Они не должны появляться на каждом фестивале. Может пройти 20 лет, а может и 50, пока появится такой, как Элвис Пресли. Он никогда не выступал ни на каких конкурсах. Один раз спел – и все. Так же, как The Beatles, как Высоцкий, как Робертино Лоретти. Такие люди рождаются чрезвычайно редко и падают, как метеориты. В этом смысле долгий и мучительный труд к успеху не приводит. Искать тоже бессмысленно. Метеорит сваливается сам.
– В таком случае фестивали и конкурсы – это...
– Это шоу, конечно же. Развлечение. Выпускной вечер. Приятное времяпрепровождение. Плюс интрига, хотя конкурсы можно было бы проводить и без конкурса – просто выступление хороших певцов. Конечно, здесь и коммерция присутствует, появляются спонсоры и так далее.
– Получается, победа в конкурсах ничего не значит? Многие победители песенных конкурсов потом разочаровываются в собственных успехах, потому что остаются невостребованными и в лучшем случае устраиваются к кому-нибудь на подпевки...
– Это естественно. Все «Фабрики звезд» рано или поздно исчезнут. Все, что делается инкубаторно, потом становится обыденностью. Все, что придумано, бессмысленно. Я учился в театральном институте и знаю, сколько курсов там выпускается, но такие, как Евстигнеев или Табаков, появляются из тысяч. Ты можешь быть лучшим на курсе, диплом у тебя может быть красным, серебряным или золотым – это ничего не значит. Человека могут выгнать из института как профнепригодного, а потом он пробьется сам и... хоть стой, хоть падай. Это не спорт, где можно, тренируясь каждый день с гантелями, добиться результатов. Искусство выше спорта, поэтому оценить его невозможно.
– Вы родились в Ленинграде, живете в Санкт-Петербурге. Говорят, что в этом городе какая-то особенная аура, которая способствует творчеству. Это правда или скорее миф, сложенный вокруг бывшей столицы империи?
– Наверное, об этом может говорить тот, кто в Питер приехал, но не родился в нем. Мне со стороны очень сложно посмотреть. Но с учетом того, сколько великих людей прожили в этом городе, наверное, что-то такое здесь есть. Будучи столицей, Санкт-Петербург привлекал лучшие силы. Сегодня Москва является центром всех событий. Но есть существенная разница между бывшей столицей Санкт-Петербургом и нынешней Москвой. Ценности разные. В сегодняшней Москве все делается быстрее. Собственно, именно там находится котел, в котором постоянно что-то варится.
– А к пресловутому противостоянию Москвы и Питера как относитесь?
– С юмором, конечно. Хорошее подтрунивание друг над другом – это приятно и в спорте, и в искусстве. Люди вокруг довольно милые, и всерьез это, по-моему, никто не воспринимает. В Москве все «гениально». Что бы ни делали москвичи, всегда присутствуют завышенные оценки в отношении самих себя. Питерцы – более скромные, они, наоборот, любят самоистязать себя, склонны скептически относиться к тому, что они делают. Ну а в спорте... Являюсь ярым поклонником «Зенита», и мы часто общаемся с московскими болельщиками. Я их очень люблю, но при удобном случае всегда готов их уколоть. Но к нам приезжают друзья – болеть за «Спартак», мы пьем пиво, разговариваем, шутим.
– Вы человек музыки и человек кино. Как бы вы оценили нынешнюю российскую поп-музыку и нынешний российский кинематограф?
– Думаю, что они находятся примерно на одинаковом уровне. Кино – это ведь, грубо говоря, тоже снятая на пленку фонограмма. Театр – вот истина, которая есть в искусстве. Кино сегодня пущено на поток. Это проекты, это кинобизнес. Но есть Звягинцев, есть фильм «Возвращение», и наравне с ним остальное кажется ширпотребом. Поп-музыка тоже была, есть и будет уделом тех людей, которые в этом не разбираются. Вот я, допустим, не разбираюсь в химической промышленности. И если меня пригласят на форум химиков, а они при этом будут говорить полную ерунду про феррум в какой-нибудь валентности, я буду сидеть и думать: «Ты смотри, какие умные люди!» И, ничего в этом не понимая, буду аплодировать. То же самое происходит с людьми, которые ничего не понимают в музыке, в песне, в театре и кино. Вышел на сцену – смотри-ка какой молодец, и одет как, а прическа какая! Обман происходит, иллюзия. На шоу-бизнес покупаются легко, и чем больше народа на сцене, тем больше шоу. Остается общий настрой, а существо, смысл пропадает. Этим и пользуются. Получается, Новый год каждый день.
– Как вы относитесь к мнению, что хорошая российская музыка сейчас раскручивается через кино, через саундтреки?
– Раскручиваются как угодно, но есть хорошая музыка – как, скажем, в «Крестном отце», а есть второстепенная, но зрители все равно кушают. Что, и это съели? Как, и это?! А за сто рублей готовы играть? А за 50? А бесплатно? А давайте сделаем тогда две группы «Ласковый май»? А вообще без артистов на сцене? Что, и это съели? А тогда давайте просто деньги приносите – и все. Сегодня делают все, лишь бы покупали. Деньги не пахнут.
– Но вы согласны, что новая академическая музыка и в Голливуде, и у нас воспринимается в основном через кино? Тот же вальс Евгения Доги к фильму «Мой ласковый и нежный зверь» звучит во всех переходах московского метро. Люди, между прочим, немало денег зарабатывают на этой музыке...
– Предпочитаю слушать Рахманинова, Чайковского, Моцарта. И деньги платить не надо. Как и все нормальные люди, я прошел и через рок, и через поп-музыку. Кому что нравится. Но музыку могут сочинять очень немногие люди. Может быть, три или четыре человека. Все остальное – компиляция нот и слов. Нужно понимать, что Гладков, Дунаевский, Рыбников, Щедрин – это композиторы. Остальные все – не композиторы, это милые ребята с замечательной душой, но делать музыку они не умеют. Я могу писать слова? Да, я грамотно пишу. А роман написать могу? Нет. А сейчас пишут все, и считается, что если пишешь роман, значит, ты писатель. Но если Достоевский и Гоголь писатели, то кто вы?
– Возвращаясь к тому же «Славянскому базару», вспоминается вид на ложу жюри из партера. Выглядело это так: головы, головы, головы и посредине – колоритная черная шляпа с огромными полями. Шляпа для вас сейчас – это имидж или что-то большее?
– Черт его знает. Я так глубоко не анализирую. Это уже привычка, рабочая одежда. Уже и не думаешь о том, что на голове. По городу в шляпе не хожу, есть другая одежда. В театре тоже в ней не работаю. А вот на эстраде и в официальной обстановке – да.
– Многие хвалят витебскую атмосферу, которая царила вокруг этого фестиваля. Вам удалось отдохнуть там?
– Мне все очень понравилось, особенно красота витебских девушек. Наверное, потому что я жил один в гостинице, не был окружен ни друзьями, ни врагами. Мне очень нравилось находиться одному в номере, потом выходить на улицу, где гуляет весь город, стоят картины, продают красивые вещи, кузнецы куют, музыка везде играет, женщины красивые... Даже бокс удалось посмотреть. Не скучал, и эта неделя пролетела для меня незаметно.
– Спрашивать актера о его планах, конечно, неправильно. Но все-таки: продолжение «Трех мушкетеров» мы увидим, сыграете ли вы снова Д’Артаньяна?
– Я бы хотел, чтобы продолжение было, но вряд ли получится. Для этого нужны силы не только творческие, но и коммерческие. А у меня таких сил нет, и специально заниматься этим не буду. Если пригласят, с распростертыми объятиями встречу своих друзей и сыграю, но организатором быть не хочу.
– Так в чем проблема? Проект ведь должен оказаться достаточно громким...
– Не знаю. Раньше снимали по заказу Гостелерадио, а кто сегодня будет заказывать – непонятно. Будет заказ – будем работать.
– В таком случае, чем планируете заниматься в ближайшее время?
– Все мои планы – это работа. Телевидение, концерты, творческие встречи, спектакли и иногда редкие съемки в кинематографе. Правда, в ближайшее время никаких съемок не планирую. Что-то постоянно предлагают, но мне это не интересно. Если будет предложение, которое заинтересует, тогда буду сниматься.
– Часто отказываетесь?
– Нечасто, но и предложений сниматься сейчас гораздо меньше, чем раньше.


Автор: Дмитрий Минченок
Сайт: Московский комсомолец
Статья: Исповедь мушкетера

— Михаил, правда, что в юности у вас были сложные отношения с органами правопорядка?
— Не настолько сложные, но в милицию я как-то один раз угодил.
— Что, плюнули в лицо портрета члена Политбюро?
— Не совсем. Ну представь, шел по Невскому в женской шубе, хиппарь, волосы до плеч. Народ был в ужасе!
— А почему в женской?
— А другой лисьей тогда не было. Только женская. Я схватил первую попавшуюся, студент, сумасшедший, главное — поза, и бегом! Только на Невском опомнился. Но не менять же! «Битлз» все-таки.
— А при чем здесь Битлз?
— Как при чем? Я хотел быть на них похожим. Это они свели меня с ума! Четверо обычных парней взяли в руки гитары и доказали, что люди с улицы могут переделать мир одной музыкой! Это же необъяснимо! Помнишь, бизнесмены бросали свои дела и уходили в хиппи, солдаты отказывались убивать, а я вот хотел в Англию бежать! С ними знакомиться. В итоге создал свою группу, и все из-за этих четырех паразитов! Знаешь, я сейчас думаю, если бы не было Битлз, я был бы другим человеком. Был бы самим собой! А так я все время шел по дороге, которую они для меня прокладывали: от пластинки к пластинке, от усов Джона к своим, от их длинных волос к моим. От джинсов расклешенных до этой шубы лисьей, в которой меня и забрали… Я был уверен, что если буду похож на них, я смогу изменить мир.
— И голос под них меняли?
— К счастью, я плохой пародист, а то бы и голос тоже.
— Но кому-нибудь удалось избежать их влияния?
— Среди рок-музыкантов — никому! Профессионалы это знают. И Макаревич, и Расторгуев — они все были бы другими, если бы не Битлз. Однажды я подумал, как хорошо быть просто зрителем, благодарным артисту за то, что он есть, не пытаясь стать таким, как он…
— Леннон сделал вас лучше как артиста?
— Я точно был бы хуже, если бы не они. Я не сумасшедший, чтобы молиться на них, и пытаюсь отстраненно смотреть на ситуацию, но при этом понимаю, что они в одном ряду с Рахманиновым, Чайковским... В ряду тех, кто делал что хотел. Таких людей очень мало.
— Вы когда-нибудь встречались со своими кумирами?
— Только с Маккартни, когда он приезжал в Питер... Но лучше бы не встречался.
— Почему?
— Кумиров приближать нельзя. Мои сумасшедшие сны, фотографии, рисунки — это было лучше, чем личное знакомство. Пока я их не знал, они были где-то там (показывает рукой на облака). Я воспринимал их идеально, через творчество. А потом прибавились нюансы. Как живут, с кем живут. И все стало по-другому…
— Вы все понимаете про кумиров, скажите, как ими становятся?
— В наши дни? Поставь рядом со мной десять голых женщин, и я буду самым лучшим. Или голых, волосатых, лесбиянок, гомосексуалистов — право выбора за тобой, и все будет в ажуре. Публика как рыба, которой только нужно кинуть приманку — шум, дым, фейерверк, а кто там в центре, уже не имеет значения! Но ты — звезда. Потому что публика недалекая. Я, конечно, не прав, когда говорю такие слова — ведь они меня кормят. Но мне не всегда хочется делать то, что нравится им.
— Вы говорите не те вещи, которые я ждал услышать, вы очень по-христиански себя ведете. Я не прав?
— А у меня дед архиерей был. И бабушка преподавала французский и немецкий в духовной семинарии. Какие-то традиции в семье остались. Вы только не подумайте, будто я чему-то учу, просто пытаюсь говорить что думаю. Артисты — люди тщеславные, когда у них берут интервью, они пытаются хорошо выглядеть. Это тоже гордыня. Человек весь состоит из грехов. С другой стороны, гордыня — это актерский двигатель. А то, что критикую себя, так уничижение — та же форма гордыни, только вид сбоку.
— Вот мы опять про грехи…
— Я не рисуюсь. Я просто пытаюсь ответить на один вопрос: чего ради я живу? С точки зрения религии все, что я делал, — глупость. Вот по фестивалям мотаюсь. Был членом жюри на Славянском базаре. Ради чего? Чтобы заработать на хлеб? На хлеб я уже заработал. Тогда зачем? Можно сказать, ради того, чтобы делать то, что нравится. Но в итоге приходится делать только то, что можно продать.
— Вы сейчас протестуете против того, в чем сами же участвуете…
— Ты разве не чувствуешь, как летит время? Секунду назад я приехал на Славянский базар, а он уже кончился. Это как спичка. Только зажег, и уже погасла. Так и жизни нам осталось. Я уже прожил три четверти жизни, и тратить время на глупости... Чего ради?
— Так займитесь делом…
— Каким?!! Это же снежный ком. А ты в этом клубке: концертов, презентаций, фестивалей, и не в состоянии остановиться. Тебя несет, как с горы. Если остановишься — тебя либо сомнут, либо возвеличат, а выскочить из этой мешанины страшно!
— Почему?
— Я, как любой артист, боюсь, что меня забудут, если не буду появляться в ящике.
В этот момент в комнату, где мы беседовали, вошла очаровательная девушка. Прямо молодая Натали Вуд.
Михаил: Это моя дочь Лиза.
— Не похожа.
Лиза: А я ни на кого из родителей не похожа. Вот на брата Серегу похожа.
— Лиза, чем вы занимаетесь?
Лиза: У нас сейчас с папой парная запись на ТВ, а потом съемки. Еще учусь у Льва Додина в театральном.
— С отцом часто спорите?
Лиза: Я не спорю, просто спрашиваю у папы, стоит ли мне принимать участие в том или ином проекте?
— Предложений много?
Михаил: У нее хватает, я только считаю, прежде чем соглашаться, надо понять, зачем тебе это нужно. Фильм — это как операция, а режиссер как хирург. Он ошибся — человек не выжил. Только под ножом хирурга страдает тело, а под ножом режиссера — душа. И неизвестно, когда больнее.
— Лиза, не слушайте папу. Он в свои 20 лет наверняка таким привередливым и строгим не был.
Михаил: Это точно. Когда меня спрашивали, какое твое мнение об этом фильме, я пожимал плечами, у меня не было своего мнения! Артисту и не нужно быть политиком, философом, иметь свое суждение — ему необходимы только нервы, чтобы на все реагировать, вот тогда ты артист!
— Узнаете себя в дочери?
— Узнаю. Но я был очень глуп при поступлении в театральный институт. Она гораздо умнее. Ее хлебом не корми, дай только работать. Она будет интересной актрисой. Очень. Я это вижу.
— Вашему сыну Сергею уже 25. Чем он занимается?
— У него свой бизнес. Хотя мог бы тусоваться, при желании попасть на Фабрику звезд, вести какую-нибудь программу на ТВ, но, слава богу, не захотел. Для него это очень поверхностно.
— У вас просто не семья, а сказка. Сын, дочь, у Сергея — тоже дочь, и получается, вы уже дед…
— Все так. И если ответить на последний вопрос к самому себе, то будет вообще все замечательно. Уже столько лет я ищу доказательства существования Бога и не могу их найти. Я хочу научиться быть ортодоксальным, чтобы спокойно встретить смерть. Грехов, видно, много. Пить грех, а я человек пьющий. Я говорю правильные слова, а в жизни делал прямо противоположные вещи, и в отношениях с женщинами, и в работе. Ну вот, зачем я взялся судить тех, кто поет? Зачем приезжал на Славянский базар?!
— Это риторический вопрос. Вас позвали — вы приехали. Не за смыслом же жизни.
— Разумеется, нет. Но я его ищу. И тогда все пройдет: и глупость, и бессмыслица.
— А что делать, пока глупость и бессмыслица не прошли?
— Не делай зла. Я не собираюсь делать людям добро, но хотя бы не делай зла.
— Вы знаете, зачем вы вообще пошли на сцену?
— Я долго думал над этим. Ради денег? Так за деньгами надо было идти в торговый. Тогда ради чего? Остается тщеславие, осознание того, что ты самый лучший. Но лучшими становятся те, кто умирает либо в 37, либо в 42. А те, кто остается, часто из лучших превращаются в смешных. А прививка от пошлости есть только у самых великих. Собственно, удовольствие стоять с ними на одной сцене было второй причиной моего прихода в театр. Это тоже тщеславие, но более высокого сорта. Я кайфовал от партнеров: от Петренко, Фрейндлих, Владимирова, Солоницына, Равиковича. Я был совсем сопля и имел честь играть с ними. А недавно мне предложили Гамлета, и я отказался. Мне не интересно удовлетворять свое личное тщеславие, если не будет общего результата. Гораздо интереснее делать что-то с вожаками.
— Разве вы не вожак? Высокий, сильный, с усами?
— Вожак обладает даром слова, а я, к сожалению, такого лишен. Слова написать могу. Стихи — никогда. Вожак может позволить себе делать что хочет. Остальные делают то, что востребовано. Но, повторяю, делать только то, что востребовано, я тоже не хочу.
— Тогда уйдите в монастырь, в церковь. Говорю это совершенно серьезно.
— Не способен. Пока. Не знаю, насколько Ивану Охлобыстину хватило на это сил. Но это потрясающий путь мужчины. Полное отречение от всего.
— Чтобы потом об этом пожалеть…
— Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и пожалеть. Я это пока не сделал, и мне еще хуже.
— А просто вера? В миру.
— Мы постимся, ходим с утра в церковь. Но если заниматься этим всерьез, а не следовать букве, на это нужны силы. Быть убежденным тяжело. Но это счастье — найти веру, ведь тогда не страшно умирать. Главное ведь не экзотику найти, главное — себя не потерять. Не стать смешным в своих собственных глазах. Ты только не подумай, что я проповеди тебе сейчас читал.



Автор: Михаил Садчиков
Сайт: Работница (Журнал)
Статья: Д'Артаньян всея Руси

Боярский гастролирует по стране с сольными концертами. Реализовал свою давнюю мечту - собрал музыкантов своей молодости в рок-н-ролльный ансамбль "Сильвер", который выпустил первый компакт-диск.
В течение нескольких лет маэстро был ведущим ТВ-программы "Домино" Михаила Боярского" на Российском канале, а сейчас работает над новыми проектами. Пробует свои силы и как радиоведущий на FM-волнах.
Артист был выбран в Государственную думу от фракции НДР, но уступил свое место из-за большой творческой занятости.
Сын Боярского Сергей, достигнув 18-летия, не пошел по папиным стопам, хотя и подавал надежды как музыкант и актер, а поступил в академию на экономический факультет. Теперь династические надежды обращены к дочери Лизе: она занимается танцами, артистична и обаятельна.
Словом, творческая жизнь Боярского кипит. А как налажен быт?
- Михаил Сергеевич, правда, что вы свою квартиру обустроили своими руками?
- Нет, конечно. Я зарабатываю, а затем меняю свой труд на труд строителей. Но так в идеале. Однако ремонт шел почти пять лет, мы из квартиры не выезжали, а стало быть, волей-неволей участвовали в процессе.
Мне в жизни всегда не хватало комфорта. Мы с родителями жили на Гончарной улице в коммуналке, в шестиметровой комнате впятером, с крысами, с холодной водой, в отсутствии стола, стульев.
В актерской семье никогда не было средств, чего я, честно говоря, стеснялся. Сейчас-то понимаю, что это глупо. Счастье выбирает жилище не по обстановке. Люди в неустроенных, маленьких комнатках после войны были в сто раз счастливей, чем порой нынче - в хоромах, с суперзамками, с бронированными дверями, где страшно, боязно. Там, где боятся, как бы гости не натоптали, не разбили, да и вообще - чтобы не те гости не пришли, счастье не живет.
Вот однажды я пришел в гости к Юрию Владимировичу Никулину, и меня словно током шарахнуло - стало стыдно, что я у себя такой ремонт отгрохал: у Никулина ничего не было. А ведь этого человека боготворила вся страна!
Успокаиваю себя тем, что моя квартира - прежде всего для детей: это их дом, их крепость. Да и не такой уж сногсшибательный ремонт у меня по сравнению с иностранцами и "новыми русскими", что живут по соседству на Мойке.
- Так ли уж плох евростандарт?
- Почему плох? С нынешними окнами шума нет. Раньше между окон скапливалось безумное количество пыли. Теперь об этом можно забыть. Жена может не стирать каждый день - машина сделает это в считанные минуты. После ухода гостей можно не мыть два часа посуду - это дело агрегата. Есть свои прелести! Но только бы не стали они самоцелью...
- Я так и не понял: нравятся вам или не нравятся квартиры "новых русских"?
- Беда в том, что там музей или очень хороший мебельный магазин. И это уже не для жизни, а для того, чтобы к вам пришли и ахнули, позавидовали.
- Ваша семья обходится без домработницы?
- Приходит - когда раз в неделю, а когда раз в месяц - женщина. После новогодней гульбы или чего-то в этом духе мы ее вызываем. Но я мечтал сделать квартиру, в которой нельзя насорить. Если мусор, то сжигается в камине. А на кухне все полы кафельные - что бы ни упало, три секунды - и все чисто. Нет никаких паласов, где пыль оседает.
- Но домработница еще и готовит...
- У нас нет в семье культа еды. Повар нам не нужен. Даже в ресторане, где могу заказать, что душа пожелает, никогда в жизни не возьму шашлык из крокодила, суп из черепахи... Я уже попробовал, спасибо! А когда вокруг сидят приятели, тут и начинается: "Так, пожалуйста, мне шашлык из крокодила! У вас какой сегодня? Нильский? Вот его давайте!"
Я диабетик. Ем гречневую кашу, овощи. С удовольствием ем то, что нравилось в молодости. "Краковскую", "Семипалатинскую" или "Охотничью" колбаску обожаю - на шампур, быстренько сварить и с кетчупом. Очень мягкую булку люблю, салат мясной, шпроты - все из детства.
Жена тоже на еде не помешана - лучше фруктов купит. Дети клюнут что-то поскорей и бегом из дома. Любимая их еда, когда уж очень хочется: "Папа, привези из "Макдонольдса" гамбургеры.

Интересно

Михаил Боярский просыпается утром. Хвать за голову – шляпы нет. 'Фу ты, черт, под кровать что-ли закатилась?'
________________________________________ Нацепил шляпу с перьями М. Боярский и приперся в киностудию на съемки фильма "Мушкетеры ... 400 лет спустя". День снимают, второй снимают - ничего не получается.
На третий подходит режиссер и говорит:
- Знаешь Миша. Шел бы ты лучше к Никулину вместо попугая.
________________________________________
Пришел Боярский к любовнице...Только разделись ,звонок в дверь!
Боярский кричит:"Кэтти открывай быстренько окно!!!",она -ему:"Что ты Мишка!-Ведь разобьешься!",а он ,да ладно, у меня там под окном конь стоит, я на него,тут меня и видели! и в три секунды шмыгнул в окно!!
Кэтти открыла дверь, а там конь стоит,весь мокрый, и говорит:"Передай Мишке,что на улице дождь идет,я его в подъезде подожду...".

Фильмография Михаил Боярский
/Mihail Boyarsky/
Актерские работы:

Звезда пленительного счастья [1975]
Новогодние приключения Маши и Вити [1975]
Соломенная шляпка [1975]
Старший сын [1975]
Старший сын [1975]
Мама [1976]
Сентиментальный роман [1976]
Собака на сене [1977]
Дикий Гаврила [1977]
Как иванушка-дурачок за чудом ходил [1977]
Д`Артаньян и три мушкетера [1978]
Д'артаньян и три мушкетера [Дартаньян и три мушкетера] [1978]
Захудалое королевство [1978]
Комиссия по расследованию [1978]
Пока безумствует мечта [1978]
Сватовство гусара [1979]
Куда он денется! [1981]
Несравненный Наконечников [1981]
Душа [1982]
Таможня [1982]
Лишний билет [1983]
Герой ее романа [1984]
Пеппи-длинный чулок [1984]
Вместе с Дунаевским [1984]
Гум-гам [1985]
Сезон чудес [1985]
Выше Радуги [1986]
Человек с бульвара Капуцинов [1987]
Гардемарины, вперед! [1987]
Узник замка Иф [1988]
Искусство жить в Одессе [1990]
Полковник Шабер [1990]
Виват, гардемарины! [1991]
Мушкетеры двадцать лет спустя [Мушкетеры 20 лет спустя] [1991]
Чокнутые [1991]
Гардемарины III [1992]
Тартюф [1992]
Тайна королевы Анны, или мушкетеры тридцать лет спустя [1993]
Клюква в сахаре [1996]
Королева Марго [1997]
Новогодние приключения ментов [1998]
Плачу вперед [1999]
Формула счастья [2000]
Ключи от смерти [2002]
Идиот [2003]
Вы не оставите меня... [2006]